Сталин - Дмитрий Волкогонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поэтому рассуждения некоторых людей (об этом писал еще в 1962 г. И. Эренбург; повторяли эту идею и другие - много позже) о том, что "Сталин не знал того, что творил Ежов", "не представлял масштабов и размаха репрессий", мол, "это дело провокаторов, пробравшихся в НКВД", не имеют никаких оснований. Сталин все знал. Сталин руководил репрессиями. Сталин определял "стратегию" насилия. Сталин расставлял акценты в этом насилии. Сталин пытался скрыть подлинные масштабы репрессий путем ликвидация многих исполнителей террора. Думаю, и сегодня никто не может знать больше и полнее о том, что произошло в 1936 - 1939 годах, чем сам Сталин, главный виновник трагедии народа. Знали и знают немало и те, кто был орудием террора. В процессе работы над книгой я получил не одну тысячу писем. Их письма я узнавал сразу. Часто они были без подписи. Приведу выдержки лишь из двух:
"Сталин, как санитар, очистил родину от швали. Да жалко, плохо очистил, коли и сегодня есть такие, кто топчет это светлое имя.
Ю.К.".
"Поиграете в демократию, поиграете и позовете диктатора. В России никогда без сильной руки ничего путного нельзя было сделать. Сталин из страны с сохой сделал державу с атомной бомбой. Этим все сказано".
Без подписи.
Однажды вечером у меня дома раздался звонок. Старческий голос представился Иваном Николаевичем (думаю, вымышленным именем). Без обиняков звонивший заявил: "С удовольствием поставил бы вас к стенке, тем более что в 1937 - 1938 годах я этим занимался". "Не трогайте Сталина, - прошамкал бывший исполнитель приговоров, - он еще вернется к нам в другой форме", - и положил трубку.
Сознание таких людей как бы застыло в 1937 году, и их ущербное мировоззрение "винтика" не изменили ни годы, ни ветры перемен. Этих людей осталось немного, они немало знают, но предпочитают свое участие в великом терроре публично не афишировать. Да, у творца террора было немало исполнителей. Чаще это были жертвы времени, но когда и в 80-е годы скрипучий голос напоминает вам, что "он не сожалеет о своем соучастии", это уже не поза, а позиция. В сознании таких людей сталинизм засел крепко, и покаяние для них едва ли доступно. Они боготворили Сталина раньше, боготворят его и теперь. Их сознание, наверное, не очистить от культового мусора. Это они писали:
"Рапорт товарищу Берии Л.П.
Пора товарищу Сталину преподнести звание "Великого" или "Отца нации". Закрепить это звание указом Верховного Совета. Надо подумать о грандиозном памятнике на века из меди, бетона, бронзы. Нужно учредить орден Сталина.
19.III.44 год. Шалаев"533.
Памятников соорудили множество. А вот звание "Великого" и орден - не успели...
В истории всегда есть страницы, которые некоторые люди хотели бы скорее забыть. Но этого сделать невозможно, да и не нужно. Все, что было, стало частью нас самих. Через все это прошли главным образом те поколения, которые уже ушли в вечность. Чем больше мы живем, тем меньше людей, которые старше нас. И с каждым днем больше тех, кто нас моложе. Но память о безвинных жертвах сталинского безумия для нас безмерно горька. Они пали не как героя, но как мученики. Сталин не дал Каширину или Корку, Дыбенко или Якиру погибнуть на поле брани с фашизмом, если бы была на то воля судьбы. Осознание этой необратимости добавляет новые страдания.
Мы все помним Сталина по фотографиям, бюстам, монументам, которые незаметно, но как-то быстро исчезли со своих пьедесталов. "Вождь" часто изображался с поднятой рукой, указывающей всем путь, с доброй улыбкой, характерным прищуром внимательных глаз. Кто мог тогда думать, что за этой маской скрываются патологическая жестокость, бессердечие и коварство, равных которым непросто найти в нашей истории? Это в полной мере почувствовали не только миллионы репрессированных и их семьи, но и родственники самого Сталина. Один из кропотливых исследователей жизни И.В. Джугашвили-Сталина, В.В. Нефедов, провел немалую работу по выяснению судеб родственников "вождя". Вот что ему удалось установить.
По линия Екатерины Семеновны Сванидзе (первой жены) были репрессированы:
1. Александр Семенович Сванидзе, брат жены Сталина. Член партии с 1904 года (партийный псевдоним - Алеша Сванидзе). Нарком финансов Грузии, до 1937 года работал в Наркомате финансов СССР. Один из ближайших друзей Сталина. Обвинен в шпионаже и расстрелян.
2. Мария Анисимовна Сванидзе, жена А.С. Сванидзе. Оперная певица. В 1937 году арестована, приговорена к 10 годам тюрьмы. Умерла в ссылке.
3. Иван Александрович Сванидзе, сын А.С. Сванидзе. Арестован как сын "врага народа". Вернулся из ссылки в 1956 году.
4. Мария Семеновна Сванидзе, сестра жены Сталина. В 1927 - 1934 годах личный секретарь А.С. Енукидзе. Арестована в 1937 году. Умерла в тюрьме.
5. Юлия Исааковна (Мельцер) Джугашвили, жена сына Сталина - Якова. Арестована, в 1943 году освобождена.
По линии Надежды Сергеевны Аллилуевой (второй жены) были репрессированы:
1. Лина Сергеевна (Аллилуева) Реденс, сестра жены Сталина. Арестована в 1948 году, осуждена на 10 лет за "шпионаж". Освобождена в 1954 году.
2. Станислав Францевич Реденс, муж А.С. Аллилуевой, нарком внутренних дел Закавказья, Казахстана. Делегат XV, XVI, XVII съездов ВКП(б), член ЦКК - ЦРК ВКП(б). В 1938 году арестован как "враг народа", в 1941 году расстрелян.
3. Ксения Александровна Аллилуева, жена П.С. Аллилуева, брата жены Сталина. В 1947 году арестована. В 1954 году освобождена.
4. Евгения Александровна Аллилуева, жена П.Я. Аллилуева, дяди жены Сталина. В 1948 году арестована и осуждена за "шпионаж" на 10 лет. В 1954 году освобождена.
5. Иван Павлович Аллилуев (Алтайский), сын П.Я. Аллилуева. Член партии с 1920 года, редактор журнала "Социалистическое земледелие". Арестован в 1938 году и осужден на 5 лет; с помощью С.Я. Аллилуева, тестя Сталина, освобожден в 1940 году.
Сохранились записки И.П. Аллилуева, который был осужден "за участие в контрреволюционной организации" и отбывал срок в "Сороклагере". Иван Павлович описывает своих друзей по несчастью: комбрига Холодкова, начальника одного из управлений Московского военного округа Лапидуса, молодого наивного парня Петра Жилу (попал во "враги народа" за то, что однажды сидел рядом с Косаревым в президиуме съезда комсомола Украины). Как потом выяснилось, за И.П. Аллилуева, осмелившись, стал хлопотать его престарелый дядя С.Я. Аллилуев. Не решившись просить Сталина, он обратился к Берии и Кобулову, и, пожалуй, единственный раз Монстр сжалился над тестем "вождя".
В своей жестокости Сталин не грешил избирательностью: для всех одна мера. Свои и чужие, знакомые и родственники, товарищи по ЦК и совсем неизвестные люди, молодые и старые большевики, неграмотные мужики и академики, мужчины и женщины - если на их "дело" ставился штамп "врага народа" - сразу превращались для Сталина в нелюдей. Как только от Ежова или Берии поступал "сигнал" о "вредительской" или иной "контрреволюционной" деятельности, "вождь", не раздумывая, давал санкцию на арест. Обычно Сталин больше этим человеком не интересовался. Пожалуй, было лишь одно исключение. Когда ему сказали, что к расстрелу приговорен как "немецкий шпион" А. Сванидзе, брат первой жены, Сталин бросил: "Пусть попросит прощения". Перед расстрелом Сванидзе передали слова родственника. Приговоренный спросил: "О чем я должен просить? Ведь я никакого преступления не совершил". Развязка наступила. Сванидзе расстреляли.
Сталин, узнав о последних словах своего близкого друга детства и шурина, лишь обронил:
- Смотри, какой гордый; умер, но не попросил прощения...
Сталин, по-видимому, не мог соглашаться на аресты своих родственников, не веря в то, что "так нужно". Я уже отмечал: на Сталина магическое действие производило любое "дело". Если ему докладывали органы, информировали, сигнализировали о каких-либо "происках", "врагах", "вредителях", "шпионах", его сознание трансформировало подобные сообщения в априори достоверные. Его исключительная подозрительность не распространялась на доносы и, доносчиков. Сталин им верил. Судьба его несчастных родственников - еще одно тому подтверждение.
Всех нас рано или поздно поглотит вечность, и мы уйдем в песок времени, растворившись в бесконечности. Через два-три поколения о каждом из нас смогут вспомнить лишь самые близкие. Мы присоединимся к 70 - 80 миллиардам теней людей, уже прошедших по планете. Так происходит извечное слияние с природой: придя из нее, мы вновь возвращаемся туда. Но ни у кого нет права лишать других жизни. Сталин попрал это право. Отнятая жизнь - преступление необратимое. Отнятые жизни миллионов - преступление безмерное, запредельное.
Знакомясь с архивами, встречаясь и беседуя с очевидцами и жертвами тех, теперь уже далеких событий, я прежде всего задавался вопросом: как могло все это произойти? Почему погибли сотни и сотни тысяч людей? Почему все, или по крайней мере очень многие, способствовали Сталину и его окружению в совершении преступлений?
Я уже высказал ряд соображений по этому поводу ранее. Добавлю следующее. В истории неоднократно бывало, когда логика революции или контрреволюции вела к террору. И тогда история, по словам Ф. Энгельса, самая жестокая из богинь, могла тащить свою триумфальную колесницу через горы трупов не только во время войны... Во второй половине 30-х годов никаких видимых предпосылок к развязыванию массовых репрессий не было. Страна, несмотря на многочисленные трудности, находилась на подъеме. Могучий революционный заряд Октября придал долгое и устойчивое ускорение социальному движению. Люди почувствовали первые реальные плоды живой, притягательной силы социализма. И в этот момент Сталин и созданный им карательно-бюрократический аппарат начали беспрецедентную кампанию насильственной ликвидации всех представителей прошлых "оппозиций", всех, кто мог в какой-либо форме, хотя бы теоретически, выразить несогласие с режимом тирании "господствующей личности". Народ принял муки, казалось, без всяких причин. Это могло произойти лишь в условиях, когда не было создано надежного механизма социальной защиты.