Батяня. Бой против своих - Сергей Зверев

Вызов к министру обороны на ковер уже сам по себе не предвещал ничего хорошего. Не надо было иметь семь пядей во лбу или обладать даром ясновидения, чтобы догадаться, о чем пойдет речь в стенах начальственного кабинета.

Как только замминистра переступил порог и коснулся носком идеально начищенного ботинка узорчатого ковра, на его уши обрушилась длинная тирада. Он с завидной сдержанностью и невозмутимостью принял первый словесный удар.

В дальнейшем министр обороны говорил спокойно, но не останавливаясь, словно где-то внутри него была спрятана батарейка «Энерджайзер», при этом не жестикулировал, не поднимался с кресла, не закуривал сигарету, не хватался за хрустальную пепельницу, как это делает большинство недалеких чиновников. Министр смотрел на своего заместителя холодным змеиным взглядом, говорил внятно, вразумительно и тихо. Казалось, еще немного, и он остановится, спокойно переведет дыхание, промочит горло водой из графина, но…

Заместитель не выдержал взгляда, перевел глаза на портрет главы государства, висевший над столом. Обычно казавшийся спокойным, президент на этот раз смотрел с укором. За окном кабинета виднелся Новый Арбат, цепочки разноцветных машин, маленькие фигурки людей. На улице было лето. И замминистра позавидовал простым людям, прогуливающимся внизу по тротуару, попивающим пиво, ведущим пустые беседы. В один момент начальственный кабинет показался ему чуждым и даже пустым.

— Вы меня внимательно слушаете?

— Да, — отбросив посторонние мысли в сторону, заместитель мужественно и преданно посмотрел в глаза хозяину кабинета.

— О ЧП уже доложено президенту. И вы знаете, что он сказал?

В воздухе повисла непродолжительная пауза — зам, зная, что отвечать нельзя, вновь посмотрел на портрет главы государства.

— На все про все у нас неделя. К этому времени робот должен быть обнаружен, иначе полетят если не головы, то погоны.

Чьи именно полетят, министр не уточнил. Замминистра вздрогнул, каждый мускул его спины напрягся. Если информация дошла до самого верха, то рассчитывать на чудо уже не приходилось.

— Район несанкционированного десантирования уже вовсю прочесывается ВВ, опергруппами ФСБ и спецназом ГРУ, подключены поисковики МЧС… — доложил он. — Китайскую границу перейти невозможно. С нашей стороны к ней перекрыты все подходы.

— Но ведь и майор, похитивший робота, тоже профессионал и прекрасно знает, кто и как его будет искать. Спецназ ВДВ все-таки, — мстительно напомнил министр. — Не забывайте, нелегкое положение усугубляется высокими боевыми качествами похищенного робота. Так что срочно нужен человек, который сумел бы нейтрализовать похитителя. Вы, конечно, понимаете, что этот человек должен иметь подготовку на голову выше, чем тот, кто завладел пеналом с грузом. Желательно, чтобы он также был из ВДВ. Займитесь этим немедленно.

Замминистра выдержал паузу:

— Случившееся может стать очередным этапом испытаний робота в условиях, максимально приближенных к боевым.

В кабинете повисло молчание.

— Не лишено смысла. Но я этого не слышал. Можете идти!

Замминистра отлично понимал, что ситуация у него — хуже некуда. Если робота удастся отыскать и захватить в самый короткий срок, получится, что разработка не качественная. Огромные средства потрачены зря — человек сильнее машины. Если же не удастся — это докажет силу боевого робота, перспективность нового направления, но завершать программу будет уже не он, а кто-нибудь другой.

За окном просторного кабинета зажглись фонари Нового Арбата — на Москву опускались вечерние сумерки.

Аналитик Генштаба мягко прошел по ковру к самому столу заместителя министра обороны, в руках он держал с десяток папок.

— Давай быстрее, у нас не так много времени.

На столешницу стопкой легли личные дела десятка офицеров ВДВ. Хозяин кабинета придвинул к себе верхнюю папку, открыл.

— Майор Лавров… Афганистан, Чечня… — пробежав глазами по листу, прочитал он.

— Одна из лучших кандидатур. Послужной список впечатляет. Пользуется авторитетом у своих бойцов… — комментировал аналитик.

— Погоди, — остановил аналитика замминистра, — как я понимаю, в этих папках каждый пользуется авторитетом и имеет солидный послужной список. Что-нибудь конкретное, индивидуальное у него есть?

— Очень интересный факт. Раскопал буквально за час до визита к вам, — проговорил аналитик Генштаба. — Эта сука, майор, который похитил робота, лично обязан Лаврову жизнью. Может, Лавров не только сумеет разыскать и похитителя, и робота, но и путем переговоров склонит его к добровольной сдаче?

Замминистра задумался — мотивация вроде была серьезная. Это почти вдвое увеличивало шансы на успешный исход запланированной операции. Однако хозяин кабинета все еще сомневался:

— Это плюсы. Но у каждого человека есть и минусы. Иначе почему Лавров до сих пор только майор?

— Вы правы, — вынужденно согласился аналитик, — Лавров уж очень самостоятельный, можно даже сказать, временами неуправляемый, склонен воспринимать только поставленную задачу и конечный результат.

— В каком смысле?

— Во всем остальном он проявляет самостоятельность, игнорирует сомнительные с его точки зрения приказы и инструкции. Хотя… — аналитик почесал кончиком авторучки свой затылок, — результат неизменно великолепный, ни одного проваленного задания.

После недолгих раздумий замминистра произнес:

— Противостояние человека и машины… Программа — это безусловное выполнение приказа. Человек, склонный к самостоятельным решениям…

Аналитик неопределенно пожал плечами:

— Это можно расценивать как ответ?

— Пока не знаю, — еще больше засомневался замминистра и отложил папку с личным делом Лаврова на край стола, — давайте посмотрим других.

Зазвонил телефон без диска.

— Да! — коротко бросил в трубку замминистра, продолжая листать страницы личного дела очередного десантника. — Это хорошо, что самолет уже готов к вылету. А куда лететь — в Нижнее Поволжье, в Уссурийский край или на Смоленщину — я сообщу перед выездом из министерства.

В запертом изнутри кабинете комполка было душно и надымлено. Но форточку, а тем более окно, открывать никто не собирался. Важная беседа между замминистра обороны и майором Лавровым проходила буквально при закрытых дверях. Да и говорили они, не повышая голоса. Заместитель министра выглядел уставшим, оно и неудивительно. Бессонная ночь, сумасшедший день, ответственный выбор, от которого зависит карьера, и перелет из Москвы в Нижнее Поволжье.

— …я остановил выбор на тебе, майор, — прозвучало после пространной вводной, в которой замминистра обрисовал ситуацию.

— А почему именно я? — удивился Батяня.

— Ты — один из самых опытных офицеров. Боевые награды, участие в боевых действиях, отличный послужной список. Ни одного проваленного задания.

— Это есть и у других, — невозмутимо ответил майор.

Замминистра выглядел подавленно. Внутри него все закипало, а нервы начинали сдавать. На кону стояла его должность и судьба секретной программы, которую он курировал. Он был готов сделать все, только бы вернуть похищенного робота. Однако при этом не забывал и о том, что министр не отказался рассматривать поиски как этап испытания робота. Ему показалось, что майор просто набивает себе цену, торгуется.

— В случае удачи поставим тебя начштабом полка.

— Мне и комбатом неплохо служится, — абсолютно честно признался Лавров.

— Возьмем в Москву, в Генштаб… Что хочешь!

— Не об этом речь. Прикажете, я со своими бойцами отправлюсь в Уссурийский край хоть сегодня. Я офицер, присягу давал… Но ведь в ВДВ наверняка есть и более достойные офицеры.

Замминистра обороны и предположить не мог, что Лавров готов с подобной легкостью отклонить его предложение фантастического карьерного роста.

«Не перевелись еще в России решительные офицеры, — подумал он, — и всегда будут».

— Есть-то они есть, но именно ты мне нужен. Понимаешь, майор?

— Не совсем. Я должен знать причину.

— Меня предупредили, что ты настойчив. — И замминистра ничего не оставалось, как пустить в ход свой главный козырь. — Человек, похитивший робота, тебе жизнью обязан. Майор Бутусов, если помнишь такого…

Внешне Батяня оставался невозмутим, словно первый раз в жизни слышал эту фамилию. Хотя в памяти сразу же всплыло произошедшее на летном поле, когда майор с нераскрывшимся парашютом чудом не разбился. Человек, которого он спас от верной гибели, оказался в один миг его противником.

— Особый отдел не дремлет! Обычно личное знакомство, наоборот, предлог для отклонения кандидатуры. Но я понял ход ваших рассуждений. Когда вылетать?