Дом - Таня Нордсвей

ремонту и кулинарии. Полка всё ещё смотрелась насмешливо пустой. Я снова вспомнила о библиотеке в два этажа, где все стены от пола до потолка были заставлены книгами. Там уж точно нашлось бы что-то интересненькое, во что можно было бы окунуться с головой!

Наклонившись и подобрав лежащий на полу мячик, я со злостью швырнула его в стену. Тот отскочил, сразу попав в пасть обрадованному псу, который тут же принёс мне его назад. Карие глаза Орбита смотрели на меня со всей преданностью, уговаривая продолжить интересную игру. Я потрепала лохматую рыжую морду и, взяв мяч, бросила его на улицу. Пёс тут же умчался за ним, поднимая в воздух столбы песка и пыли. А что если и правда сходить?

Не то чтобы я была прямо книжным червём, но здесь, в месте, где не было людей и цивилизации, книги и фильмы на дисках стали моей отдушиной. Я могла полностью уйти в другие миры и выкинуть из головы навязчивые мысли об одиночестве. Они были моим окном туда, куда я попасть не могла. И они влекли меня, как магнит.

Поэтому, взяв чистое яблоко и откусив от него кусочек, я отправилась в дом. Больше терпеть я не могла. К тому же я могла узнать что-то новое о месте, где я оказалась. На улице Орбит увязался со мной, найдя где-то игрушку-пищалку, и теперь наш маленький поход сопровождался почти жалобным писком последней в зубах пса.

Поднявшись на второй этаж, я снова оказалась поражена величием и размахом библиотеки. На этот раз я смогла рассмотреть детальнее то, что в прошлый раз скрылось от моего взгляда – невероятно красивую столешницу огромного дубового стола. В её центре был изображен гигантский ветвистый дуб. На стене между высоких окон висела деревянная доска с выжженным на ней таким же дубом. На сидениях стульев тоже нашёлся этот символ, как и на книгах – на всех из библиотеки стоял такой штамп. В основном это была классика почти на всех языках мира. Ещё была медицинская секция с разными справочниками на латыни и энциклопедиями трав. На втором этаже я нашла сказки и предания, уходящие в глубокую древность. “Летопись бытия”, “Сказание о вещих”, “Пророчество”, “Забытые боги” – гласили искусно расписанные тома. Мой взгляд остановился на ветхом большом фолианте, название которого меня зацепило – “Древо жизни: история сотворения мира”. Открыв его, я наткнулась на руны, которые внешне были похожи на буквы, и попыталась прочесть, но получилась какая-то белиберда.

Смирившись, аккуратно полистала страницы, вглядываясь в картинки: огромное дерево олицетворяло Вселенную и было нарисовано так реалистично, что я увидела его будто наяву. Могучие ветви, оперённые молодой зеленью, уходили в черноту. Потом я увидела изображение женщины, имеющей разные обличия: мужчины, девушки, ребёнка. В её волосах жили звери и рыбы, а птицы вили свои гнёзда. “Матерь-живица” – гласила подпись. Она создала Землю, посадив семя Древа жизни. Когда Древо выросло, давая кислород и защиту от солнца, Матерь-живица поместила на Землю всех живых существ. Создала людей, дала им кров и пищу. Однако стали они алчными и жестокими, им не хватало того, что дала им Матерь-живица, и тогда они срубили Древо, вонзив топор в самое сердце создательницы. Они сложили из него дом, а то, что осталось – выбросили словно мусор. Горько плакала Матерь-живица, но потом решила вернуть то, что принадлежало ей – пришла в сей дом, став хозяйкой, и пожелала наказать людей за содеянное. Так как в том доме была триста одна дверь, из оставшихся веток Древа она изготовила столько же ключей, запирая по одной за каждый их проступок. Чем меньше становилось комнат – тем меньше людей могло там жить, из-за чего многим пришлось покинуть это пристанище. Однако Древо было не простым – оно исполняло желания. Люди загадывали их в том доме, и они сбывались, но цена была слишком высока. Они расплачивались собственными жизнями, если их прихоти были эгоистичными. Но один человек, покидая дом, загадал последнее желание, которое тогда сбылось, – возможность всё исправить. Дальше картинок не было, но шло повествование в тексте. Со вздохом я закрыла фолиант и вернула его на место.

По моей спине пробежали мурашки, а перед глазами до сих пор стояла та женщина и её тёмные глаза, будто смотрящие в душу. Пытаясь отвлечься, я выбрала несколько книг и мысленно пообещала вернуть их после прочтения на свои места. Уж слишком сильной и пугающей энергетикой обладала здешняя атмосфера. Особенно после того, как я пролистала “Древо жизни”.

Посидев немного на кожаном зеленом диване первого этажа библиотеки, я пошла по коридору. Во многих комнатах попадались книги новых авторов, но ни одна меня не зацепила, пока я не дошла до комнаты номер шестьдесят семь. В ней была собрана настоящая мини-библиотека, и у меня немного перехватило дух. Мне хотелось прочитать все эти книги, но я остановилась на пяти самых притягательных для меня. Кто бы ни был хозяин этой комнаты – я снимаю перед ним воображаемую шляпу. Столько шедевров!

На обратном пути я заметила газеты на столе в гостиной – раньше я их не обращала на них внимания. Подойдя ближе, я прочитала заголовки, которые кричали: “Дейтон – город-призрак”, “Город-загадка”, “…внезапно все жители города исчезли, после того, как прошло празднование Хэллоуина…”, “…тысячи жителей пропали без вести…” – и многие другие. От их содержания у меня закружилась голова, я осела на стул.

Дейтон… Это тот город, в котором я оказалась? Почему я ничего о нём не знала? Я посмотрела на год издания газеты – тысяча девятьсот тридцать седьмой. Прошло столько лет… Сейчас на дворе две тысячи двадцать пятый год, а это значит, что прошло ровно восемьдесят восемь лет с того дня? Восемьдесят восемь лет продукты здесь не портятся, а дома магическим образом перемещают в пустыню? Бред какой-то.

Я стала перебирать кипу газет в надежде отыскать в них что-то, кроме этого случая, но тщетно. Ни одной новости, помимо этой.

Я заметила ещё газеты на кофейном столике возле диванов и направилась туда. Взрыв, открытие местным учёным урана, торжественная церемония награждения с фотографиями, на которых средних лет человек ключом открывает замочную скважину, олицетворяющую медицинский прорыв, череда заголовков, рассказывающих о вручённых Нобелевских премиях, создание ядерного реактора, первый полёт самолёта, вирус, буйствовавший в тысяча девятьсот тридцать первом… Стоп. Я ещё раз вгляделась в последнюю статью.

“…неизвестный ранее вирус вырвался из лаборатории на востоке города Вест-Раймонд, уже выявлено более шестисот заражений в одном из городов. Город закрыт – въезд и выезд невозможен. Праздник дня