В Россию с любовью - Сергей Донской

На гладком лобике этой славной девушки никогда не собиралось более двух морщин сразу, да и то это случалось исключительно по ночам, когда Маша испытывала оргазм или видела плохой сон. Последнее, к ее сожалению, случалось значительно чаще, чем первое. Тот маг и волшебник, который мог изменить ситуацию к лучшему, Маше на жизненном пути пока что не повстречался.

Довольно равнодушно относясь и к сексу, и к легким столовым винам, и даже к произведениям скульпторов-монументалистов, она считала себя ценительницей всего прекрасного, в частности, настоящей французской парфюмерии, и очень гордилась своей коллекцией всевозможных пузырьков, не подозревая, что наполнены они кипрскими босяками, не нюхавшими Парижа.

Верно говорили древние, что неведение — благо. Кому приятно сознавать, что душистая сигарета «Мальборо», которую ты посасываешь поутру, попала к тебе не из солнечной Виргинии, а из какого-нибудь молдавского села Пуштяны под Кишиневом? Легче кому-нибудь станет от такой осведомленности? Нет. Вот Маша и наслаждалась ароматом своих духов, не забивая себе голову их истинным происхождением.

Всезнающий журнал «Космополитен» научил ее, как правильно подобрать свой аромат, который заставит мужчин увиваться вокруг тебя. Все просто. Вооружившись калькулятором, Маша просуммировала цифры, составляющие день, месяц и год ее рождения, получив тройку. Это означало, что ей предпочтителен тонкий аромат приключений (духи «Джуп!»), многообещающий намек на безумные ночные фантазии (конечно же, «Опиум») плюс запах тысячи приключений, охапок роз, шампанского и беззаботного смеха (тут не обойтись без «Этернити» от Кельвина Кляйна, куда же без него в наше время?).

Нельзя сказать, что у благоухающей Маши имелся целый рой поклонников, домогающихся от нее не только регулярной взаимности, но и руки с сердцем в придачу. И все же кое-какой выбор у нее имелся. Этим летом он был остановлен на Артуре Задове, с которым Машу познакомили в ночном клубе «Мэджикал Мистери Таур».

Для Маши, мечтавшей вырваться из убогой совковой действительности на просторы великой американской мечты, Артур был настоящей находкой. Он оказался преуспевающим нью-йоркским репортером, время от времени наведывающимся на родину в поисках материала для собственной еженедельной газетной колонки. Не иностранный миллионер, но и не отечественный повеса, который сегодня вовсю сорит баксами, а завтра прячется от кредиторов в какой-нибудь халупе и давится сайками с дешевым паштетом, мечтая сорвать главный куш в «Русском лото», чтобы срочно поправить свои дела.

Две Машины подруги, выскочившие замуж за таких вот «новорусских» бизнесменов, уже стали вдовами, но, помимо наследства, они получили от покойных супругов умопомрачительные долги с постоянной головной болью в нагрузку. Одна, смирившись со своей судьбой, отписала всю перешедшую к ней собственность донимавшим ее бандитам и теперь торговала по выходным на Горбушке, злая, остервенелая, но зато целая и невредимая. Вторая пока что хорохорилась, утверждая, что жена за мужа не отвечает. Но по ее бледному виду было совершенно очевидно, что упрямица либо сама вот-вот скопытится от невыносимого нервного напряжения, либо ей помогут в этом бывшие деловые партнеры супруга. Нет, не о такой судьбе мечтала Маша. И с появлением Артура она разом оборвала все свои прежние связи — как случайные, так и достаточно постоянные. Новый бурный роман начался с того, что Артур напросился к Маше в гости, да так и застрял в ее квартире, перебравшись сюда из гостиницы «Космос». Пожитков у него было немного, но ведь не мистер Твистер почтил своим присутствием Машину квартиру, а журналист, который нынче тут, завтра там. Достаточно, что он обзавелся в Москве своим главным и лучшим приобретением — Машей. Так он говорил. Стоило ли разубеждать его в этом?

В ночном клубе, где состоялось Машино знакомство с Артуром, она источала будоражащий воображение аромат духов «Этернити» (ну, тех самых, которые должны ассоциироваться с приключениями, розами и брызгами шампанского). Понимая, что одной этой уловки может оказаться для искушенного американца маловато, Маша также сходила в туалет и спешно привела себя там в полную боевую готовность.

Она ведь была девушкой смышленой и энергичной, без всякого Дейла Карнеги знающей, как приобретать друзей и завоевывать расположение людей. Машин рецепт был предельно прост. Оставь на виду у объекта своего внимания как бы невзначай открытую сумочку, а поверх всякого барахла пусть в ней лежат небрежно скомканные трусики. Все. Если при этом вы прелестница лет этак двадцати пяти, которая знает толк в белье и стиральных порошках, то успех вам гарантирован.

Любая привлекательная девушка, умеющая правильно себя преподнести, непременно добьется взаимности, Маша всегда была убеждена в этом и не прогадала. Напросившийся на чашечку кофе Артур оказался столь нетерпелив, что от его синтетических носков, которые он порывисто снимал в темноте, во все стороны летели трескучие голубоватые искры.

Потом была бурная прелюдия в стиле «Девяти с половиной недель», в ходе которой Маша стесала кожу на позвоночнике, припечатанном Артуром к холодильнику, и больно ударилась коленкой об угол стола. Что касается самого акта, то его как бы и не было вовсе. Не очень ладилось это дело у Артура, надо признать. Но Маша не стала привередничать. То, что недодает тебе мужчина в постели, всегда можно дополучить в магазине. Немножко романтично и очень, очень практично.

До появления Артура никто из Машиных приятелей, обладавших нормальной потенцией, не обещал ей свадебное путешествие на Антильские острова и уютное семейное гнездышко на 48-й улице Нью-Йорка. Никто прежде не говорил ей строго: «На первых порах ты должна быть предельно экономной, дарлинг. Пока что мы не можем позволить себе тратить больше 8 тысяч в неделю. Ведь квартира обходится мне недешево, а тут я еще присмотрел себе «Порше» последней модели. Тебе же, Машенька, придется удовольствоваться «Мустангом» 97-го года. Не пугает тебя такая перспектива? Скажи откровенно».

He-а, Маша была девушкой не робкого десятка. Нисколечко не пугала ее перспектива существования на восемь тысяч долларов в неделю и езда не на самом современном автомобиле. Ведь сказано же: на первых порах. Любящая женщина должна мириться с временными трудностями…

Тихонько войдя в спальню, Маша полюбовалась спящим Артуром. Он возвратился под утро, усталый, но чрезвычайно довольный собой. Мимоходом прижал заспанную Машу к себе и что-то пробормотал успокаивающим тоном. Слов она не разобрала — это почти невозможно, когда говорящий одновременно целует тебя в макушку. «Что ты сказал, беби?» — переспросила Маша, обратившись к Артуру всем своим встревоженным лицом. «Дело сделано, дарлинг, — пояснил он с мягкой улыбкой. — Завтра мы улетаем в Нью-Йорк. Ты оформила визу?»

Услышав утвердительный ответ, он повалился на кровать и тут же уснул, как всегда, лицом вниз, обнимая подушку. Точно опасался, что во сне ему вспорют живот или таракан заползет в ноздрю.

За минувшие несколько часов поза Артура ничуть не изменилась. Сраженного наповал бойца, не успевшего пересечь по-пластунски вражескую территорию, вот кого он напоминал.

Полюбовавшись спящим, Маша тихонечко приблизилась к стулу, на котором валялись как попало разбросанные вещи жениха. Привычку тайно инспектировать мужские карманы она приобрела у матери, которая, прежде чем укатить с очередным отчимом на Украину, постаралась передать дочери весь свой богатейший опыт троекратно замужней женщины, причем сексопатолога по профессии и по призванию.

«Ты, Машуня, должна четко понимать, что представляет собой каждый твой кавалер, — говаривала Евдокия Кузьминична. — Никогда не знаешь, чего ждать от этих мужчин. По моему глубочайшему убеждению, все они, кого ни тронь, с психическими отклонениями. Смотрят на тебя влюбленными глазами, слова ласковые на ушко нашептывают, а сами при этом мечтают запихнуть в тебя батон вареной колбасы или какие-то другие мерзопакостные фантазии вынашивают. Но если, Машуня, выяснить, что собой представляет твой избранник, то из жертвы ты сразу превращаешься в хозяйку положения».

Во время предыдущих обысков Маша не обнаружила в карманах Артура ничего настораживающего. Колбасный батон, во всяком случае, он с собой не таскал. Бумажник с минимумом наличности Машу не смущал — тут все ясно, американцы вечно носятся со своими кредитными карточками, а свои же доллары за деньги не считают. Зато она не нашла среди вещей Артура ни одной сентиментальной фотографии, ни женской, ни детской, что подтверждало его холостой статус. Только снимки его многочисленных приятелей, некоторых из них Маша знала по «Мэджикал Мистери Таур». В общем, все было в норме. Правда, вчера вечером, пока Артур перед уходом принимал душ, Маша с некоторым недоумением нашла во внутреннем кармане его летнего пиджака вязальную спицу, явно похищенную из бабушкиного комода. Зачем ему спица? — недоумевала Маша. Что за блажь? Если бы Артур и вязал тайно теплые носки или шарфы, то разве управился бы он с помощью одной-единственной спицы?