Происхождение - Ирвинг Стоун

Его интеллект, по-видимому, еще и не начинал сдавать. Он очень много работал и писал научные статьи для журналов "Природа" и "Дневник садовода". В Даун-Хаус приезжали и оставались пожить гости из Германии, России, Голландии и Соединенных Штатов. Прежде, побыв с гостем минут десять, в крайнем случае полчаса, Дарвин спешил вернуться к своему уединению; теперь же он с большим удовольствием долго оставался в обществе друзей и единомышленников.

К сожалению, многие его друзья переживали в это время тяжелые дни. Джозефу Гукеру по-прежнему мешал министр работ; он урезал бюджет для лаборатории, музея и библиотеки в Кью; уволил нескольких главных его помощников; распространил слух, что и Гукеру скоро придется уйти. Гукер обратился к премьер-министру Глад-стону с просьбой вмешаться. Гладстон ничего не ответил. Министр работ Эйртон поручил Ричарду Оуэну, давнему противнику Гукера, приготовить анонимный доклад для прочтения в палате общин, который был опубликован как официальный отчет о состоянии Ботанического сада в Кью. Оуэн бросил тень на доброе имя сэра Уильяма Гукера и его сына Джозефа; он с издевкой писал о его гербарии, перечислил погибшие деревья, объясняя потери плохим руководством и небрежением.

– Я всегда стыдился своей ненависти к Оуэну, – сказал друзьям Чарлз. Теперь я буду лелеять свою ненависть и презрение к нему до последних дней моей жизни.

Группа натуралистов, куда вошли Лайель, Гексли, Бентам и Дарвин, написала письмо о Кью и о заслугах перед наукой отца и сына Гукеров, вручив его премьер-министру. В то же самое время Джозеф Гукер был избран президентом Королевского общества – высший пост ученого в Англии.

От переутомления заболел Томас Гексли, он не мог ни работать, ни отдыхать. Его доктор, Эндрю Кларк, посоветовал Гексли отправиться путешествовать, но у того не было ни единого свободного фунта стерлингов. Чарлз с Гукером обратились к друзьям и коллегам за помощью и набрали приличную сумму в две тысячи сто фунтов.

– Теперь осталось самое трудное, – сказал Гукер. – Он ведь откажется от денег. Скажет, что это благотворительность.

– Я напишу ему такое письмо, – пообещал Чарлз, – что он примет деньги, и гордостьего не пострадает,

Гексли согласился. Ехать он решил во Францию и Германию. Гукер предложил сопровождать его. Перед отъездом Гукер сказал друзьям:

– Я везу с собой огромный список советов доктора: что Гексли должен есть и пить и от чего воздерживаться. Сколько должен спать и сколько отдыхать, сколько разговаривать и сколько ходить. Одним словом, я буду сразу и сиделкой и лекарем.

Гексли вернулся здоровым и полным новых замыслов: какие он напишет книги, статьи, какие прочитает лекции, что сделает для перестройки всего народного образования в Англии.

В ноябре 1872 года вышла книга Дарвина "Выражение эмоций у человека и животных"; книгу читали с таким захватывающим интересом все слои общества, спрос на нее был так велик, что очень скоро она стала самым популярным из всех его сочинений. К концу года в типографии печаталось девять тысяч экземпляров, что на тысячу превосходило тираж "Происхождения человека". В книге были помещены иллюстрации: кошка, скалящая зубы на своего извечного врага – собаку; лебедь, отгоняющий чужака; плачущие и недовольные дети. Книгу читали в каждом доме от мала до велика. Это была совершенно новая область исследований и наблюдений; она имела такой успех, что Чарлзу пришлось заплатить в министерство финансов пятьдесят два фунта стерлингов подоходного налога.

– В этом году мы им заплатили больше, чем всегда, – жаловался он Эмме. – Тебе не кажется, что налоги с каждым годом растут?

– У всего на свете есть обратная сторона. Чем больше книг ты пишешь, тем больше денег за них получаешь, тем выше становится налог. Адмирал Саливен сказал, что королевский флот завоюет весь мир. А каждый корабль стоит довольно-таки дорого. Не знаешь, сколько стоил "Бигль"?

Чарлз ничего не ответил, и разговор сам собой прекратился.

Когда в "Атенее" появилась благоприятная критическая статья, Чарлз заметил Френсису, который неделю работал в кабинете отца:

– По-видимому, одним противником стало меньше. Журнал "Эдинбург ревью", тоже старый, закоренелый противник Чарлза, писал: "Господин Дарвин присовокупил еще один том забавных историй и гротескных рисунков к ряду своих удивительных сочинений, в которых излагаются и защищаются эволюционные теории".

– Я смеялся до колик, – комментировал Чарлз, не отрываясь от микроскопа. – Оказывается, я еще и писатель-юморист! После Адама Седжвика, который сказал, что, читая "Происхождение", он не мог удержаться от смеха, это первый раз, когда мои сочинения находят забавными.

Френсис оторвался от листка, который внимательно разглядывал.

– Будь добрым христианином, отец, – сказал он. – Ненависть – плохое чувство. Поди лучше сюда и посмотри, что делается с сырым мясом, которым ты накормил насекомоядные растения.

Растения поглощали сырое мясо точно так же, как ассимилировали месиво из гороха и капустных листьев, которым угощали их раньше. Не отрывая глаза от объектива микроскопа, Чарлз сказал:

– Вот, оказывается, как дросера переваривает пищу. Клянусь всем святым, ни одно открытие не доставляло мне большего удовольствия, чем это.

Не меньшую радость ему доставляла и индейская тре-фоль, чьи крошечные листики двигались прерывистыми толчками. Как-то вечером, уже собравшись идти спать, Чарлз предложил Эмме:

– Давай посмотрим, что делает трефоль.

Они вошли в кабинет и увидели, что растеньице спит – все, кроме крошечных ушек, которые, по словам Чарлза, "играли в превеселую игру".

– Днем я ни разу этого не видел, – заметил он.

Чарлз закончил черновой вариант "Насекомоядных растений" в январе 1873 года и поехал на неделю в Лондон немного развлечься. В начале февраля он начал работать над задуманной книгой "Действие самоопыления и перекрестного опыления в растительном царстве". Он уже поставил множество опытов по перекрестному опылению; но самоопыление редко удавалось подглядеть не только ему, но и другим ботаникам. Чарлз часами наблюдал орхидеи и в теплице и у себя в кабинете, где цветы стояли на каминной полке и на столе, пока наконец не понял, что все орхидеи обоеполые растения, мужские и женские одновременно. Когда насекомые опыляют два цветка орхидеи А и Б, расположенных на одном цветке, у того и другого цветка все готово, чтобы цветок А оплодотворил цветок Б и Б оплодотворил А. У цветов на пестике есть рыльце, над ним сейчас же пыльник. Когда идет дождь, вода наполняет чашечку цветка, пыльца плавает на ее поверхности, потом оседает вниз и оплодотворяет тот же самый цветок, на котором она зародилась! Кроме орхидей к самоопылению довольно часто прибегают и лютики.