Космический Рейнджер - Айзек Азимов

Старр задумчиво спросил:

— Что за служба?

Вмешался Пеннер, сказав:

— Лучший пример того, о чём говорит командующий, это Гарри Норрич, который…

Верзила застыл от удивления.

— Это тот слепой парень?

— Вы знаете его? — спросил Пеннер.

— Познакомились вчера вечером, — объяснил Счастливчик.

— Норрич здесь с самого начала проекта, — продолжал Пеннер. — Потерял зрение, бросившись между двумя контактами, чтобы не дать полю свернуться. Пять месяцев провёл в больнице: не удалось восстановить только зрение. Если бы не его храбрость, из спутника вырвало бы кусок размером с гору. Он спас жизни двухсот человек и сам проект: серьёзный несчастный случай в самом начале строительства сделал бы невозможными дальнейшие ассигнования со стороны Конгресса. Это и дало ему место в первом полёте аграв-корабля.

— Жаль, что он не сможет близко увидеть Юпитер, — сказал Верзила. Но тут глаза его сузились. — А как он будет передвигаться по кораблю?

— Мы, конечно, возьмем с собой и Мэтта, — ответил Пеннер. — Очень воспитанная собака.

— Это всё, что мне нужно знать, — горячо сказал Верзила. — Если вы берёте с собой собаку, можете взять и нас со Старром.

Командующий Донахью нетерпеливо взглянул на часы. Положил руки на стол и сделал вид, будто собирается встать.

— Мы закончили, джентльмены.

— Не совсем, — сказал Счастливчик. — Нужно выяснить один небольшой вопрос. Верзила выразился грубовато, но он совершенно прав. Мы с ним будем на аграв-корабле в момент старта.

— Нет, — ответил Донахью. — Это невозможно.

— Неужели добавочная масса двух человек так затруднит управление кораблем?

Пеннер рассмеялся.

— Да мы можем прихватить с собой гору.

— Может, не хватает места?

Командующий с открытой неприязнью смотрел на Дэвида.

— Я не собираюсь объяснять вам причины. Вы не полетите, потому что таково моё решение. Ясно?

В глазах его мелькнул мстительный огонек, и Старру нетрудно было догадаться, что он сводит счёты за приём на борту «Метеора».

Дэвид спокойно сказал:

— Вам лучше взять нас с собой, командующий.

Донахью сардонически улыбнулся.

— Почему? Иначе меня освободят от должности по приказу Совета Науки? Вы не сможете связаться с Землей до моего возвращения; а потом пусть освобождают.

— Мне кажется, вы не всё продумали, командующий, — сказал Старр. — Вас освободят от должности приказом, имеющим обратную силу. Заверяю вас, так и будет сделано. Во всех документах будет сообщаться, что первый полёт аграв-корабль совершил не под вашей командой, а под командой вашего преемника. Будет сделано официальное сообщение, что вы на борту не находились.

Командующий Донахью побледнел. Он встал; на мгновение показалось, что он бросится на Старра.

Тот спросил:

— Ваше решение, командующий?

Голос Донахью казался неестественным:

— Вы полетите.

Остаток дня Дэвид провёл в архиве, изучая досье людей, занятых в проекте, а Верзилу под присмотром Пеннера водили из лаборатории в лабораторию и от одного испытательного стенда к другому.

Только после ужина, вернувшись в свои помещения, они остались наедине. То, что Старр молчал, было неудивительно: он никогда не отличался разговорчивостью; но между глаз его пролегла маленькая складка. Верзила знал, что это признак сосредоточенности.

Он спросил:

— Есть какие-нибудь успехи?

Дэвид покачал головой.

— Должен признаться, ничего интересного.

Он прихватил с собой из библиотеки книгофильм, и Верзила разглядел название: «Современная роботехника». Счастливчик начал методично просматривать фильм.

Верзила нетерпеливо заерзал.

— Ты будешь смотреть его до конца?

— Боюсь, что да, Верзила.

— Ничего, если тогда я пойду к Норричу?

— Иди. — Старр на мгновение оторвался от фильма и снова склонился к нему. Руки его были скрещены на груди.

Верзила закрыл за собой дверь и на мгновение остановился. Он слегка нервничал. Он знал, что сначала нужно бы обсудить с Дэвидом, но искушение…

Он сказал себе: «Я ничего не собираюсь делать. Просто кое-что проверю. Если я ошибся, значит, ошибся, и ни к чему беспокоить Счастливчика. Но если я прав, то у меня будет что ему сказать».

Он позвонил, дверь сразу открыли. Норрич — его слепые глаза были направлены на дверь — сидел за столом с шахматной доской и необычными фигурами.

Он сказал:

— Да?

— Это Верзила, — сказал маленький марсианин.

— Верзила! Входите. Садитесь. Член Совета Старр с вами?

Дверь закрылась, и Верзила осмотрел ярко освещенную комнату. Губы его сжались.

— Он занят. А с меня хватит на сегодня аграва. Меня водил доктор Пеннер, но я вряд ли что понял.

— Вы не один такой, но, если отбросить математику, основной принцип понять нетрудно.

— Да? Не хотите ли объяснить? — Верзила сел в большое кресло и принялся рассматривать верстак Норрича. Под ним лежал Мэтт, положив голову на лапы и не отрывая взгляда от Верзилы.

«Пусть себе говорит, — думал Верзила. — Пусть говорит, а я найду возможность».

— Ну, слушайте, — сказал Норрич. Он взял одну круглую фигуру. — Тяготение есть одна из форм энергии. Вот такой предмет, какой я держу, находится под действием гравитационного поля; если ему не дать двигаться, говорят, что он обладает потенциальной энергией. Если я его выпущу, эта потенциальная энергия преобразуется в движение — это называется кинетической энергией. Под действием поля тяготения он будет падать всё быстрее и быстрее. — Он выпустил фигуру, и та упала.

— Пока — бах! — сказал Верзила.

Фигура ударилась о пол и откатилась.

Норрич наклонился, как будто хотел её подобрать, но потом сказал:

— Не достанете ли её, Верзила? Я не уверен, куда она откатилась.

Верзила сдержал своё разочарование. Он поднял фигуру и дал её Норричу.

Тот сказал:

— До недавнего времени это была единственная возможность преобразования потенциальной энергии — превращение её в кинетическую. Конечно, и кинетическую энергию можно использовать. Например, водопад Ниагара производит электричество, но это совсем другое дело. В космосе гравитация вызывает только движение. Возьмем систему спутников Юпитера. Мы на Юпитере-9, на краю системы. В пятнадцати миллионах миль от центра. По отношению к Юпитеру мы обладаем гигантским количеством потенциальной энергии. Если мы попытаемся перебраться на Юпитер-1 — спутник Ио, который всего в двухстах восьмидесяти пяти тысячах миль от Юпитера, мы должны будем падать много миллионов миль. При этом мы приобретем огромную скорость, и, чтобы этого не случилось, нам пришлось бы с помощью гиператомного двигателя замедлять движение, направляя импульс в противоположную сторону Для этого нужно очень много энергии. И если мы хоть немного промахнемся, то будем продолжать падать — в сторону вполне конкретного места, к самому Юпитеру. А это означает верную смерть. Даже если мы благополучно приземлимся на Ио возникает проблема возвращения на Юпитер-9: нам придётся подниматься на миллионы миль, преодолевая чудовищное притяжение Юпитера. Чтобы совершать полёты меж спутниками Юпитера, нужна очень большая энергия.