Батяня. Бой против своих - Сергей Зверев

Бутусов перевел взгляд с монитора на кусты. Уже через несколько секунд он увидел двух мужчин. Они шли медленно, пытаясь создавать меньше шума, но сухие ветки прогибались и ломались под их весом. В руках одного из них Игорь рассмотрел винтовку, второй же волок на плече подстреленную косулю. Охотничье ружье висело на шее.

«Охотники-промысловики».

На руке Бутусова в самый неподходящий момент сработал заведенный будильник — писк электронных часов пролетел по лесу. Майор в спешке нажал на кнопку, писк прекратился. Глянул на экран ноутбука — охотники-промысловики уже смотрели в сторону его укрытия. Отключив робота с помощью джойстика, десантник дождался, когда штатив с камерами заедет обратно в корпус, и припорошил листьями ноутбук. Выбрался из-под корня. Взял автомат, но не поднимал ствол, держа оружие в опущенной руке.

— Кто здесь? — крикнул он.

— А ты кто? — Выбравшиеся из кустарника охотники-промысловики держали оружие наготове.

— Слава богу, люди, — Игорь изобразил на лице радость, — а то я думал, что зверь рядом ходит.

Мужчины расслабились — они и сами были не меньше удивлены, встретив здесь незнакомого человека. Опустили стволы.

— Ты из деревни пришел? — придирчиво рассматривая камуфляж, спросил один из них.

— Да, из Межгорной, — не спуская пальца со спускового крючка, назвал один из ближайших по карте населенных пунктов десантник, — а вы?

— Из фанзы, здесь недалеко. А ты далековато забрался.

— Вот уже четыре дня, как с приятелем вышли. Разделились. След взял, а вчера потерял, — соврал Бутусов.

— За кем идешь?

— За тигром.

— С автоматом? — прищурился второй.

Естественно, тигров, находившихся под строжайшей охраной, местные охотники иногда отстреливали. Но никто бы не стал признаваться в этом.

— Я же сам не охотник, а так, любитель животного мира. Посмотреть интересно на него в дикой природе. Но защищаться при случае надо.

Майор напрягся — охотники-промысловики оказались чересчур любознательными. Конечно, он мог прямо сейчас открыть огонь и уложить их здесь в лесу, но автоматную очередь могли услышать и его преследователи. К тому же промысловики могли стать и невольными информаторами. Бутусов справедливо полагал, что о нем под каким-нибудь благовидным предлогом уже сообщили по местному радио. А потому, как бы между прочим, он и спросил:

— Третий день по лесу шастаю, людей не видел. Что в мире делается?

Промысловики переглянулись.

— А может, у вас и радио нет?

— Новостями не интересуемся. А по радио только музыку и крутят. Зато телевизор смотрим, — похвалился один из охотников.

— Телевизор? — насторожился беглый майор. — Разве в фанзе электричество есть?

Так и выяснил для себя Бутусов, что в зимовье у промысловиков стоит небольшой, килограммов на сорок, дизель-генератор, от которого работают и свет, и цветной телевизор. «Тянул» он, правда, только ОРТ, а этот канал, как точно знал Бутусов, не включал в себя местные программы. Значит, промысловики ничего о нем знать не могли — во всяком случае, до сих пор не знали.

Решение пришло мгновенно — аккумуляторы робота долго не выдержали бы, еще километров пятьдесят, а потом потребуется подзарядка. С развернутыми солнечными батареями по тайге не проберешься, да и деревья не дают свету толком пробиться к земле. И вместо того, чтобы потом по нескольку часов заряжать боевого робота на полянке, стоило потерять даже полдня, чтобы завладеть портативным дизель-генератором. Наверняка у запасливых промысловиков найдется и топливо. И тогда подзаряжаться можно будет прямо на ходу. Проблема оставалась в одном — он не знал, где находится фанза. Но было несомненно, что с убитой косулей охотники возвращаются к себе домой, а значит…

— Раньше я в ВДВ служил, — заметив, что охотники пристально смотрят на камуфляж, проговорил Бутусов и выдавил улыбку. — Вот и решил тряхнуть стариной.

Лицо одного из охотников словно растаяло:

— У меня тоже брат в десантниках. Сейчас в Рязани, экзамены сдает… Ладно, мужик, давай! Удачной охоты на тигра, — подмигнул.

Когда незваные гости растворились среди деревьев, майор повесил ремень «АКМа» на правое плечо. Отпускать охотников далеко он не собирался. Чтобы не потерять в густом лесу тропинку к забросанному ветками роботу, Бутусов делал ножом-стропорезом засечки на деревьях, заламывал ветки деревьев, осторожно двигаясь по следу охотников-промысловиков.

Замминистра обороны и майор Лавров, уже выйдя из штаба полка, столкнулись на дорожке с капитаном Бойко. Тот резко изменился в лице — теперь он понял, почему его вот уже полчаса не пускали в здание. Встречать такого гостя лицом к лицу военному из провинции выпадает не часто. Учения и проверки не в счет. Подобные встречи всегда парализуют военного, будь он полковником, майором или подполковником. Подобное произошло и с капитаном — он банально растерялся, его язык стал непослушным, а голос дрогнул:

— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите обратиться к майору Лаврову?

И тут в голове у капитана всплыло положение Устава, которое предписывало, наоборот, спрашивать разрешения у нижестоящего, чтобы обратиться к вышестоящему. Иначе — он сперва должен был сказать: «Товарищ майор, разрешите обратиться к товарищу генерал-лейтенанту». Но это бы было двойной глупостью в его положении. Бойко прикусил язык.

— Обращайтесь, но очень коротко, — бросил замминистра.

— Компьютер, как вы и говорили… — от волнения он назвал Лаврова на «вы».

Майор вспомнил о споре в палатке, хлопнул себя ладонью по лбу.

— Извини, капитан, не предупредил перед отъездом, думал, быстро вернусь, — спохватился Батяня. — Я в пару разъемов жеваную бумагу засунул. Через час слюна высохла, и электрическая цепь прервалась. Пусть твои ребята гнезда иголкой прочистят.

— И это все… — ощущая на себе взгляд заместителя министра, капитан даже толком не смог раскрыть рта.

— Конечно, все, зато действенно. Успехов, капитан.

Замминистра и майор Лавров спустились по лестнице, забрались в припаркованный напротив здания штаба черный «Мерседес». На головной машине сопровождения нервно вспыхнула мигалка, и кортеж запылил по бетонке.

Капитан Бойко долго стоял на крыльце, нервно потягивая сигарету. Он даже не сомневался, что сегодня вечером напьется — то ли от переполняющих его эмоций, то ли с горя, за бездарно проигранный майору спор. Ведь он сам еще в школе практиковал подобные штучки, когда на перемене в патроны лампочек ставили капсюли из жеваной промокашки, а затем посреди урока светильники гасли один за одним.

По мере того как майор удалялся от того места, где оставил робота, лес становился все реже: ели сменялись кедром и черной березой. Между спичечными стволами березок уже проступала лесная калина с белыми цветами и желтая жимолость с узловатыми ветвями и морщинистой корой. Напоенный резкими ароматами влажный воздух казался обжигающим. Тучи уже пролились дождем, солнце не путалось в густых кронах деревьев, а проливало свет на каждый кустик, деревце и камешек. В ясном небе парили сойки, проносились над землей, во влажной траве и во мху копошились насекомые.

Майор черканул лезвием стропореза по изогнутому стволу кедра, отогнал надоедливого комара и, бесшумно ступая по травяному ковру, неторопливо побрел между березок. Он не знал, насколько далеко ушли охотники-промысловики, не знал, где находится их фанза, но согнутая трава и капли крови, оставленные подстреленной ими косулей, с легкостью решали все эти вопросы по ходу преследования.

Ровная травяная дорога неожиданно оборвалась, уступая место острым осколкам скальных пород. Сквозь узкие расщелины камней сочился ручей. Он был настолько маленьким и незаметным, что, если бы под ногами майора не хлюпнула вода, он прошел бы дальше. Повеяло прохладой и свежестью. Бутусов присел на корточки и, сняв с камня отслоившуюся от подошвы одного из охотников помятую травинку, зачерпнул ладонью, попил, прислушался — за деревьями ровно шумело. Это был верный признак того, что где-то поблизости порожистая река, ручей же чуть слышно плескался, огибая камни.

Пройдя по камням и обогнув небольшую горку, майор вышел к скалистому склону, поросшему лишайником и мхом. По дну расстилавшегося у ног ущелья текла небольшая река. Сверху, за кустами, ни ущелья, ни самого русла было не рассмотреть. Чуть ниже по течению река расширялась, упираясь в четырехкаскадный порог. Отыскав взглядом тропинку, ленточкой уходящую вдоль берега, Игорь начал спуск.

С другой стороны русла, метрах в двухстах, прямо над порогом, сбегающим пенистыми каскадами, виднелась фанза и крохотный сарайчик. Игорь подобрался поближе и спрятался за один из камней.

Фанза была старой, небольшой, но четыре высокие сваи, возносившие ее над землей на добрых два метра, придавали ей величественный, даже немного сказочный вид. Фасад украшали решетчатые окна, в переплетах поблескивало стекло, белели фанерные квадратики, желтела плотная бумага.