Матабар III - Кирилл Сергеевич Клеванский

Зазвучали вилки и ложки. Послышался первый смех и обсуждения. Дети говорили об одном, взрослые о другом. И гостиная, сперва просторная, затем тесная, теперь наполнилась чем-то иным. Чем-то, что заняло каждый её уголок, отплясывало на паркете, качалось на узорном тюле и тяжелых шторах, шелестело по стареньким, выцветшим обоям.

Теплое и уютное. Шумное, гулкое, порой грохочущее вспышками самого настоящего гогота, но такое честное и простое, что не оставляло пространства для раздражения и злобы. Как манящее в летнюю жару озеро, обещающее пьянящую, ледяную, освежающую прохладу.

В этот гомон так и хотелось нырнуть, погрузиться на самое дно и застыть на пару мгновений, впитывая в себя.

Арди, как в детстве, ощутил себя стоящим на мостках, смотрящим как Невий и Кевин с Фарухом ныряют, плещутся с другими детьми, а сам он где-то в стороне. Одновременно вместе со всеми, но и, будто, сам по себе. Один в толпе тех, кто…

— Будешь салат с морскими гребешками? — спросила Тесс, положив ему ладонь на предплечье. — Их принесла Галина. Она работает в лавке, торгующей товарами из Каргаамы.

Ардан повернулся к спутнице. Там, на мостках, у озера в Эвергейле, он всегда был один. Анна никогда не составляла им компанию.

А сейчас… зеленые глаза смотрели на него с радостью и легкостью.

— Спасибо, — прошептал Ардан.

— А, значит будешь, — Тесс уже потянулась к миске с салатом, но Арди её остановил.

Тесс хотела уже что-то у него спросить, но не стала. Она поняла. Что именно? Кто знает. Но теперь ела одной рукой. Смеялась вместе с остальными гостями, порой включалась в жаркие и, иногда даже, горячие обсуждения всего и вся, пила и ела, но… не отнимала ладони от его предплечья. Держала крепко, порой поглаживая по рукаву пиджака.

А Ардан… он тоже пил и ел. Рядом с ним, придвинутые Галиной и Эльвирой, оказались блюда только из дичи и диких животных, почти без овощей и мучного. Он не просил. Ему заранее так поставили.

Из напитков юноше ни разу не предложили алкоголь. И все это не вычурная показуха, а просто — данность.

Сердце Арди успокоилось и улыбка впервые, за все время визита в гости, дернула уголки губ. Воспоминания о мостках куда-то улетучились, а на смену им пришел ужин в большой, но тесной гостиной в компании таких разных, но очень уютных людей.

Звучали тосты. Эрнсон, перебрав, начал путать слова, чем заслужил неодобрительный, но необидный нагоняй от Урского и очередной всплеск общего смеха. Алиса что-то шептала на ушко краснеющей и смеющейся в ладошку Алине Урской, дети увлеченно перешептывались, и…

— Дядя Ард, а вы же волшебник, да?

Рядом с Арданом неведомым образом очутился маленький Ирвид. Озорной и непоседливый — ему, видимо, все же, наскучило сидеть за столом. А гости, видя картину, немного притихли.

— Ирвид, — строгим тоном отозвался Милар. — Я уже говорил тебе, чтобы ты не обращался ко всем как к «дяде» и «тете».

— Но я так говорю дяде Александру, — возмутился мальчик. — И тете Галине.

— Потому что Александр твой духовник, а Галина — его жена.

На лице мальчика отобразилась серьезная мыслительная деятельность. Духовниками в церкви Светлоликого называли тех, кто приводил ребенка к «Свету». Обычно таким человеком становился близкий друг семьи — он погружал ребенка в деревянный ларец, внизу которого горела свеча.

Купал в Свету.

Всего мгновение, чтобы не обжечь. По преданиям пламя каждой такой свечи передавалось от одного источника другому и уходило корнями к первому Свету Светлоликого, которым тот одарил замерзающего в пустынной ночи Пророка.

— А дядя Ард не мой духовник? — пришел он к логичному заключению.

— Нет, — ответил Милар.

— Значит и тетя Тесс мне не тетя?

— Правильно.

— Но я к ней весь вечер так обращаюсь! — возмутился мальчик.

Милар с Эльвирой посмотрели на Тесс, а та только развела руками.

— Это было очень мило, — призналась она.

Кто-то улыбнулся, другие даже засмеялись.

— Но ведь дядя Ард, все же, волшебник, — Ирвид задумчиво водил пальцем по спинке стула Ардана.

— Ирвид, — чуть строже произнесла Эльвира, демонстрируя, что Арди не ошибся, когда изначально услышал в её голосе оттенок стали. — Вернись, пожалуйста, на место и не мучай наших гостей. Это неприлично.

— Ну л-а-а-а-дно, — понурился мальчик. — Простите пожалуйста, не дядя Ард.

— Ирвид! — хором возмутились его родители, пока остальные не обидно смеялись.

— Я просто хотел увидеть чудо, — обижено просопел ребенок.

Ардан переглянулся с Миларом и, дождавшись позволительного кивка, остановил мальчика.

Поднявшись со стула, Ардан тут же присел на корточки и согнул спину, постаравшись сделать так, чтобы совпали линии их взглядов.

— Какое бы чудо ты хотел увидеть, Ирвид? — спросил Ардан, держа на ладони миниатюрные пальчики ребенка. — Только учти, что я еще только начинающий волшебник и многого не умею.

— А почему?

— Потому что мне еще многому придется научиться, чтобы делать самые разные чудеса. А пока я умею только совсем немного, — Ардан не собирался врать ребенку. — Так какое чудо бы ты хотел увидеть?

Ирвид задумался.

— Прошлым летом мы ездили с папой и мамой к бабушке и дедушке. Они живут в… в… я забыл… Мы даже ездили на поезде! Вы когда-нибудь, не дядя Ард, ездили на поезде?

— Бывало и такое.

— Здорово! — искренне обрадовался Ирвид и вернулся к прежней теме. — Я там видел огоньки на небе. Знаете — такие разноцветные. Как же они…

— Звезды, — подсказала Эльвира.

— Спасибо мама! — засиял мальчик. — Да, звезды. Но сейчас их, почему-то, не видно.

В памяти Ардана пронеслась сцена в особняке Анорских.

— Это из-за светового загрязнения.