Военные разведчики XX века - Михаил Толочко

В частности, в одном из посланий Москва требует, чтобы резидент КГБ в Лондоне направил Бонда «еще раз на задание, которое должно быть выполнено более аккуратно». «В последнем пакете мы получили от Бонда материалы, содержащие фотопленку с радиолокационными схемами и меморандум по коммуникационным кодам, — говорится в перехваченной англичанами радиограмме. — Снимки сделаны нечеткие, а сам меморандум размыт и сфотографирован без наведенного фокуса. Отправьте Бонда на задание и попросите его сфотографировать все повторно».

Согласно рассекреченным 2500 архивным файлам, помимо нерасторопного Владимира на советскую разведку во время второй мировой войны работали в Великобритании и США более 200 агентов, снабжая Москву сверхсекретной информацией, в том числе и о создании атомной бомбы. Английской и американской контрразведкам удалось раскрыть большинство действовавших в их странах агентов КГБ после проведения в конце 40-х — начале 50-х годов советской операции под названием «Венона», в ходе которой лучшие умы разведок Великобритании и США нащупали код, позволивший расшифровать радиограммы с Лубянки.

Как явствует из уникальных документов, знаменитая «кембриджская группа», куда входили Дональд Маклин и Ким Филби, включала еще одного человека — американского физика Теодора Холла, живущего ныне в английском университетском городе Кембридже. На основании представленных файлов можно сделать вывод, что именно Холл, который проходит в радиограммах под именем «Млад», в числе других ученых передавал СССР сведения и микропленки о секретных разработках Западом атомного оружия. Кроме того, Москва через своего агента «Барона» еще в 1941 году получила доступ к британскому проекту «Энигма», посвященному нахождению ключа к зашифрованным немецким дипломатическим и военным телеграммам.

Судя по всему, участники операции «Венона» не в обиде на своих советских противников и даже хотят провести специальную конференцию по данному проекту, на которую планируется пригласить отставных сотрудников ЦРУ, КГБ и английских спецслужб. Правда, британские джеймс бонды смогут лишь послушать выступления коллег, так как Уайтхолл запретил ветеранам делиться воспоминаниями с делегатами беспрецедентного форума.

ГРАНДИОЗНАЯ РАКЕТНАЯ ДЕЗА

Служил в Москве полковник ГРУ (Главного разведывательного управления Генштаба Вооруженных Сил СССР), который без лишних церемоний предлагал свои услуги западным разведкам. Однако вербовать его никто не спешил. Американцам не понравилось — завалился со своими авансами прямо в посольство. Канадцы приняли его за подставную утку. Заинтересовались лишь англичане… И когда в апреле 1961 года Олег Владимирович Пеньковский прибыл в Лондон под видом сотрудника советской торговой делегации, коммерсант Грэвилл Винн, работавший на британскую спецслужбу МИ-6, уже ждал его в аэропорту…

Имя Пеньковского вновь появилось на газетных страницах в 1993 году в связи с событием 30-летней давности — Карибским кризисом, чуть было не закончившимся ядерной войной. О полковнике писали много и по-разному. Однако в нашей прессе не упомянули о потрясающей по своим масштабам операции советских спецслужб, в которой и он сыграл (вольно или невольно?) немаловажную и до сих пор не совсем понятную роль.

Видимо, англичане успели навести кое-какие справки — их новый агент заинтересовал теперь и американцев. Его разработка началась в гостинице в тот же день.

43-летний разведчик заявил, что полностью разочарован в коммунистической системе и готов способствовать ее разрушению — передавать советские секреты на Запад. Для разминки заместитель начальника совместной группы ГРУ и КГБ по сбору и анализу научно-технической информации выдал пару сотен офицеров ГРУ, расквартированных в разных частях света. Впрочем, большинство из них западным спецслужбам были известны. Главным оказалось другое: переданные Пеньковским инструкции по обслуживанию советских ракет и копии лекций на эту тему.

А надо сказать, в середине 50-х американские военные на основании разведданных пришли к выводу: русские весьма опередили их в разработке межконтинентальных баллистических ракет (МБР). Правительство выделило Пентагону крупную сумму, и через три года появились ракеты «Тор». В 1958 году их разместили на восточном побережье Великобритании, и они взяли на прицел Москву. Во время следующих поездок в Лондон и Париж полковник вручал Винну негативы отснятых им документов. Кроме того, передавал пленки и в Москве. Связной была Рори Чисхолм — жена одного из агентов МИ-6, приписанная к британскому посольству. Обычно это происходило, когда она гуляла с детьми в парках.

В начале 1962 года Чисхолм заподозрила, что за ними наблюдают, но, как ни странно, полковник не насторожился, мало того, начал снабжать ее материалами даже на дипломатических приемах, где был повышенный риск попасться контрразведке. В итоге 22 октября Пеньковского арестовали. Затем в Будапеште взяли Винна, которому предъявили на допросе запись его беседы с Пеньковским в гостинице «Украина», что подтверждало длительную слежку. Казалось бы — финал. На самом же деле история, в которой полковник был стреляной гильзой, только начиналась.

Итак, он выдал американцам документацию на наше как бы основное оружие противостояния — ракету средней дальности P-12 (SS-4). В 1962 году те обнаружили ее размещенной на Кубе и стали склоняться к мысли: создать хорошие МБР Советский Союз пока не в состоянии. Его ставка — на ракеты средней дальности.

Органы ФБР до сих пор вспоминают дело, названное ими «веселой охотой за торговцами оружием».

В начале 60-х годов советский дипломат Исаков водил их за собой по всем местам от одного торговца оружием к другому. Зная о слежке, он вошел в контакт с одним из них, согласившимся продать секретные компоненты. Фэбээровцы тут же предотвратили сделку — Исаков хотел купить акселерометры.

Опытный контрразведчик США, тогдашний шеф ФБР Эдгар Гувер был доволен поимкой с поличным. Ведь завербованные им дипломаты сообщали, что их московское начальство срочно требует как можно больше узнать об американских акселерометрах.

Анализ прослушивания показывал невероятный разнобой параметров при измерении одной и той же величины. Напрашивался вывод — новейшие советские ракеты SS-7 и SS-9 не способны поражать такие мелкие цели, как шахты американских ракет сухопутного базирования.

И, наконец, у американцев имелось визуальное подтверждение — их спутники стали фотографировать полигон в Сибири на следующий же день после первых испытаний на нем. На снимках хорошо просматривались воронки и столбы, отмечавшие цели. Точность попадания никуда не годилась.

То, что телеметрия советских ракет прослушивается, наши военные знали давно. Еще в 1957 году они сбили над СССР американский транспортный самолет, в котором обнаружили подтверждающие это записи. К тому же три года спустя два молодых математика Агентства национальной безопасности США, занимавшиеся анализом подобной телеметрии, сбежали в Москву в поисках коммунистических идеалов. Несомненно, они рассказали, как американцы ведут перехват. Вероятно, тогда и родилась идея — убедить противника в беспомощности наших МБР. Зачем стимулировать его разработки по все более эффективному противостоянию?

Корректировать грандиозную дезу, знать, чему американцы верят, чему нет, должны были «кроты» — сотрудники западных спецслужб, работавшие на нас. Например, когда советский агент в западногерманской разведке Ганс Фелфе несколько раз передал на Запад завышенную численность наших ядерных бомб, «кроты» доложили — в Пентагоне склоняются к мысли, что СССР больше полагается на стратегическую авиацию, нежели на МБР. Это нас вполне устраивало, и как бы в подтверждение на одном из майских парадов в Москве над головами присутствовавших на Красной площади военных атташе пролетела армада бомбардировщиков (на самом деле — одни и те же ходили по кругу).

Там же показали ракеты, будто бы составлявшие основу советских ракетных сил, но в действительности широко не развертывавшиеся — скажем, межконтинентальную PC-13 (SS-13), которая, по западным оценкам, имела весьма большую вероятную круговую ошибку — в целую милю.

Вероятному противнику ненавязчиво попадались советские научные статьи, описывающие «метод голосования», по которому наиболее разнившееся показание одного из трех акселерометров отбрасывалось, а из двух оставшихся получали среднее.

Дезинформаторам оставалось лишь поставить на каждую испытывавшуюся ракету шесть дополнительных специально расстроенных акселерометров. Американцы перехватывали сообщение всех девяти и убеждались в отсталости русских ракет. Советские же специалисты просто не учитывали ложные показания.