Слёзы Шороша - Братья Бри

…В сон прокрались постукивания, частые, негромкие. Они не прекращались и, казалось, несли в себе тревогу. Дэниел вдруг уловил, что они сторонние, что они не принадлежат сну, и, поймав себя на этой мысли, пробудился… Стучали по раме окна. Он приподнялся. Ещё не ослабевшая темень скрывала того, кто вложил в эти звуки и привнёс в спокойствие ночи тревожность. Дэниелу показалось, что это похоже на зов, который кто-то хочет сохранить в тайне. «Лэоэли!» – промелькнуло у него в голове. Он быстро встал с кровати, натянул джинсы и приблизился к окну. Стук оборвался, и спустя мгновение из темноты его поманила чья-то рука, и голос, едва слышный, позвал его:

– Дэнэд, Дэнэд.

– Лэоэли, – прошептал Дэниел и распахнул окно – ему открылся лиловый полумрак…

– Очень хорошо. (Дэниел вздрогнул.) Просыпайтесь, просыпайтесь, – неожиданный голос превратился в знакомый.

Кохан не стал сразу мучить Дэниела вопросами, а усадил его в бежевое кресло в своём кабинете и заставил выпить чашечку кофе. Выпил и сам.

– Ну, кажется, мы с вами пришли в себя. Давайте-ка продолжим поиск истины.

Дэниелу померещилось, что в интонациях Кохана что-то переменилось. Может быть, во время сеанса гипноза он узнал факты, которые склонили его на сторону странного пациента и заставили смягчиться.

– Только бы найти её.

– Вы запомнили что-нибудь из нашего общения во время сеанса, из моих вопросов и ваших ответов?

Дэниел задумался и припомнил лишь начало – светящуюся змейку и хитрую тарабарщину доктора.

– Абсолютно ничего. Я поведал вам что-то интересное?

– Весьма любопытные вещи, Дэниел. Через минуту я назову вам несколько имён, которые вы с лёгкостью извлекали из своей памяти. Позволю себе предположить, с весомой вероятностью, что события, связанные с этими именами, произошли незадолго до вашего загадочного сна. Но предварю эту часть двумя-тремя вопросами. Правила игры прежние: вопрос – и не обросший фантазиями ответ.

– Я уже усвоил урок, доктор.

– Очень хорошо. (В Кохане будто кто-то повернул ключик, переведя его в другой режим работы.) Пишете роман?

– Что?! – удивился Дэниел.

– Вот вам и усвоили.

– Простите, доктор. Отвечаю: нет, не пишу.

– Компьютерными играми увлекаетесь? Желание переселиться в мир какой-то из них не висит… поправлюсь, не висело ли перед вами до посещения галереи идеей фикс?

«Чего я ему такого наговорил?» – подумал Дэниел и усмехнулся.

– Давно это было, но, припоминая себя той поры, скажу честно – не фанател.

– Очень хорошо, я так и думал, – вроде бы привычно проговорил Кохан и сразу вслед за этим, но без очевидной логики продолжения, как-то вдруг, будто желая поймать Дэниела с поличным, спросил:

– Вы Дэнэд?

Дэниела и вправду это смутило, и какое-то время он молчал. Он вспомнил, что он Дэнэд, но искал ответ (прежде всего для самого себя): откуда это – Дэнэд?.. почему – Дэнэд?.. Кохан не торопил его, позволяя искать: он был уверен, что Дэниел не взвешивает предстоящий ответ, а лишь силится найти его.

– Я только знаю, что в этой жизни я не Дэнэд, – наконец сказал Дэниел.

– Есть другая?

И этот вопрос озадачил Дэниела. Кохан снова терпеливо ждал.

– Думаю, это из моего сна. Так называли меня в моём сне, насколько я помню… Ускользает. Что-то промелькнёт и ускользает.

– Удачное замечание.

– Удачное замечание?

– Ваше «насколько я помню». Продолжим. После второго посещения галереи вы направились сразу домой или, скажем, завернули в бар – расслабиться?

– Хм. Точно, в бар зашёл. Я уже говорил, что со мной творилось в тот день. Не знал, куда приткнуть свои чувства. Таскался с ними по городу, зашёл в какой-то бар. Честно говоря, не помню в какой.

– Очень хорошо. Теперь, как я и обещал, имена. Вы – очень коротко комментируете: мне нужна первая ассоциация. Итак, Кристин.

– Это легко. Можно сказать, мой друг по жизни. Вместе в школе учились. И в колледже вместе.

– Мэтью, смею предположить, ещё один друг по жизни?

– Вы угадали, это лучший друг… друг с детства, с качелей на лужайке перед домом моих бабушки и дедушки.

– Очень хорошо. Лэоэли.

– Лэоэли?! – тихий восторг проявился и в глазах Дэниела, и в том, как он произнёс это слово. – Это имя, которое я хотел вспомнить, когда проснулся сегодня утром. Но так и не смог. Это имя девушки из моего сна.

– Дэниел, а может быть, не только из сна? Может быть, вы познакомились с Лэоэли в баре?.. в тот вечер после галереи?

– Не помню такого, – ответил Дэниел и в то же самое мгновение подумал: «Было бы здорово!» И добавил вслух: – Это девушка из сна.

– Уверены, что она не телепортировалась из бара в ваш сон?

– Думаю, да.

– А это имя о чём-нибудь вам говорит: Фэлэфи?

– Моя бабушка, – непроизвольно сказал Дэниел.

– Та самая, на чьей лужайке ваши с Мэтью качели?

Дэниел поспешил исправиться (словно опомнившись):

– Я не то сказал, доктор. Не совсем то. Фэлэфи – это… как бы моя бабушка из моего летаргического сна.

– А в реальной жизни?

– Мою настоящую бабушку зовут Маргарет. Вы, наверно, подумали, что у меня раздвоение личности: Дэниел, Дэнэд, Маргарет, Фэлэфи.

– Малам, Семимес, Гройорг. Знаете этих людей?

– Малам… хозяин дома, в котором я жил. Семимес – его сын. Гройорг тоже был в доме. Мы все сидели у камина.

– И, разумеется, это персонажи вашего сна?

Дэниел ничего не ответил: ему самому показалось всё это странным. И он пожалел о том, что пришёл сюда… напрашиваться в психушку.

– Идиот, – процедил он сквозь зубы (ему почему-то очень захотелось, чтобы Кохан услышал эту самооценку).

– Очень хорошо! – почти прокричал (но довольно дружелюбным тоном) Кохан. – Вы сами усомнились в том, с чем явились ко мне, а именно, с установкой, что вы в течение последнего месяца пребывали в летаргическом сне.

– Это не так, доктор?

– Убеждён, что не так. Давайте пойдём от простого к сложному. Ваша физика: мышцы в прекрасном тонусе, пульс как у астронавта. Я бы скорее поверил, что вы лазали по горам или гребли на байдарке, а не провалялись целый месяц покойником. А вот с вашей психикой безусловно поработали, кто-то из персон с этими замкнутыми именами, среди которых вы фигурировали как Дэнэд. Лэоэли, полагаю, сыграла, вольно или невольно, в этой тёмной истории роль наживки (небезуспешно, в скобках сказать). Эта ваша история называется оказаться в нужное время в нужном месте, а именно, в баре, когда упомянутая девица охлаждалась там напитками. Это как ваш незапланированный визит к доктору Кохану: страх неизвестности привёл вас в «Не упусти момент», там вас подцепил Эдди Зельман, вы ему открылись – иначе быть и не могло – и оказались здесь. Но вернёмся к предмету. Кому сия забава нужна, спросите вы. Вероятно, какая-то община. Смотрите: стандартные оранжевые жилища округлой формы. (Это я вынес из сеанса). Может быть, секта. Смотрите: замкнутые имена, я бы сказал – вечные, заключающие в себе смысл нескончаемости – идея неземной, вечной жизни. Возможно, клуб по интересам, главный из коих, смею предположить, меркантильный. Собственно говоря, идеи, мистические либо религиозные, служат в подобных случаях лишь инструментом одурманивания и прикрытия. О вашем сне. Не стану говорить всякую чушь о некой прошлой или будущей жизни – оставим это шарлатанам. Вам приснилось то, что так или иначе ассоциировано с реальной жизнью за последний месяц. Один вопрос, весьма серьёзный, остаётся: почему вы не помните? Возможно, между вами и ребятами из того круга, в который вы изволили угодить, зародился конфликт. Повод? Да сколько угодно. К примеру, не поделили ту же Лэоэли. До химии, насколько я могу судить на глаз, дело не дошло. В противном случае, вы могли бы вообще забыть, кто вы есть. От вас не осталось бы ни имени, ни адреса, ни мамы с папой, ни Кристин, ничего, кроме желания кушать. Ваш случай полегче. Вас заблокировали внушением, я это поле почувствовал – необычайно сильное. В результате – для самого себя вы закрыты. Закрыт Дэнэд от Дэниела. В моей практике был подобный случай. Признаюсь, открыть не сумел, и той моей пациентке пришлось смириться с белыми пятнами в памяти. Лечь в клинику она не согласилась. Там прогноз успеха – пятьдесят на пятьдесят, я ей так и сказал. Кроме того, анализы, тесты, приборные исследования… в общем, особая жизнь, больше для науки, нежели для себя. А зацикленности и всего, чем она обрастает, то есть боковых проблем, не убавляется, мягко говоря. Внушаю это вам как друг отца вашего друга. Ну что, хотите в клинику?

Дэниел усмехнулся.

– Спасибо, доктор, нет.

– Жить надо, юноша! – чуть ли не выкрикнул Кохан. – Продолжать жить. Вспомните – очень хорошо. Не вспомните… а давайте-ка не будем оценивать этот вариант. Теперь мой совет, точнее, не мой – моего учителя (не стану поминать его имя всуе, вам оно всё равно ничего не скажет), так вот совет: ищите начало, ту потайную дверцу… Что с вами? – Кохан увидел, что Дэниела зацепили его последние слова: то мимолётное, что вспыхнуло у него в душе, отразилось во взгляде и удержанном в себе порыве сказать что-то. Своим вопросом доктор подтолкнул Дэниела.