Третья сила. Сорвать Блицкриг! - Федор Вихрев

Танк старшего лейтенанта Колобанова первым ворвался на южную окраину Выборга.

Противоминный трал сказал свое последнее «уф-ф» на очередной мине и просто разлетелся вдребезги. Танк на мгновение замер и снова рванул вперед. В машине было невозможно дышать от порохового дыма. Глаза слезились. Вытяжной вентилятор заклинило еще полчаса назад, когда Колобанов вывел танк во фланг батареи финских противотанковых орудий. Одно орудие раздавили с ходу. Расчет даже не успел отскочить. Настолько внезапным оказалось появление на их позиции русского танка.

Второе орудие уничтожил точным выстрелом наводчик Усов. А вот до третьей пушки они дотянуться не успевали. Помешала огромная воронка на пути машины. Финские артиллеристы смогли быстро развернуть орудие и выстрелить. Бронебойный ударил в башню танка. Броню снаряд не пробил, но вытяжной вентилятор приказал долго жить. Сделать второй выстрел финнам Усов уже не позволил, положив осколочный точно между станинами орудия.

Теперь, чтобы окончательно не задохнуться, пришлось приоткрыть башенные люки. При этом рискуя получить внутрь танка ручную гранату с верхних этажей зданий. Обжигая руки даже в перчатках, заряжающий Роденков выбрасывал стреляные гильзы наружу. При таком интенсивном ведении огня экипажем тридцатьчетверка уже напоминала переваливающийся по воронкам дымящий паровоз.

— Коля, — обратился старший лейтенант к механику-водителю, — возьми левее и поставь машину за тот двухэтажный дом без крыши. Пехота отстала. Надо подождать.

— Понял, командир.

Танк переехал орудийный окоп, вдавив гусеницами в землю остатки финской пушки. Проскочил на максимальной скорости открытое пространство и, развернувшись, ловко притерся к стене дома.

Финны методично обстреливали участок. Несколько снарядов ударило в дом. Толстые стены здания устояли, и через минут пять огонь стих. Видимо, орудий крупного калибра здесь не было, а попусту тратить снаряды они не пожелали.

— Андрей, возьми автомат, надо осмотреться. Механик, открой нижний люк.

— Уже, командир.

— Молодец!

Старший лейтенант с наводчиком вылезли из танка. Кивком головы отправив Усова на противоположную сторону дома, Колобанов осторожно выглянул из-за угла. Несколько пуль, выбивая кирпичную крошку, ударили по стене.

— Угу. Враг не дремлет… Не нравится мне этот пейзаж. Не хватает плаката «Добро пожаловать».

Через триста метров от дома, за которым укрылся танк, уходящая под уклон улица была с одной стороны зажата скальным выступом, с другой – длинным зданием с толстыми стенами. Представляя собой идеальную ловушку для людей и техники. Если штурмовая группа сунется в этот «колодец», несколько мощных фугасов обрушат стены здания, похоронив под обломками всех атакующих. И создадут непроходимый завал.

Подойдя к наводчику, он спросил: – У тебя как?

— Если выдвигаться к вокзалу, то, скорее всего, лучше пройти здесь.

Усов рукой указал на поворачивающую влево дорогу, изрытую воронками. На проезжей части и вдоль обочины лежали тела людей, убитые лошади, два внешне целых орудия и несколько горящих автомашин.

— Если, конечно, там мин не накидали.

— Думаю, еще не успели. Мы очень быстро вошли в город. И эту колонну, похоже, наши недавно накрыли.

Старший лейтенант протер воспаленные, слезящиеся глаза и внимательно осмотрел в бинокль будущий маршрут.

— Коля, — позвал он наводчика.

— Видишь, там площадка над дорогой, примерно в двух сотнях метров от нас. У развалин.

Усов посмотрел, куда показал командир, и кивнул.

Финны на руках выкатили восьмидесятивосьмимиллиметровое зенитное орудие и резво обустраивали огневую позицию.

До взвода солдат, пригибаясь, короткими перебежками, занимали оборону, прячась за деревьями и в полуразрушенном здании.

— А вот еще одна пушка, — разглядывая финские позиции, заметил Колобанов.

— Где?

— Чуть дальше. За зениткой.

Старший лейтенант протянул бинокль наводчику. — PaK.38, - прокомментировал Усов, рассматривая ствол орудия с характерным дульным тормозом.

Из люка высунулся Роденков: – Командир! Первый вызывает!

Колобанов ловко вскарабкался на броню и нырнул в танк.

— Тополь-два на связи!

— Где находитесь? — раздался в наушниках голос майора Бондаренко.

— Квадрат двенадцать-тридцать два, укрылся за зданием на перекрестке. Оторвался от пехоты. Обнаружил позиции двух орудий и примерно взвод пехоты. Перекрыли дорогу в сторону станции. Хорошо бы их сковырнуть артиллерией.

— Оставайся на позиции и дожидайся пехоту. Направляю к тебе корректировщика. Поможем с артиллерией.

— Вас понял! Жду!

Бой в городе – это, я вам доложу, нечто. Когда непонятно, где свои, а где чужие, когда пуля может прилететь из ниоткуда, когда с верхних этажей падает что-нибудь горящее или взрывающееся… В общем, весело.

…Машины ползут медленно, прикрытые пехотой, и не подходят близко к непроверенным зданиям. Или же – наоборот – с десантом на броне рывком проскакивают до ближайшего перекрестка. И там замирают, пока пехота чистит близлежащие дома.

Этот дом, добротный, каменный, контролирует выходы на несколько улиц. Сколько там засело «фиников», я не знаю, но огрызаются сильно. Мы близко не подходим, поливая фасад от чердака до фундамента из восьми стволов разом. Прикрываясь огнем, мотострелки подбираются вплотную к стенам, начинается рукопашная. Уф, еще одним домиком меньше. Сколько их там еще?…

«А, сцука… — Пулемет откуда-то сбоку-сверху. — И черт его поймет, откуда бьет? А вылезать нет совершенно никакого желания. Ага, и не надо, вот он. Лови бесплатный звездюль, нехороший человек. Следующий!» …Чуть правее и дальше нас встает стена огня. И опадает, оставив после себя гигантский костер. Напалмовые ракеты в городе – страшная штука. Штурмовать после них нечего.

А в начале улицы горит наша ЗУ-шка. Финские пулеметы наглухо блокировали улицы, не давая высунуться. Ребята лихо выскочили, расстреляли «фиников» на верхних этажах и… И не заметили своих финских коллег. С нескольких сотен метров бронебойный снаряд не оставил бывшей БТ-шке ни единого шанса. Вечная вам память, ребята. Расчет орудия пережил их не больше чем на полминуты – его расстреляли прорвавшиеся пехотинцы. «Слева! Лови плюшечку, скотина. Справа…»

Движемся вперед медленно, отбивая дом за домом. Финны отходят, огрызаясь огнем. И снова, как тогда, в лесу, чувствуется безнадежность. Нет, они не надеются победить, не надеются отстоять город – они стремятся подороже продать свою жизнь. Хрен им!

Корректировщик что-то бубнил в рацию. Вторая шестерка Су-6 снова заходила на позиции финнов. Обрабатывали основательно. Колобанов с радостью смотрел, как самолеты ровняли с землей оборону противника. Вот бы такую поддержку в сорок первом! А ведь тогда было наоборот. Немецкая авиация гонялась чуть ли не за каждым танком его роты, безнаказанно бомбя и расстреливая машины на маршах.

Сколько хороших ребят погибло, так и не вступив в бой. А наших истребителей практически не было.

При последнем заходе наших самолетов на позициях финнов что-то сверкнуло и громко взорвалось. Причем так, что даже танк вздрогнул, и у всех зазвенело в ушах. К небу поднялся огромный столб пыли и пепла. На танкистов и подошедшую наконец-то и залегшую пехоту посыпался мусор и какие-то обломки.

— Ну, ни хрена себе!

— Твою бога, душу… Что это было!

— Чего ты орешь?! И так в голове гудит!

— А сам-то, что орешь?

— Все! Хана Гитлеру!

Бойцы штурмовой группы, поднимаясь с земли и отряхиваясь, комментировали произошедший фейерверк.

— Да какой еще Гитлер! Мы сейчас с финнами воюем!

— Один хрен – фашисты! Видел у них на касках свастику!

— Похоже, у «фиников» склад боеприпасов рванул!

— Ну, дык! Я аж чуть не оглох!

— Кузьма! А Кузьма! Ты чего в норку-то забился? Это не нас бомбили!

Солдаты рассмеялись. Кузьма, цепляясь винтовкой за куски битого кирпича, задом пытался выбраться из дыры под стеной дома. Но, зацепившись ремнем за кусок арматуры, застрял.

— Так! Ну, хватит ржать! Кони вы мои вороные!

Командир штурмовой группы лейтенант Аношкин, обговорив с Колобановым вопросы взаимодействия и поддержки, маршрут движения, вернулся к бойцам.

— Да вытащите его! Барцев, Лащенко!

Бойцы освободили барахтающегося Кузьму и поставили его на ноги!

— Товарищ лейтенант! Может, его здесь оставим?

— Тылы прикрывать!

— Он тут обживется пока! Натаскает в норку желудей, орехов!

— Ну, все! Отставить смех! Слушай боевую задачу…

Новая машина еще больше приблизилась к идеалу, то есть к тому тяжелому танку, который когда-нибудь создадут на ЛK3. Новая пушка с клиновым затвором и полуавтоматическим заряжанием, новый двигатель, на этот раз дизель, много всяких мелких улучшений. Скорострельность у нас была такая же, как у корабельных орудий, семь-восемь выстрелов в минуту. Было в машине еще одно нововведение – специальный лежак для Тэнгу.