МЕМНОХ-ДЬЯВОЛ - Энн Райс

Когда еще на моем пути встретится смертный, подобный Роджеру? Когда еще мне доведется встретить такую же яркую личность? И как только этот сукин сын ухитрился разговаривать со мной во время убийства? Как он осмелился обращаться ко мне в момент наивысшего восторга? А как ему, черт возьми, удалось заставить меня поверить в то, что статуя ожила? Что это было? Какие-то слабые телепатические импульсы? Я покачал головой. Неужели я сам спровоцировал это? Быть может, сделал что-то не так?

Что, если я за месяцы преследования успел полюбить его и, отнимая жизнь, первым заговорил с ним? Не было ли это своего рода моим объяснением в любви? Нет. Я просто с наслаждением пил кровь, по каплям вбирал его в себя. И теперь Роджер во мне.

Из темноты медленно вынырнула какая-то машина и остановилась возле меня. Сидевшие в ней люди поинтересовались, не нужна ли мне помощь. Я мотнул головой, повернулся и побежал прочь. Перепрыгивая с могилы на могилу, огибая каменные надгробия, я так быстро промчался через кладбище в сторону Виллидж, что смертные, по-моему, даже не успели уловить мои движения.

Представить только! Они видят сидящего на холодных ступенях старинной маленькой церкви молодого блондина в двубортном темно-синем блейзере и ярком галстуке, и вдруг… И вдруг он исчезает, словно растворяется в воздухе! Я громко рассмеялся и с удовольствием прислушался к звукам собственного смеха, которые взлетали вверх, отражаясь от кирпичных стен. Теперь мимо меня шли люди, неподалеку играла музыка, воздух наполняли запахи кухни. Я видел повсюду юных, пышущих здоровьем смертных, которые даже в холодный зимний вечер находили повод к веселью.

А вот меня холод начинал уже раздражать. Надо же - быть таким чувствительным к нему, как будто я по-прежнему живой человек! Мне захотелось куда-нибудь зайти.

ГЛАВА 3

Пройдя всего несколько шагов, я увидел вращающуюся дверь, а за ней - холл какого-то заведения. Наверное, ресторан, подумал я и уже через мгновение обнаружил себя сидящим в баре. Как раз то, что надо: почти пустой зал, темный и теплый, полукруглая стойка, за которой поблескивают бутылки… Из-за двери в основной зал, распахнутой настежь, доносился приглушенный гул голосов.

Я зацепился каблуками за подножку табурета и оперся локтями на стойку, прислушиваясь к разговорам смертных, пустой болтовне ни о чем. Те, кто был в баре, несли какую-то не стоящую внимания чепуху. Меня все еще трясло от холода. Черт! Я потерял свои очки с фиолетовыми стеклами! Хорошо, что в помещении так темно. Тем не менее я на всякий случай опустил голову. Интересно, куда я все же попал? В какой-то клуб? А какая разница? Главное, что здесь так уютно и спокойно.

- Хотите что-нибудь выпить, сэр? - раздался возле меня лениво-высокомерный голос бармена.

Я заказал минеральную воду. Как только бармен поставил передо мной стакан, я сполоснул в нем пальцы. Он уже отошел и потому ничего не заметил, хотя ему вообще было на все наплевать, и даже если бы я сейчас стал крестить этой водой младенцев, он и тогда, наверное, никак бы не отреагировал. Остальные посетители сидели за столиками, растворившись во мраке. В одном из дальних углов плакала женщина. Довольно резкий мужской голос уговаривал ее замолчать и не привлекать к себе внимание. Впрочем, она и не привлекала, ибо никому не было никакого дела до того, что происходит вокруг.

Намочив в стакане салфетку, я как следует вытер губы.

- Еще воды, - бросил я, отодвигая от себя грязный стакан.

Бармен, молодой человек, явно лишенный каких-либо амбиций, все так же апатично, но вежливо принял заказ и отошел в сторону.

Совсем рядом со мной раздался тихий смех… Через два табурета справа от меня сидел не старый еще мужчина - по-моему, он уже был в баре, когда я вошел… Никакого запаха от него я не почувствовал. Совершенно никакого. И это показалось мне странным.

Я обернулся в ту сторону и посмотрел на него в упор.

- Собираешься снова сбежать? - спросил он. Моя жертва! На табурете возле стойки бара сидел Роджер!

Он был, что называется, в целости и сохранности: ничего не сломано, никаких следов насилия, руки и голова тоже на месте. Но ведь на самом деле его там не было. Это только казалось, что он как ни в чем не бывало сидит возле стоики бара и улыбается, довольный произведенным ужасом.

- В чем дело, Лестат? - спросил он. Этот голос я слышал в течение шести месяцев, пока следил за его обладателем, и уже успел полюбить. - Неужели за все прошедшие столетия к тебе не возвращались призраки твоих жертв?

Я промолчал. Его нет. Его просто нет. Он материален, но эта материя в корне отличается от реальной. «Иная материя», как назвал ее Дэвид. Я оцепенел. Нет, пожалуй, это слишком мягкое и неточное определение. Я буквально окаменел от ярости и неверия в вероятность происходящего.

Он пересел на ближайший ко мне табурет. С каждой секундой его облик становился все более отчетливым и обретал все новые детали. Теперь я мог уловить даже нечто похожее на исходящий от него живой звук, однако передо мной было отнюдь не человеческое существо, и дыхания его я не слышал.

- Еще несколько минут - и я буду в достаточной силе, чтобы попросить сигарету или даже бокал вина, - сказал он.

Он сунул руку в карман пальто - не того, в котором он пришел в квартиру в ночь убийства, своего любимого, сшитого на заказ в Париже, - и вытащил сверкающую маленькую золотую зажигалку. Вспыхнувший огонек был ярко-голубым.

Он смотрел прямо на меня. Красавец Роджер! Темные вьющиеся волосы тщательно

расчесаны, глаза блестят. А голос… Такой же чудесный, как и при жизни. В его манере говорить - быстрой и четкой - не было ни британской утонченности, ни медлительной растянутости, свойственной выходцам с американского Юга, хотя родился он в Новом Орлеане; ее можно было назвать интернациональной, чему в немалой степени способствовали его бесконечные странствия по всему миру.

- Я спрашиваю вполне серьезно, - опять заговорил он. - Неужели за все прошедшие годы ни одна твоя жертва не вернулась к тебе в облике призрака?

- Нет, - ответил я.

- Ты меня удивляешь. Значит, тебе нестерпима даже мысль о том, что кто-то хоть на короткое время может нагнать на тебя страха?

- Нет.

Теперь он выглядел как вполне обычный человек из плоти и крови. Интересно, подумалось мне, видит ли его еще кто-то кроме меня? Вполне возможно, что да. Ибо внешне он ничем не отличался от окружающих. Я отчетливо различал пуговицы на белых манжетах рубашки и проблески полускрытого мягкими завитками волос белоснежного воротничка на затылке. Я видел его невероятно длинные ресницы.

Бармен поставил передо мной стакан с чистой водой, но при этом даже не покосился в сторону Роджера Что ж, это еще ни о чем не говорило. Парень был слишком высокомерен и неучтив, чтобы его поведение могло доказывать что-то, кроме того, что это Нью-Йорк.

- Как тебе удается проделывать все это? - спросил я.

- Точно так; же, как и любому другому призраку, - ответил Роджер. - Я покойник. Я мертв уже более полутора часов. Но мне необходимо поговорить с тобой. Не знаю, сколько времени я смогу пробыть здесь, прежде чем начну… Черт его знает, что именно я начну… Но не в этом дело. Ты должен меня выслушать.

- С чего это вдруг?

- Имей совесть, - прошептал он, и я почувствовал, что мои слова действительно больно его задели. - Ведь ты убил меня!

- А у тебя она есть? - в свою очередь спросил я. - Как быть с теми людьми, которых убил ты? С матерью Доры, например? Она приходила когда-нибудь после своей смерти, чтобы потребовать от тебя ответа?

- О-о-о! Я знал! Я был уверен! - воскликнул он, явно потрясенный. - Тебе известно о Доре! Боже всемогущий! Отправь мою душу навеки в ад, но не позволяй ему причинить хоть малейший вред Доре!

- Прекрати нести чушь, - прервал я его. - Я не сделаю Доре ничего плохого. Меня всегда интересовал только ты. Это за тобой я гонялся по всему миру. И если бы не мое необъяснимое уважение к Доре, я убил бы тебя давным-давно.

Перед нами вновь возник бармен. При его появлении мой собеседник восторженно улыбнулся и взглянул на парня в упор.

- Что ж, мой мальчик, дай-ка подумать, Ведь, если не ошибаюсь, это моя последняя выпивка. Пусть будет… бурбон - ведь я как-никак вырос на Юге. Что у вас есть? Нет-нет, не годится. Знаешь, сынок, сделай-ка мне «Сазерн Камфорт».

Он тихо, заговорщицки рассмеялся. Бармен отошел в сторону, а Роджер вновь повернулся ко мне, но теперь в его глазах сверкал гнев.

- Кем бы ты ни был - вампиром, демоном, дьяволом или черт знает кем там еще, ты обязан меня выслушать! И ты не посмеешь обидеть мою дочь!

- Да у меня и в мыслях не было ничего подобного! Я не причиню ей вреда. Так что спокойно продолжай свой путь в ад - там тебе будет лучше. Спокойной ночи.

- Ах ты, самодовольный сукин сын! Как ты думаешь, сколько мне было лет?