Светила - Элеанор Каттон

Девлин наконец-то вновь обрел дар речи:

– А вы разве не могли… разоружить его?

– Нет, – отрезал Шепард. – В тот момент – нет. Либо его жизнь, либо жизнь Карвера – выбора не было.

Маргарет Шепард всхлипнула.

– Все равно не понимаю, – промолвил Девлин, скользнув взглядом по ней и вновь оборачиваясь к Шепарду. – С какой бы это стати он целился в Карвера?

– Может быть, ты прояснишь недоумение капеллана, Маргарет? – обратился Джордж Шепард к жене; та снова всхлипнула. – Преподобный, я вам поручу выкопать еще одну могилу.

– Разве не следует отослать прах родне покойного? – нахмурился Девлин.

– У этого никакой родни нет, – возразил Шепард.

– Откуда вы знаете? – не поверил Девлин.

– И снова вам, вероятно, стоило бы спросить мою супругу.

– Миссис Шепард? – неуверенно воззвал Девлин.

Маргарет Шепард задохнулась, закрыла лицо руками. Шепард обернулся к ней.

– Успокойся! – приказал он. – Ты ведешь себя как ребенок.

Женщина тотчас же отняла ладони от лица.

– Простите мне, преподобный отец, – прошептала она, отводя глаза. Лицо ее было белее мела.

– Да что вы, я все понимаю, – нахмурился Девлин. – Для вас это сильный шок. Наверное, вам стоит прилечь.

– Джордж, – прошептала она.

– Я считаю, сегодня ты сделала нравственный выбор, – проговорил тюремщик, буравя ее взглядом. – Я выношу тебе благодарность.

При этих словах лицо миссис Шепард сморщилось. Она закрыла рот ладонями и выбежала из комнаты.

– Примите мои извинения, – обратился тюремщик к Девлину. – Моя жена чрезвычайно неуравновешенна, как вы сами видите.

– Я ее не виню, – отозвался Девлин. Отношения между Шепардом и его женой очень беспокоили священника, но у него хватало ума не высказывать свои опасения вслух. – Это только естественно – испытывать глубокое потрясение в присутствии смерти. Тем более если был лично знаком с покойным.

Шепард неотрывно глядел на недвижное тело Су Юншэна.

– Девлин, – проговорил он спустя какое-то время, поднимая глаза, – вы со мной не выпьете?

Девлин удивился: подобное приглашение от тюремщика он слышал впервые.

– Почту за честь, – осторожно подбирая слова, проговорил он. – Но может быть, нам пройти в гостиную… или на крыльцо, чтобы не беспокоить миссис Шепард.

– Да. – Шепард отошел к бару. – Вы предпочитаете бренди или виски? У меня есть и то и другое.

– Что ж, – промолвил Девлин, изумляясь все больше, – я уж забыл, когда в последний раз пробовал виски. Чуточка будет в самый раз.

– У меня «Керклистон» есть, – сообщил Шепард, выбирая бутылку и демонстрируя ее гостю. – Вполне сносный.

Он составил вместе две стопки, ухватил их своей широкой лапищей и жестом велел Девлину открыть дверь.

Внутренний двор полицейского управления пустовал; в темноте сделалось зябко. В окнах домов напротив все ставни были опущены; жители уже спали; на закате ветер стих, и воцарилось полное безмолвие – недвижное, как гладь пруда. Ни звука, ни шелеста – только мошки бьются о стеклянный плафон, закрепленный рядом с дверью коттеджа. Всякий раз, как мошка по спирали снижалась прямо в пламя, с шипеньем вспыхивала искра – и тут же разливался пыльный, едкий запах: насекомое сгорало.

Шепард поставил стопки на перила и плеснул обоим виски.

– Маргарет была женой моего брата, – сообщил он, вручая одну из стопок Девлину и залпом осушая вторую. – Моего старшего брата, Джереми. Я женился на ней после его смерти.

– Благодарю вас, – пробормотал Девлин, принимая стопку и поднося ее к носу.

Тюремщик поскромничал: напиток был не просто сносный. В Хокитике бутылка «Керклистона» стоила восемнадцать шиллингов, а когда спиртное бывало в дефиците, то и двойную цену выкладывали.

– Салун «Белая лошадь», – рассказывал тюремщик. – Вот как это место называлось. Портовая таверна в гавани Дарлинг. Там его убили выстрелом в висок.

Девлин пригубил виски. Напиток отдавал дымком и немного затхлостью, наводя на мысль о солонине, и новых книгах, и скотном дворе, и гвоздике.

– Так что я женился на его жене, – продолжал Шепард, подливая себе еще. – Как велит моральный долг. Я, преподобный отец, совсем не похож на брата, ни по характеру, ни по склонностям. Он был распутник и пьяница. Я не пытаюсь польстить себе в сравнении с ним, но разницу между нами отмечали очень многие. Еще с тех пор, как мы были детьми. О его браке с Маргарет я почти ничего не знал. Она работала за стойкой в баре. Далеко не красавица, как вы знаете. Но я на ней женился. Поступил как должно. Я женился на ней, я ее обеспечил и поддержал в ее утрате; так, вместе, мы ждали суда.

Девлин молча кивнул, неотрывно глядя на виски и вертя стопку в руке. Он думал о Су Юншэне, чье остывшее тело лежало на дощатом полу внутри, – подбородок и шея выпачканы ваксой, брови вычернены, как у клоуна.

– Бедный грубиян Джереми, – вздохнул Шепард. – Я им отнюдь не восхищался, и, насколько мне известно, он отнюдь не восхищался мною. Буян был тот еще. Я так и думал, что какая-нибудь драка рано или поздно обернется для него погибелью, а в драки он ввязывался то и дело. Когда я впервые узнал, что брат мой убит, я не слишком-то удивился.

Шепард снова осушил стакан и еще раз его наполнил. Девлин ждал продолжения.

– Это было дело рук некоего китайца. Джереми избил его на улице и, надо думать, унизил. Узкоглазый вернулся мстить. Обнаружил моего брата в съемном номере над таверной: тот дрых пьяным сном. Схватил с туалетного столика пистолет Маргарет, приставил дуло к виску спящего – и готово! Китаеза, понятное дело, попытался сбежать, да сглупил. Добрался только до конца набережной. Сержант полиции сбил его с ног и препроводил в тюрьму той же ночью. Судебное разбирательство назначили на дату шестью неделями позже.

Шепард снова осушил стопку до дна. Девлин глазам своим не верил: он никогда не видел, чтобы начальник тюрьмы пил, – вот разве за трапезой или в медицинских целях. Видимо, смерть А-Су выбила его из колеи.

– Суду полагалось пройти как по нотам, – продолжал тюремщик, наливая себе четвертую стопку. Лицо его заметно раскраснелось. – Во-первых, подозреваемый был китаеза, понятное дело. Во-вторых, он имел веский повод желать зла моему брату. В-третьих, он не знал ни слова по-английски и не мог защищаться. Ни у кого не осталось ни тени сомнения в том, что китаеза виновен. Все слышали выстрел. Все видели, как он ударился в бегство. Но тут на свидетельскую трибуну поднимается Маргарет Шепард. С недавних пор моя жена, прошу не забывать. Мы были женаты меньше месяца. Она садится – и заявляет вот что. Говорит, китаец ее мужа не убивал. Ее муж-де сам покончил с собою, а она-де об этом знает, потому что своими глазами видела, как он свел счеты с жизнью.

Девлин задумался, а не подслушивает ли Маргарет Шепард из-за двери.

– Ни слова правды в том не было, – рассказывал тюремщик. – Все – чистой воды выдумка. Она солгала. Под присягой. Она опорочила память покойного мужа – память моего покойного брата! – назвав его самоубийцей… и все того ради, чтобы спасти дрянного китаезу от заслуженной кары. Его бы точно вздернули. Ему полагалось качаться в петле. Он совершил преступление – и ушел безнаказанным.

– Почему вы считаете, что ваша жена сказала неправду? – осведомился Девлин.

– Почему я так считаю? – Шепард снова потянулся к бутылке. – Мой брат не из тех, кто способен наложить на себя руки. Вот почему. Еще плеснуть?

– Будьте так добры, – согласился Девлин, подставляя стопку. Отведать виски ему доводилось нечасто.

– Вижу, преподобный, что вы сомневаетесь, – промолвил Шепард, наливая. – Но иначе просто не скажешь. Джереми не из тех, кто способен наложить на себя руки. Не больше, чем я.

– Но с какой стати миссис Шепард лгать под присягой?

– Она в него втюрилась, – коротко пояснил Шепард.

– В этого китайца, – уточнил Девлин.

– Да, – подтвердил Шепард. – В покойного мистера Су. У них в прошлом что-то такое было. Сами понимаете, я ничего подобного не ждал. Но к тому времени, как я это выяснил, мы уже были женаты.

Девлин снова пригубил виски. Собеседники надолго замолчали, вглядываясь в призрачные силуэты домов напротив.

Наконец священник обронил:

– Вы не упомянули Фрэнсиса Карвера.

– А… Карвер, – откликнулся Шепард, взбалтывая содержимое бокала. – Да.

– Он-то как связан с мистером Су? – подсказал Девлин.

– У них в прошлом вышла какая-то ссора. В торговле чего-то не поделили.

Все это Девлин уже знал.

– Да?

– Я приглядывал за Су со времен той истории в гавани Дарлинг. Нынче утром мне сообщили, что он купил револьвер у поставщиков на Кэмп-стрит, и я тотчас же запросил ордер на его арест.

– Вы готовы арестовать человека только за то, что он купил револьвер?