Сага о Тёмных Тамплиерах - Кристи Голден

Розмари присвистнула, поскольку было похоже, что они вытягивают из безвольного тела спокойное голубое свечение. Секундой спустя тонкая сияющая линия протянулась от ладони каждого из алисаар к кристаллу. Так вот как они делали это. Они физически забирали энергию воспоминаний из кого-то и передавали ее в кристалл, словно переливали кровь.

Она ничего не сказала, но ничего не могла с собой поделать и подумала, больно ли сейчас Джейку.

— Нет, — мысленно ответил Криткал. — Он ничего не чувствует.

Розмари прикусила губу. Она понятия не имела, сколько времени это займет… Но одно она знала точно: у Замары была целая куча воспоминаний, которые нужно было передать в этот крошечный кристалл.

— Начинаю передачу, — послышался безжалостный голос Криткала. Тело Замары слегка дернулось, словно что-то толкнуло ее. В конечном итоге, это работало! Джейк уже было улыбнулся Замаре, но вместо радости и облегчения он ощутил, как от нее исходят волны ошеломления и скорби. В этом месте, которое было не настоящим, но вполне им казалось, он схватил ее за руку, касаясь ее, устанавливая контакт так же, как когда-то сделал это с ее физической оболочкой.

— Замара, в чем дело? Что не так?

— Мне… стоило предвидеть это, — сказала она. Она сжала его руку, пытаясь успокоить. — Но, по крайней мере, знание будет сохранено.

У него в животе похолодело.

— Что ты имеешь в виду?

Она печально посмотрела на него.

— То, что сумели сделать темные тамплиеры, восхитительно. Это ценно и важно, и они записывают воспоминания наилучшим доступным им способом. Но они делают это иначе. Хранители — живые существа, а не технологии, которые используют темные тамплиеры.

— Я тебя не понимаю.

— Ты помнишь, какими были воспоминания, которыми я делилась с тобой?

Он кивнул.

— Не думаю, что когда-либо забуду это. Я словно переживал их за того, чьей памятью ты делилась. Словно бы все это происходило со мной самим.

— И так они жили, — мягко сказала она. — Через тебя. Через меня. Через всех Хранителей, когда они ныряли в волны воспоминаний, которые мы храним. Те, кто погибли до нас, не прекращали свое существование. Мы не просто помним их — мы храним их.

Он кивнул, все еще не понимая, почему это было так… а затем его глаза расширились от понимания.

— О боже… Замара… Ты не будешь сохранена, верно?

Она покачала головой.

— Нет, Джейкоб. Теми воспоминания всех умерших, которые я храню, обладают все Хранители. Так они будут жить, и это приносит мне облегчение — при том условии, что я — не последний Хранитель. Но я сама и мои воспоминания… Знание будет сохранено, и это важно. Но… не буду сохранена я. Когда другие активируют этот кристалл, они словно будут читать историю. Факты, действующие лица и информация. Но они не узнают меня. Я как будто бы исчезну.

Все то время, что он знал Замару, она была прагматичной и бесстрашной. Время от времени она позволяла себе тревогу и раздражение, а, когда его состояние ухудшилось, появилось чувство ее привязанности к нему. Но он никогда не видел ей столь уязвимой, столь опечаленной. И он полностью понимал ее.

Она окажется стерта. Останется лишь информация, сухая и безжизненная, но все то, кем была Замара — ее упрямство, ее сухое чувство юмора, ее любовь к своему народу, глубина сострадания и понимание, которое доступно лишь Хранителям — все это окажется для ее народа потерянным.

Замары больше не станет.

Это занимало долгое время. Розмари пришла в беспокойное состояние после того, как прошел, по ее предположению, час. Еще через час она поняла, что не может больше выносить ожидания, и как можно тише встала. Их глаза были закрыты, а тела оставались неподвижными с самого начала. Протоссы не обратили на нее внимания. Бесшумной походкой Розмари направилась к двери. Открыв ее, она выскользнула наружу.

Там ждали Селендис, Вартанил, Разтурул и Моэндар. Как один, они обернулись к ней.

— Все закончено? Попытка удалась?

— Они еще не закончили, — сказала Розмари. — Мне нужно было выйти и немного пройтись. Однако, они сказали, что полагают, все сработает.

— О, это прекрасно! А профессор? С ним все будет в порядке? — спросил Вартанил.

— Нам потребуется немедленно доставить его к врачам. Опухоли перестанут разрастаться, однако и не исчезнут сами по себе. Не знаю, как мы найдем человеческого доктора, но, думаю, мы будем решать проблемы по мере поступления.

— Я бы предложила все навыки моего народа, но мы не понимаем вашей физиологии, — сказала Селендис. — Все же… Возможно, мы сможем чем-то помочь. Опухоли образовались под воздействием протосской ментальной энергии, которая…

Она замерла и резко повернула голову. Прежде чем Розмари успела моргнуть, Селендис сжала руки в кулаки и призвала два сияющих клинка из браслетов, которые охватывали ее запястья. Разрутул повторил ее движение, но его клинок сиял ярко-зеленым, а не холодным синим светом. Моэндар и Вартанил тоже напряглись, и все четыре протоссы пристально посмотрели вглубь коридора.

— Что, черт возьми, происходит? — закричала Розмари. Они вернули ей оружие, и сейчас она потянулась за винтовкой, которую носила пристегнутой к спине.

— Алис’арил атакован, — сказала Селендис.

Глава 19

Словно по прихоти судьбы, хоть Зератул и не мог сказать, что верит во что-то, столь определенное, планета, которую Джейкоб назвал Пегасом, располагалась в том же секторе, что и Элна. Он понял, что темные тамплиеры даже однажды посещали эту планету много столетий назад, оценили ее и отбросили как не представляющую интереса. Ох, если бы только те ранние первопроходцы этого мира знали.

Стремительно выходя на орбиту на «Искателе Пустоты «, Зератул был рад близости его цели. Умудренный опытом, он ведал как потребность в тщательном обдумывании, так и в быстрых, решительных действиях. Но внутри него горело ни то и ни другое. Странное чувство безотлагательности, на грани тревоги, гудело сейчас в его крови. Легко ли это — в конце концов, после столь долгих размышлений в изоляции, вновь оказаться вовлеченным в действие? Возможно.

Возможно, нет.

Без сомнений, частично причиной этого ощущения служил тот факт, что Замара столь отчаянно цеплялась за жизнь — и то, чем она должна была поделиться, действительно, имело жизненную важность. Страх и стремление действовать как можно быстрее — вполне логичная реакция, с учетом того, что уже было известно Зератулу. Но он подумал, что возможно, дело и не только в этом.

Прелат вел корабль сквозь атмосферу; его пальцы проворно двигались над кристаллом, передавашим его мысленные команды судну. Появилось голографическое изображение поверхности Пегаса. Та была в точности такой, какой выглядела в разуме Замары и Джейка. С огромным горным формированием, выглядящим, словно копытное животное с крыльями. И…

…с храмом зел-нага. Усилием воли Зератул заставил себя сохранять спокойствие. В этот момент он чувствовал себя избранным, которому дозволено созерцать подобную вещь. Яркий, сияющим зеленым, это был дикий храм, не спланированный, структурированный и организованный, как на Шакурасе. Но все же Зератул понял, это действительно был храм. И здесь он непременно найдет нечто священное, чудесное и удивительное.

Еще мгновение протосс вглядывался в изображение строения, словно питаясь его образом так же, как поглощал питательные вещества из лучей космоса. Затем он мысленно приказал кораблю приблизиться. Он приземлится и пешком дойдет до него. Нутром Зератул чувствовал, что найдет здесь ответы. Он…

Яркая белая молния неожиданно вспыхнула на вершине храма, и со скоростью мысли Зератул уклонился от нее. Что происходит? Не мигая, он с расстояния наблюдал, как на поверхности появилась трещина, которая засияла еще ярче. Внезапно Зератул вспомнил историю, которой поделилась с ним и Джейкобом Замара — историю о собственной смерти. Она разбила корабль о подобный храм, но тот был тусклого зелено-коричневого цвета, в отличие от этого — лучащегося зеленым вибрирующим свечением. По цвету Замара поняла, что…

Энергическое существо. Эти храмы были яйцами — коконами. И Зератул прибыл как раз вовремя, чтобы стать свидетелем вылупления создания, находившегося внутри. Возможно, именно это он ощущал как срочную необходимость прибыть как можно быстрее, пока не стало слишком поздно.

Он восхищенно наблюдал, как поверхность храма-кокона словно бы натянулась, сопротивляясь удару белой молнии. Внезапно «оболочка» раскололась, и Зератул увидел нечто, совершенно недоступное его понимаю. Должно быть, при первом контакте такими показались людям они сами.

Оно было прекрасным. Совершенным, лучистым, блистательно прекрасным. Оно словно с силой прорвалось сквозь свою оболочку — белая, сияющая сущность чистейшего света и энергии. Оно должно было казаться отвратительным — с щупальцами; странными, украшенными перьями, крыльями и огромными глазами, которые сияли столь ярко, что Зератул был вынужден отвернуться и зажмуриться. Но оно не было отвратительным. Оно парило над отслужившей оболочкой, которая сразу же стала приобретать тусклый зелено-коричневый оттенок, и в течение какого-то времени танцевало в воздухе. Вновь повернувшись, чтобы взглянуть на него сквозь прищуренные глаза, Зератул ощутил, как его душа воспарила. Оно было сильным. Возможно, оно было смертельно опасным, но если бы оно обратило свое ужасное, чудесное внимание на него и уничтожило его сейчас, он умер бы счастливым.