Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Советская классическая проза » Курский перевал - Илья Маркин

Курский перевал - Илья Маркин

Читать онлайн Курский перевал - Илья Маркин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 78
Перейти на страницу:

После долгого пути с бесконечными пересадками и голосовками на перекрестках дорог Валя не чувствовала усталости. Там, в дороге, она еле держалась на ногах. Теперь же чувствовала себя удивительно бодро, весело и только немножко тревожно. До фронта остался всего какой-то десяток километров. Впереди бои, новая, совсем неизвестная жизнь с трудностями, лишениями, опасностями. Тревожно ей было и потому, что там, позади, в Москве, осталась мама, подруги и все-все, что окружало ее с детских лет и до того недавнего дня, когда она в шинели, с вещевым мешком в руках стояла на платформе Ярославского вокзала. Словом, она была в состоянии человека, завершившего один этап своей жизни и уже шагнувшего, но еще не вошедшего в этап другой. Валя совсем не думала об этом. Она сбросила шинель, ушанку, расчесала коротко подстриженные волосы и, оправив гимнастерку, присела к окну. На улице едва заметно голубели прозрачные сумерки. Тонкие ветки голых вишен нежно клонились к еще не оттаявшей земле. Но розоватые почки деревьев уже набухли, и у самых стволов внизу упрямо иглилась удивительно зеленая травка.

— Любуешься? — обняв девушку, спросила Марфа.

— Да, — протяжно вздохнула Валя. — Весна…

— Весна! — с таким же вздохом проговорила Марфа. — Весна! — совсем другим голосом, сурово и тревожно, повторила она. — Что принесет нам эта весна? Второй раз встречаю я весну на фронте и второй раз жду чего-то необыкновенного. И на воине, как нигде, больше всего человек о своей жизни думает. В самые страшные моменты так жить хочется, что все бы отдала, лишь бы не погибнуть, а жить.

Марфа смолкла. В неярких отсветах уходившего дня лицо ее стало необычайно мягким, мечтательным и немного грустным. По-мужски большие, сильные руки ее нежно перебирали Валины пальцы. Пепельные, словно подернутые сединой волосы упали на высокий лоб, и от этого лицо Марфы стало еще мягче и нежнее.

— Ты, Валюша, молода, только вступаешь в жизнь, — начала она материнским, но строгим тоном. — Скажу тебе только одно: не забывай, что ты девушка и что ты пошла на святое дело, на войну! Нас с тобой никто не приневоливал. Мы добровольно пошли не юбками крутить, а воевать! Воевать! Слышишь? Что греха таить: немало дурех, которые в армию за женихами ринулись. Конечно, каждой женщине свое счастье найти хочется. Только искать-то нужно его не так, как некоторые финтифлюшки. Не гоняться за чинами, а дело свое делать, спасать жизнь людей наших. И знаешь, Валюша, — вдруг снова мягко и нежно продолжала она, — какое это счастье, когда ты чувствуешь, что сделала большое дело и что ты чиста перед всеми! Перевязываешь раненого, а он так смотрит на тебя, словно всю душу свою передать тебе хочет. Да разве такой взгляд, разве такую душевность можно променять на сюсюканье любителей женских юбок! А любовь, любовь и на фронте может быть, и даже сильнее, чем где-либо, но только любовь чистая, без грязи. Вот в этом-то и главное. Понимаешь, Валюша?

— Понимаю, — прошептала Валя и прижалась к могучей груди Марфы.

* * *

Вторая пулеметная рота передала свои позиции соседям и вместе с батальоном вышла в резерв на формирование. После восьми месяцев окопной жизни маленькая полуразбитая деревушка в окружении чахлых кустарников и кочкастых лугов показалась старшему сержанту Козыреву настоящим раем на земле. Словно впервые увидев белый свет, он с наслаждением ходил по кривым улочкам, смотрел на придавленные соломенными крышами крохотные домики и жадно вдыхал приправленный дымком сельский воздух. Разморенный привольем и тишиной, Козырев собрался было до обеда прилечь в хате, но прибежал связной и вызвал его к ротному командиру.

— Лейтенант Дробышев в штабе полка дежурит, — явно недовольный чем-то, хмурясь, сказал Чернояров. — Вот, пополнение принимайте, — кивнул он в сторону троих солдат, стоявших около дома. — Укомплектовывайте расчет Чалого. Наводчиком будет вот он, Гаркуша, помощником — Тамаев, а подносчиком патронов — Карапетян.

Когда Козырев, а вслед за ним Гаркуша, Алеша и Ашот вошли в сумрачную избу, с подслеповатыми, наполовину забитыми фанерой окнами, Чалый, сидя на застланном соломой полу, возился с тремя малышами. У зевластой печи, подложив под щеку исхудалую руку, стояла хозяйка дома.

Увидев Козырева, Чалый поспешно встал.

— Дядя Боря, куда же вы? — прокричал с пола самый старший из детей, чумазый мальчик лет восьми.

— Куда зе, куда? — залепетала девочка поменьше. А самый младший, карапуз лет четырех в одной коротенькой рубашонке, обхватил голыми ручонками сапог Чалого и со всей силой тянул к себе.

— По отцу истосковались, — горестно вздохнула хозяйка.

— На фронте? — глядя на ее бледное, исхудалое лицо, спросил Козырев.

— Известно где, там, — безразлично проговорила хозяйка и, вдруг просияв, оживленно продолжала: — Третьего дни письмо получили, первое за всю войну. Я уж и не чаяла о живом-то о нем услышать. Только во сне почти кажну ночь видела. Гадать ходила. Бабка тут одна у нас, хорошо ворожит. Раскинет карты. «Цел твой Микола, — говорит, — болезни переносит, но живехонек. Ты жди, — говорит, — его, Федосья, не сумлевайся». А как не сумлеваться? Она, бабка-то, почитай, всем нам, солдаткам, говорила одно и то же, обнадеживала, видать, чтоб не отчаивались мы.

Федосья смолкла, вытерла кончиком платка слезы и, озарясь мечтательной улыбкой, сказала:

— А мне-то бабка правду на картах напророчила. Жив Микола мой. Ранен два раза, в госпитале лечился, орден ему дали. А теперь опять воюет под Ленинградом гдей-то.

И печальный и радостный рассказ хозяйки взволновал всех. Присев к столу, Козырев упрямо склонил крупную голову. Чалый прижал к себе притихших детей и, раскачиваясь, молча убаюкивал их. Ашот нетерпеливо переминался с ноги на ногу, вздыхал приглушенно, закрывая рот ладонью, покашливал и, словно боясь взглянуть на хозяйку, все время смотрел на выбитый земляной пол. Даже неугомонный Гаркуша примолк и стоял, не шевелясь, будто пристыл к покосившейся дверной притолоке.

— А вы как же тут жили, при немцах-то? — не поднимая головы, хрипло спросил Козырев.

— Какой там жили! — махнула рукой Федосья. — В погребе скрывались, а летом в бурьянах, на огороде. Тут, в избе-то, немцы хозяйничали. Одни уйдут, другие приходят. Как тот год, так и этот. Вот уж нынче зимой корову порешили. Берегла я ее, в яме за огородом прятала. Разнюхали, проклятые, враз раскромсали, бедняжку… И остались мы ни с чем. Слава богу, хоть удалось малость картошки припрятать да свеклы штук с полсотни сберегла. Вот и кормились одной картошкой, а со свеклой чай пили заместо сахару, вприкуску. Беда, да и только: ни скота не осталось, ни кур.

— Будут, будут и скот и куры! — гневно сказал Козырев. — Все у нас будет. А с ними, с паразитами, мы сполна поквитаемся! Вот! — повернул он к Алеше и Ашоту багровое лицо с черным шрамом на подбородке, — Вот за что мы воюем, за что ни крови, ни жизни своей не щадим! За жизнь людей наших, за то, чтоб не измывались фашисты над ними, чтоб жили они свободно…

X

Рано утром раздалась самая обыкновенная, будничная и привычная команда «подъем».

— Быстрее, быстрее, на физзарядку опоздаем, — стоя у двери, торопил Чалый.

— Черт те что удумали! — сонно бормотал Гаркуша. — На фронте зарядка! Мабудь, и осмотр утренний будэ и с писнями на прогулки пойдем?

— И осмотр будет и прогулка. Все, как по уставу положено, — невозмутимо ответил Чалый.

— По уставу, по уставу! Вот шандарахнет фриц дальнобойной, враз все уставы и все наставления пропишет.

Когда пулеметный расчет вышел из дома, на улице еще держалась зыбкая утренняя темнота. Гулко топая по подмерзшей земле, солдаты бежали, переходили на шаг, вновь бежали; рассыпавшись «на длину вытянутых рук», проделали несколько упражнений и, разгоряченные, шумно дыша, разошлись по своим хатам.

— Вот водичка свеженькая. Из колодца только принесла. Мойтесь, пожалуйста, — приветливо встретила вернувшихся пулеметчиков Федосья. — Вот и полотенчики. Старенькие, правда, но чистые. Вчера выстирала.

— Не надо, Федосья Антоновна! Зачем все это? — пытался остановить ее Чалый. — Полотенца у нас свои есть. И воды сами принесем.

— Что вы, что вы! Свои полотенца вам на войне пригодятся. Там постирать-то некому.

«А мы где же? — растерянно подумал Алеша. — Значит, еще не на фронте». Он хотел было спросить Чалого, но постеснялся, вышел из дома и принялся рубить хворост на топку.

— Давай, давай! — толкнул его в бок Гаркуша. — Старайся, лычки ефрейторские заслужишь!

— Отстаньте, что вам нужно? — рассердился Алеша.

— Ну ладно, ладно, не пыли! Побереги свою ярость для фрицев, — миролюбиво сказал Гаркуша и скрылся за дверью.

«Что ему надо, что пристает? — раздраженно подумал Алеша. — Так и пышет злостью».

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 78
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Курский перевал - Илья Маркин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит