Сто великих войн - Борис Соколов

Причины поражения японской армии на Халхин-Голе лежали в ее технической отсталости в сравнении с Красной армией. У японцев почти не было автотранспорта, а лошади были очень уязвимы. Например, в дивизии генерала Камацубары к началу боев было 2705 лошадей, из которых погибло или было ранено 2005, а еще 325 вышли из строя вследствие болезней. Таким образом, к концу боевых действий японцы почти не имели средств для доставки снабжения своим сражавшимся в Номонгане войскам. Жуков же не зря в мемуарах помянул добрым словом шоферов: «Чудо-богатыри шоферы делали практически невозможное. В условиях изнуряющей жары, иссушающих ветров кругооборот транспорта в 1300–1400 километров длился пять дней!»

Японская сторона значительно уступала советской не только в качестве, но и в количестве танков. К 1939 году Красная армия располагала примерно 17 тысячами танков, а годовое производство достигало 3 тысяч машин. В Японии же даже в 1940 году, когда были приняты меры по наращиванию производства, выпустили всего 573 танка. Единственный в японской армии танковый корпус, действовавший на Халхин-Голе, располагал всего 182 боевыми машинами и по силе примерно соответствовал советской танковой бригаде. Жуков же к началу августовского наступления имел в своем распоряжении 498 танков и 385 бронемашин К тому же после неудачи 6 июля, когда японские танки были расстреляны советской артиллерией, командование Квантунской армии вывело свой танковый корпус с линии фронта и более не использовало его против Красной армии.

Важную роль сыграло превосходство советской авиации. Самолеты И-16 и И-153 («Чайка») по своим тактико-техническим данным не превосходили основные японские истребители той поры «Мицубиси» А5М и «Накадзима» Ki-27. Так, «Чайка» развивала максимальную скорость в 443 километра час, а «Накадзима» — 450 километров. И маневренность у этих самолетов была примерно одинаковая. Однако слабость японских ВВС заключалась в катастрофическом недостатке пилотов. За тридцать лет существования японской авиации, с 1909 по 1939 год, было подготовлено всего 1700 летчиков. И это при том, что в 1936 году планировалось произвести 3600 боевых самолетов. Даже потеря на Халхин-Голе 230 пилотов убитыми и ранеными создавали для японских ВВС критическую ситуацию. Да и по общему числу самолетов превосходство было на советской стороне. К началу августовского наступления Жуков располагал 515 самолетами, тогда как у японцев было не более 300 машин.

Окончательно конфликт на Халхин-Голе был урегулирован после долгих переговоров только в мае 1942 года, с заключением соглашения о демаркации границы в спорном районе. В тот момент СССР вел тяжелейшую борьбу с Германией, а Япония — с США и Британской империей. В столкновении друг с другом не была заинтересована ни одна из сторон. В результате граница в районе Халхин-Гола прошла по линии фактического контроля. Почти весь спорный район, включая Номонган, остался в составе Монголии. К Маньчжоу-Го отошли лишь небольшие районы к юго-востоку от Номонгана, захваченные в результате наступления японских войск, предпринятого в начале сентября 1939 года. В ходе переговоров японская сторона тщетно ссылалась на советскую трофейную карту, где граница была проведена по Халхин-Голу. Но здесь перевесило «право победителей». Ведь сражение у Халхин-Гола выиграла Красная армия, что не могла не признать японская сторона.

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

(1939–1945 годы)

Война началась с нападения Германии на Польшу 1 сентября 1939 года. Этому предшествовало заключение 23 августа советско-германского пакта о ненападении, развязавшего Гитлеру руки для агрессии против Польши. В секретном протоколе к этому пакту стороны разделили Польшу по линии рек Висла, Нарев и Сан. Кроме того, в сферу советского влияния отошли Финляндия, республики Прибалтики и румынская Бессарабия.

Германо-польский конфликт политически начался весной 1939 года, когда Германия потребовала передать ей Данцигский коридор, отрезавший Восточную Пруссию от остальной территории рейха. Для создания повода к войне германские спецслужбы организовали нападение своих агентов, переодетых в польскую военную форму, на радиостанцию в Глейвице в Силезии. Англия и Франция, давшие гарантии территориальной целостности Польского государства, 3 сентября 1939 года объявили войну Германии, но активных боевых действий не предпринимали.

Французская армия отличалась крайне низким моральным духом. Большинство ее солдат и офицеров не хотели «умирать за Данциг». Переброска же английского экспедиционного корпуса во Францию завершилась лишь к середине ноября 1939 года. Французское командование придерживалось исключительно оборонительного образа действий, да и мобилизация французской армии была завершена лишь через три недели после начала войны.

Польское военно-политическое руководство знало о значительном превосходстве вермахта и безнадежности стратегической обстановки, но решило оказать сопротивление, рассчитывая на конечную победу западных союзников. Польская разведка имела точные представления о дислокации 80 процентов германских соединений. Генеральный штаб Польши считал, что польский оборонительный план, предусматривающий оборону по линиям Нарева, Вислы, Верхней Варты и городов Белиц и Сайбуш в Силезии, не имеет шансов на успех, и немцев в лучшем случае удастся сдержать лишь считанные недели. Уверенности, что за это время французская армия перейдет в наступление, у поляков не было.

Польская армия уступала немецкой армии по численности вдвое и еще больше — по качеству и количеству танков и самолетов. Вермахт предпринял глубокий обход польской армии с севера и с юга. 17 сентября, когда основные силы поляков были уже разбиты, но еще продолжали борьбу, в Польшу также вторглась Красная армия, оккупировавшая восточные районы страны, населенные преимущественно украинцами и белорусами. К началу октября сопротивление поляков было сломлено. Почти вся польская армия оказалась в немецком и советском плену.

Первоначально Гитлер планировал сразу же после разгрома Польши обрушиться на Францию. Однако с приближением зимы ухудшились погодные условия, что ограничивало применение авиации в будущей кампании на Западе. Что еще важнее, немцы не успевали сосредоточить до начала зимы достаточные силы и запасы снабжения для генерального наступления против Франции. Поэтому Гитлер послушался советов своих генералов и отложил наступление до весны 1940 года. Если ретроспективно взглянуть на события первого месяца боевых действий, то единственным планом действий, дававшим Германии шансы если не на победу, то на «ничейный исход» развязанной фюрером мировой войны, было бы немедленное, еще в начале сентября, нанесение главного удара не против Польши, а против Франции. Учитывая низкие боевые качества французской армии, продемонстрированные позднее, в мае 1940 года, а также то, что в сентябре 39-го на европейском континенте еще не было британского экспедиционного корпуса, можно не сомневаться, что блицкриг против Франции удался бы в самом начале войны даже быстрее, чем это случилось в мае — июне 1940 года. Тогда бы стратегическая ситуация претерпела коренное изменение. Уже в октябре 1939 года вермахт остался бы один на один против Польши, которую бы вполне мог рассчитывать сокрушить до исхода осени. Не исключено, что в этом случае в Англии взяли бы верх сторонники мира с Германией. Но даже если бы этого не случилось, англичане, еще не завершившие мобилизации своей армии, вряд ли бы смогли в ближайшие месяцы противопоставить Германии что-либо серьезное. США к тому времени еще ни в коей мере не были втянуты в войну на стороне «Туманного Альбиона». Не исключено, что президенту Франклину Рузвельту не удалось бы тогда преодолеть сопротивление изоляционистов, и Америка так бы и осталась нейтральной во Второй мировой войне. Даже вероятный союз СССР и Польши в этой критической ситуации вряд ли бы спас положение. К тому же Красная армия могла уже увязнуть в конфликте с Финляндией, поторопившись захватить хотя бы часть добычи, пока вермахт связан на Западе. В этом случае немцы могли бы вторгнуться на советскую территорию не позднее мая — июня 1940 года. СССР пришлось бы вести борьбу с рейхом один на один, не имея к тому времени в серии ни танков Т-34, ни новых самолетов, ни «катюш», ни даже поставок по ленд-лизу. В такой схватке один на один Сталин имел бы все шансы проиграть.

Однако подобный сценарий имеет только теоретическое значение. Практически же Гитлер в самом начале войны не имел намерения вести боевые действия против западных союзников. Он надеялся достичь соглашения с Англией и Францией если не сразу же, то по крайней мере вскоре после планировавшегося молниеносного разгрома Польши. Поэтому варианты первоначального удара по Франции даже не рассматривались в германских штабах.