Счастье и тайна - Виктория Холт

У него был несчастный вид.

— Но никакой тайны тут не было. Я просто не сказал им. Я не хотел суеты, беспокойства. Я хотел как можно скорее жениться на тебе, чтобы мы были вместе и не теряли попусту время, которого у меня немного.

При этих словах вся моя злость улетучилась. Я опять была полна нежности и желания сделать его счастливым, отогнать от него все страхи и страх смерти тоже… Ведь именно ради этого я и вышла за него замуж. Я смутно догадывалась, что причина его страха крылась где-то в этом доме, и ему нужен был союзник. Так что я должна была стать этим союзником. Не пробыв в Керкленд Ревелз еще и получаса, я начинала понимать его — мне уже начал передаваться этот его страх.

— А Фрайди все еще в корзинке, — заметила я.

— Дай-ка я ее выпущу. — Он открыл корзину, и Фрайди выпрыгнула, залаяв от удовольствия, что она на свободе. В дверь постучали, я резко обернулась, потому что звук исходил не из той двери, в которую мы вошли. Только тут я заметила, что в комнате две двери.

Послышался голос с резким йоркширским акцентом:

— Горячая вода, хозяин.

Дверь закрылась прежде, чем я сумела разглядеть обладателя этого голоса.

— Это старая туалетная комната, — сказал Габриел, указывая на дверь. — Там я умываюсь. Она и тебе пригодится. Но прежде, чем раздеваться, запри обе двери. Может войти кто-нибудь из слуг.

Он пристегнул Фрайди поводок.

— Ты же не хочешь опозориться в первый же вечер, Фрайди? — обратился он к ней.

Когда Габриел ушел, я прошла в туалетную комнату: там я увидела поясную ванну, чаны с горячей водой, мыло и полотенца. К стене было прикреплено большое зеркало в тяжелой позолоченной раме, к этой раме прикреплялись два золоченых подсвечника с горящими свечами.

Я посмотрела на себя в зеркало. Глаза у меня казались более зелеными, чем всегда, но невольно взгляд мой переместился с моего изображения куда-то за плечо, изучая затемненные углы туалетной комнаты.

Старые дома в сумерках… Может быть, именно в таких вот местах особенно чувствуется присутствие давно умерших?

Совсем неподходящие мысли для молодой здравомыслящей йоркширской женщины!..

Я сняла костюм и начала смывать с себя следы путешествия. Завтра, при дневном свете, я еще посмеюсь над своими причудами.

Этим вечером мы собрались за обедом в гостиной на первом этаже.

Габриел объяснил, что по большим праздникам обед подают в зале. Он для этого и предназначался при постройке дома.

— Трапезный стол — там, внизу — такой же старинный, как и сам дом. Но у нас есть небольшая и довольно удобная столовая для нашей семьи, — добавил он.

По меркам Глен Хаус это была большая комната. Когда я вошла, шторы были задернуты, в канделябрах горели свечи. Я убеждалась, что жизнь здесь шла по строго выверенному распорядку.

За обедом нас было шестеро. Это и была вся семья. С Рут и с Люком я уже познакомилась. А теперь увидела всех остальных: сэра Мэтью Рокуэлла — отца Габриела и мисс Сару Рокуэлл — его тетю. Оба были в весьма преклонном возрасте — им обоим было за восемьдесят.

Едва я познакомилась с сэром Мэтью, как сразу же почувствовала себя счастливее — было очевидно, что он готов принять меня с радостью. Он был очень высокого роста, но немного сутулился. У него была шапка густых совершенно белых волос. Румянец на его лице носил нездоровый «винный» оттенок. А голубые глаза, так глубоко спрятанные в складках кожи, что их почти не было видно, были яркими и даже, можно сказать, веселыми.

— Габриелу повезло иметь такую красавицу жену, — сказал он. Это была явная лесть — я не была красавицей. Он задержал мою руку в своей и не спеша поцеловал ее. Я подумала, что даже в его возрасте ему не чужда галантность. Он производил впечатление человека, довольного жизнью, и от молодых членов своей семьи ожидал того же.

— Вы должны сесть рядом со мной, — сказал он. — Я хочу посмотреть на вас и услышать ваше мнение о новой семье.

Итак, за обеденным столом я сидела рядом с ним; время от времени он наклонялся ко мне и похлопывал меня по руке.

Тетя Сара была совсем другой, несмотря на фамильные черты лица и белокурые волосы. Взгляд ее голубых глаз казался бессмысленным, она вся была в напряжении, как будто безуспешно пытаясь понять, что же происходит вокруг нее, и никак не могла приспособиться к обстоятельствам. На мой взгляд, она выглядела старше своего брата.

— Сара, — громко сказал сэр Мэтью, — это моя новая дочь.

Сара кивнула и улыбнулась ему по-детски невинной улыбкой.

Я пожалела, что первыми меня не встретили эти старики. Тогда бы я сразу ощутила искренний теплый прием.

— Как вас зовут? — спросила она.

— Кэтрин, — ответила я.

Она кивнула. И когда бы я ни подняла глаза во время обеда, я тут же встречала его взгляд.

Сэр Мэтью захотел узнать о том, как мы познакомились и почему так быстро решили пожениться. Я рассказала о Фрайди.

— Цыгане, — пробормотал он. — Они иногда зверски обращаются с животными. Я у себя не потерплю их. Да, должен сказать, Габриелу очень повезло, что он поехал той дорогой.

Люк заметил:

— Он все время куда-то уезжал… верхом… а мы даже не знали, когда он вернется.

— А почему бы и нет? — парировал Габриел. — Каждый отдыхает, как ему нравится. Я ненавижу строить планы. Только настроишься на приятную поездку — обязательно разочаруешься. Нет уж! Я предпочитаю прислушиваться к зову сердца. Это мой девиз.

— И только посмотрите, как же хорошо все обернулось! — заметил сэр Мэтью, улыбаясь мне.

— Я должна показать Клер мои гобелены. Ей безусловно захочется посмотреть, — вставила тетя Сара.

Повисла неловкая пауза. Потом Рут спокойно поправила ее:

— Это Кэтрин, тетя. Это не Клер.

— Ну конечно, конечно, — пробормотала Сара. — Вы ведь интересуетесь гобеленами, дорогая?

— Они мне очень нравятся. Только сама я в них не сильна. Я не очень-то дружна с иголкой.

— Этого еще не хватало. Переутомлять такие прекрасные глазки. — Сэр Мэтью наклонился ко мне, ласково поглаживая мою руку. — Моя сестра очень забывчива. Временами она живет прошлым. — Он поморщился. — Что поделаешь, возраст! Увы, как и у меня.

Они говорили о своем доме, о прилегающих землях, о конюшнях — я была рада услышать, что они хорошо укомплектованы — о своих соседях, друзьях, графской охоте и вообще о жизни в Керкленд Мурсайд. Я видела, как они старались, чтобы я почувствовала себя свободнее. Теперь я и сама удивлялась, как я могла сомневаться в их гостеприимстве, и стала все приписывать необычному поведению Габриела.

Рут обещала к концу недели устроить обед, чтобы отпраздновать нашу свадьбу, и жалела, что у нее не было возможности сделать это в первый же вечер.