Ловите принца! (Щепки на воде) - Инна Сударева

— Еще как уйду, — буркнул Ларик. — А ты, папаша, даже не начинай сливать мне про общие дела. Я тоже решил: я за Илидол, — повторил он слова друга. — За Илидол и вместе с Пеком я. Мы с ним навечно вместе: еще когда мальчишками были, так решили. Тут уж тебе меня не переубедить.

— Ну, раз так! — с возмущением и досадой воскликнул папаша Влоб, подскакивая со скамьи и кидаясь к темному дубовому серванту, где в особом шкафчике, закрытом на замок с секретом, хранил он свой капитал. — Вот вам! — сердито зазвенел ключиком, отпирая тайник. — Вот вам ваша доля, и валите отсюда! — швырнул в парней кожаные, потертые кошели. — Да прямо тут, сейчас же пересчитайте, чтоб видели: обманывать я вас не собираюсь!

— Не буду я тебя недоверием обижать, — поймав кошели, отвечал Пек. — Стоит ли на прощание друг другу гадить?

— Может, и не стоит, — проворчал папаша. — Да только выметайтесь-ка вы из моего дома, — и он потянулся к графинчику с кленовой настойкой, что волшебно мерцал узкими, зелеными гранями из полумрака серванта.

Юноша пожал плечами, встал со скамьи и направился к выходу. Ларик, вздохнув, поплелся следом.

— Слышьте, баламуты, — не удержался, окликнул парней Влоб. — Вы, если что, помните: в Буйграде я есть. И я вам друг. Что бы ни было. А теперь катитесь на все четыре стороны!

— И на том спасибо, — широко улыбнулся Пек и почтительно поклонился старику.

Уже на улице он пару раз подбросил кошелек в руке, как бы на вес определяя его содержимое.

— Что ж, неплохо мы с тобой заработали за эти годы, — подмигнул Ларику, который тоже покачивал в руке свой капитал, но с видом недовольным, даже несчастным: кошель-то был объемным и тяжелым, и из-за этого прощание с капиталом становилось все менее желаемым.

Пек, видя такое состояние друга, нахмурился, сунул деньги за пазуху и решительно пошагал в сторону Звонкой улицы: намеревался разыскать старосту своего квартала, чтоб отдать ему золотые.

— Братишка, подожди! — сорвался за ним Ларик, как ребенок за мамой. — Я ж с тобой — ты будь уверен!

— В последнее время я ни в чем не уверен, — пробормотал сам себе Пек, не сбавляя скорости.

Он завернул за угол и сразу был окликнут:

— Пек! Пек, подожди!

Юноша с досадой обернулся: он узнал медовый голос Делии. Румяная, свежая, улыбающаяся. Правду сказал про нее Ларик — видная девушка. У Пека невольно во рту пересохло, когда она подошла, так по-женски покачивая бедрами. Их плавная линия угадывались в складках длинной юбки карминного цвета. Тонкая талия, пышная грудь — короткий жакет из вишневого плюша с узкими рукавами и черной шнуровкой вместо пуговиц подчеркивал все эти чудные прелести.

— Нехорошо опаздывать на свидание, — улыбаясь, заговорила Делия и пару раз хлопнула длинными густыми ресницами — от этого у юноши голова закружилась.

— Ты извини. Мне нынче не до свиданий, — буркнул Пек, исподлобья глядя на красотку; что бы там ни было, а сердце его сбивалось с привычного ритма при взгляде на Делию.

— Вот новости, — она капризно надула свои пухлые губы. — Что ж может быть важнее встречи с девушкой? С девушкой, которая сама за тобой бегает?

— Разве не слышала набата? — встрял в разговор Ларик, широко улыбаясь и подмигивая Делии. — Если не задобрим лорда Гая, так пиши пропало городу. И трактиру твоего батюшки тоже, а стало быть, и приданому твоему. Чем тогда парней завлекать будешь?

— Ах ты, скотина! — вдруг зашипела на Ларика красавица, и лицо ее неожиданно перекосилось от злобы, стало красным, сморщилось.

— Ну, змея, — Ларик даже назад, на добрый метр, отпрыгнул, словно боялся, что за грозным шипением последует смертельный укус. — Бежим, братишка! Не ровен час — ужалит!

Пек расхохотался. Выходка друга и шипение Делии в одно мгновение расставили все на свои места. 'Любовь? Какая любовь? К кому? К этой кошке? Какой ты глупый, Пек-Рифмач! — так быстро побеседовал сам с собой юноша.

Пусть ты, милая, прекрасней

всех принцесс и королев,

все равно тебе не спрятать

ядовитый кобры зев!

Пек задорно пропел такую дразнилку, затем вежливо, но с налетом издевки, поклонился пунцовой от возмущения красавице и вприпрыжку помчался дальше.

За ним, хохоча во все горло, заторопился Ларик.

— Чтоб вам пропасть! — закричала им вслед разъяренная Делия. — Чтоб головы ваши с вас послетали! — и она злобно пнула ногой колесо тачки, стоявшей при обочине…

Ларик же нагнал шустрого приятеля и в очередной раз выказал восхищение его поэтическим способностям:

— Здорово ты стишками сыплешь.

— Эх, мне бы серьезную песню сочинить, а не дразнилку, — махнул рукой юноша. — Ну что ж, а теперь поторопимся к квартальному старосте.

Однако, пришлось повременить. Возле Птичьей улицы со стороны Каменной площади на перекресток выехал конник в синем плаще и в высоком белом колпаке — глашатай городского гарнизона — и весело затрубил в сияющий на солнце медный рожок. Парни остановились, чтоб послушать его объявление.

— Эй, молодцы! — зычно возвестил конник, и кроме Ларика и Пека к нему обернулись еще несколько парней, которые до этого сидели, болтая ногами, на заборе соседнего палисада и громко щелкали семечки. — У кого уже усы растут? Хватит у мамки за юбками прятаться! Собирайте всю храбрость, что у вас подросла, и спешите в казармы к нашему славному капитану Альвару! Скоро-скоро понадобятся ваши крепкие руки, чтоб защищать родной город.

— Слышишь, Ларь! — дернул друга за куртку Пек. — Вот наш шанс судьбу поменять!

— Каждому новобранцу — полное снаряжение, на пропитание — каша с мясом два раза в день, место в казарме и куча радостей, сопряженных с военной жизнью! А еще — ваши девушки полюбят вас еще крепче, потому что ни одна устоит перед сверкающим шлемом и добрым мечом при поясе! — продолжал глашатай, в упор глядя на парней, которые не мигая смотрели на него. — Кроме того, всех желающих капитан и его офицеры намерены обучать воинскому искусству! Сегодня каждый парень Илидола должен уметь рубать врагов!

Всадник закончил свою речь, важно, с высоты роста своей лошади, еще раз обвел глазами собравшихся и остановил взгляд на Пеке:

— А тебя я знаю, — глашатай весьма дружелюбно кивнул юноше. — Ты из 'Тумачино', где хозяином — папаша Влоб. Ты — кулачник, что стихи плести умеет. Пек-Рифмач! Я видал твои бои: славно-славно. Скажу без прикрас: тебе — прямая дорожка в военное дело. Кстати, наш капитан частенько бывал в 'Тумачино', и видел, как ты на арене парней метелил, и тоже нахваливал твои кулаки. Смекаешь?

Пек довольно заулыбался. Еще бы — приятно услышать похвалу своим бойцовским качествам от того, кто в этом деле дока. К тому же собравшиеся послушать глашатая ребята теперь с уважением смотрели на него.

— Говорю от имени капитана Альвара: рад буду видеть тебя и друга твоего, — всадник кивнул и Ларику, — среди солдат илидольского гарнизона, — сказав, тронул коня дальше — вещать на других перекрестках города.

— Все, Ларь! — с огнем в глазах заговорил Пек. — Вот и решилась моя судьба! Я иду в городское войско и окончательно укрепляюсь в этом городе. Ты со мной?

— Конечно, — кивнул белобрысой головой Ларик. — У меня тут тоже выгода. Думаю: солдат илидольского гарнизона отцу Златы понравится больше, чем простой кулачник.

— Здорово, братишка! — воскликнул радостно Рифмач. — Примерим кольчугу, шлемы, возьмем мечи в руки. Вот это дело для настоящих мужиков! Пусть только сунется лорд Гай под наши стены! Я сам ему голову с плеч сниму!

— Эй, и мы с вами пойдем! — отозвался один из ребят, которые вместе с Пеком и Лариком слушали призыв воина. — Глашатай правду сказал. Нечего отсиживаться — надо быть готовым к опасности. Пусть даже Илидол и откупится от Гоша, но умение мечом махать еще никому не мешало.

— Тогда познакомимся. Я Пек, это — друг мой Ларик, — Рифмач протянул говорившему руку.

— Я Карл, прозваньем Тонкий, — ответил тот и указал на юношей помладше, — это братья мои — Платин и Эйгон, а это — наш приятель Тит, прозваньем Лис. Все мы решили идти в гарнизон.

Пек и Ларик поручкались с ними, оценивающе глядя на каждого.

Карл вполне оправдывал свое прозвище: высокий и тощий, словно плохо кормился у родителей. К тому же, в темной одежде и коротко постриженный, он казался еще тоньше. Однако лицо его, худое и угловатое, было весьма примечательным, благодаря своему выражению решимости: строгим бровям, пронзительным карим глазам и крепко сжатым губам. Его братья, близнецы Платин и Эйгон, выглядели по-другому: эдакие румяные крепыши-упитыши с простодушными взглядами. А на конопатого Тита нельзя было смотреть без улыбки: невысокий, коренастый, с копной огненно-рыжих, непослушных волос и с треугольным лицом, он, в самом деле, смахивал на хитрюгу-лиса.