kniжka (сборник) - Женя Новиков

Метро

«Осторожно, двери закрываются», – сказал кто-то. Сказал и ждет. Как будто где-то, какие-то, другие какие-то двери должны закрываться. А он не любит, наверное, когда двери закрыты. Любит кататься с открытыми. С ветерком. Все смирно по лавочкам сидят. Кто на ком. Быстренько рассаживаются. Остановка – другая и глядишь – вообще порожняком. На скорость влияет, наверное.

Пара

Трудно сказать, кто из них первый начал. Но повезло, конечно же, Олегу. Добился расположения. А Джозеф? Джозеф тоже хотел быть с Ольгой. Покупал дорогие букеты. Книги, журналы, буклеты. Нет – только книги на самом деле. А теперь он нашел свою Жозефину и живет в Швейцарии. Олег же молодец, живет с Ольгой в России. Сейчас они встречают зиму в парке недалеко от дома, который сами строили. Прямо, как в телевизоре, но к счастью обошлось без Ксении Собчак. Пусть она не обижается, передача у нее ужасная, Ольга тоже молодец, молодец, что с Олегом теперь. Теперь и навсегда. Вот, идут они по дорожке, улыбаются друг-друг, сами себе, сами по себе. Вдруг пошел снег. Первый снег. Повалил.

– Давай родим детей, говорит Оля.

– Много-много, мечтает Олег.

Но парк закончился, и они вышли на, заснеженную уже, улицу. Зашли в музыкальный магазин и купили каждый по диску. Все-таки, во многом они расходись. Ольга любила танцевальную музыку, Олег предпочитал классику. Оттуда направились в кафе. Ольга взяла кофе, а Олег – чай с лимоном. Все в их жизни было хорошо. И было бы хорошо, может быть, если бы в кафе не зашел этот безумец с пулеметом. Их похоронили вместе, Олега и Ольгу. Теперь о них стало известно и вам, но я мало сам о них знаю. Не знаю даже, где их могила, где их дом, где этот парк. Еще мне безумно жаль, что я решил так закончить свой рассказ. Но переписывать уже не буду. Ведь там, куда они попали после смерти, там им, несомненно, хорошо.

Письмо Антону

приииивеееет!!)))

как-бы новостей особо нет и сказать нечего, но…))) но есть вот одно но…

сегодня ехал в метро после бессонной ночи на работу и напротив меня на коленях у мамы сидела маленькая девочка и жевала жевачку, совсем маленькая… Дети не вызывают у меня умиления, я ничего не смыслю в детской красоте, но мне почему-то совестно быть хмурым (а каким я ещё мог быть?!) на глазах у ребёнка. Наверное потому, что не они наше, а мы – их Будущее… Я закрыл глаза и как следует улыбнулся (у меня ведь всё хорошо!),с улыбкой на лице, я открываю глаза и вижу – это чудо прищуривается и улыбается, глядя на меня!!Как-будто пародируя… Антон, я был просто счастлив!!Люди так редко улыбаются друг-другу в этом городе… и, почти всегда, с сексуальным подтекстом… Печально… Как солнце сегодняшнего весеннего вечера, мне необходимы улыбки, шутки, анекдоты, чёрт возьми! Расскажи что-нибудь забавное, плиииз! Покедава!))))))))))))))))))

Плутон

– Ой, смотри, мой голос покрылся инеем… – пролепетала Елена.

– Да нет, Лен, снегом! А глаза заросли росой!

– Что это? Что, мы теперь – ангелы?

– Не уверен. Ты когда-нибудь принимала кислоту?

– Аскорбиновую? В детстве принимала… Ой, смотри, на отрывок «ангелы?» сели два снегиря!

Хорошо в раю зимой. Народу почти никого. Под различными предлогами, отдыхающие летят поближе к адскому солнышку. Погреться, навестить родных на Земле… Да, прохладно, конечно. Но как красиво! Снегири по отрывкам фраз скачут. Я здесь временно, если честно. Меня отпустили за моей собакой на Плутон. Если пёс меня узнает, мне будет позволено поселиться неподалёку от Райского Рая, в котором он где-то бродит. Один-одинёшенек. Если он меня узнает… Вот, познакомился с Леной и Серёжей. Штампом прописки у каждого на спине по два сиреневых пёрышка. Их завалило снегом и, очень потихоньку, они задохнулись. Под Сочи. Ужасная смерть… Но теперь у них всё хорошо.

– Серёж, я хочу отложить это слово «Серёж», я буду поливать его своими счастливыми слезами и в марте на нём вырастут подснежники!

– Глупышка, мы же тут даже от счастья не сможешь плакать.

– Серёж, а ты знаешь, что если мы от чего-нибудь загрустим, ну… или по-маленькому, то на Земле пойдёт дождь.

– Только не говори мне, что если разозлимся, то засверкают молнии! Не говори, потому что я не верю, что смогу быть злым когда-нибудь.

– Ты не сможешь и я не смогу, но в Правлении есть такие ресурсы и я с ними солидарна. Помнишь, в первый день, когда мы узнали, что нас даже никто не искал? Я тогда вспомнила это слово: «злость».

– Вспомнила, но почувствовать не смогла!

– Слава Богу! – это главная молитва Елены.

Может быть и ваша. Я в общем-то неплохой человек, хотя крыльев мне не дали. Слишком много при жизни о себе думал. Больше, чем о ком-либо. Вот и ищи теперь Плутона на Плутоне. Мне бы его только узнать, ведь прошло уже пятьдесят шесть лет, как он умер, нет – улетел. Если на Земле кто-нибудь проронит слезу, узнав про мои обстоятельства, то дело в шляпе: с ангелами я уже подружился, а им будут даны полномочия оказать мне помощь в поиске собаки. Описал всё подробненько и в Киоск! В Киоске выдают конверты снов, мне можно три только. Написал ещё два раза, вернее – сказал. Мне пока что всё время очень грустно и заплакать для меня – не проблема. Слезами надо конверты заклеить поскорее! Всё, летят они на Землю, в мой родной город! Трём людям это теперь приснится. Кто-нибудь из них проснётся и всплакнёт. Я верю в это.

– Лен, какая, говоришь, собачка?

– Пёсик, рыженький, такса!

– А зовут как?

– Плутон, Плуто! Полетели скорей!

Роттердам

Круглый день Нина и Ника ходили по улицам этого города, в котором очутились впервые. И весь день солнце освещало их лица, залезало в их объективы, а объективы хватали его с северной жадностью. И эти дома, мосты, булыжные мостовые, Нину, Нику, прохожих и… И что-то ещё, кошек, например. Ни Нина, ни Ника не были фотографами. Они просто любили фотографировать. Приедешь домой, Нина. Приедешь домой, Ника. Что ты первым делом сделаешь, Нина? Скинешь фотки на свой сайт? А ты, Ника? Скинешь туфли и примешь душ? Ну ладно, а потом? Будешь печатать фотографии для друзей. А город, как называется этот город? Их, этих названий, много для того, кто любит путешествовать. Роттердам.

Если бы не туристы, много бы людей ходили по его улицам в поисках новых впечатлений? Наверное, не очень. Так что хорошо, что есть туристы. Так считал и Дик, ведь если бы туристов вдруг не стало, он остался бы без работы. Он работал гидом и знал всё про свой город. Не могу вам это доказать, так как я почти ничего не знаю про Роттердам. Разве, что это – портовый город. Разве, что в Голландии. Разве… На третье «разве» меня уже не хватает. Так вот, Дик. Он без ума был от своего города с детства и всегда хотел кого-нибудь ещё заразить своей любовью, Поэтому и стал гидом, хотя родители хотели, чтобы он стал адвокатом. Смешно звучит, не правда ли, Дик-адвокат?

Патрик много лет уже снимал фильмы. Он был режиссёром. Жил он в Роттердаме и участвовал каждый год с новой кинолентой в Роттердамском кинофестивале. Но ещё ни один его фильм, а их было уже двенадцать, ничего на фестивале не выигрывал. Прочитав эти истории, он решил снять фильм про двух русских туристок и роттердамского гида. Пожелаем ему удачи. Мы сидели с ним в кафе, я в одном, а он в другом, в Роттердаме, и я послал ему по электронной почте эти истории, которые буквально высосаны из пальца. Он решил их связать, благо, что его родной город их уже связывает. Посмотрим, что у него получится. Давайте, посмотрим.

«Когда солнце зашло, Дик пришёл в порт. Один, без туристов. Рабочий день уже закончился. Дик думал всё ещё о своей работе, вспоминал о северной жадности шведских туристов, которые хотели узнать больше, больше, больше… Он полюбил их за это, пять минут стоял у автобуса, когда они уже вошли внутрь, и всё слал воздушные поцелуи. Дик любил порт, всё самое хорошее и первый поцелуй произошло здесь. Он достал свой фотоаппарат и принялся за своё любимое дело – снимать всё подряд, не глядя в видоискатель. Дома, только дома, он рассматривал снимки. Вот две девушки с фотоаппаратами, корабль, снова – корабль, звёздное небо, девушка, которая представилась Никой, девушка Нина, телефон, написанный на руке, ещё один (где чей, непонятно), кран, снова – кран, луна».

У Патрика получится, я думаю, отличный фильм о Роттердаме. А что о Роттердаме получится у меня? Что-то уже получилось. Но мне кажется, что мало, мало о Роттердаме. Всё чего-то вокруг да около. Жадность северная до продолжения. А пока что в одиннадцатый уже раз напишу слово, что нравится с детства. Роттердам.

– Представляешь, он позвонил!

– Кто?

– Голландский гид, Дик!

– Повиси минуту, у меня городской.

Дик позвонил им обеим и сказал, что любит их, что они лучше всех прочувствовали Роттердам, судя по их снимкам в сети, судя по их горящим глазам за всю неделю, что они провели вместе. Да, Дик тогда забросил на неделю так им любимую работу ради этой парочки. Они спали по три часа в день и всё ходили, ходили, ходили. Фотографировали, смеялись, а Дик рассказывал, рассказывал. Но случалось и Нине с Никой вставить слово, кто где учился, например.