Компромат на президента - Сергей Зверев

«Кануло в Лету то время, – подумал Клим, – когда наличку возили чемоданами. Теперь все куда проще и одновременно сложнее. Одним нажатием клавиши на компьютерной клавиатуре астрономические суммы перебрасываются из одного конца земного шара в другой. Если бы поток безналичных денег, отмываемых во всех швейцарских банках, смог бы материализоваться в наличку, всю бы страну засыпало по самые крыши».

Жалюзи на окнах банка были закрыты. Казалось, что от здания веет холодком спокойствия и надежности.

«Однако вы, ребята, не на шутку испугались, хотя вас никто и не трогал. Знает кошка, чье мясо съела», – усмехнулся Бондарев, чуть сбрасывая скорость перед поворотом.

Мотоцикл шел легко, хоть машина и была тяжелой. Бондарев встретился взглядом с девушкой, переходившей улицу. Она, не скрывая восхищения, смотрела на него. Подобные экземпляры мужчин на улице Берна попадались не часто.

Клим экзотичностью своего вида мог вполне сравниться с мотоциклом, на котором восседал.

Широкие, как у джипа, протекторы, полутораметровой длины вилка переднего колеса, грохочущий даже на холостых оборотах, мощный двигатель. Собранный на заказ мотоцикл впечатлял: сиденье покрывала волчья шкура. С одной стороны на багажный отсек свешивался хвост, с другой – хищно оскаленная пасть.

К сиденью сзади толстой веревкой были приторочены три упаковки с баночным пивом. Сам Клим был одет в черное. Кожаные брюки с заклепками, кожаная жилетка с эмблемой несуществующего байкерского клуба на голое тело. Картину дополняли перчатки с обрезанными пальцами, кожаная бандана, по-пиратски завязанная на голове, черные очки и живописная недельная щетина.

В общем, увидел бы Клим Бондарев подобного типа в Москве, непременно подумал бы – самовлюбленный идиот. Но именно так ему сейчас и требовалось выглядеть.

Светофор мигнул желтым. Клим чуть добавил газу. Девушка вскинула большой палец правой руки и подмигнула незнакомому байкеру. Бондарев удостоил ее лишь снисходительной улыбкой. Он уложил мотоцикл чуть ли не параллельно земле, когда сворачивал вправо.

«Девица, конечно, соблазнительная, – подумал он. – Именно о таких мечтают мужчины, когда у них выдается свободное время. Не знаю, посмотрела бы она на меня, окажись я перед ней в костюме и при галстуке».

Девушка скрылась за углом.

«Даже я неделю тому назад не догадывался, в каком виде я буду разъезжать по улицам. И уж тем более об этом не догадывался мой друг. Если в течение ближайших дней не прилетит Хайновский, то я в нем ошибся».

Мотоцикл выехал за город, и уж тут Бондарев отвел душу. Двигатель взревел, а машину буквально бросило вперед. Скорость на горной дороге казалась адской, хотя на самом деле делал он около ста километров в час.

Горный серпантин петлял, заставляя наклонять мотоцикл на виражах так сильно, что Бондарев чуть не задевал коленом асфальт.

Клим отъехал от города, остановился на небольшой площадке, в том месте, где дорога резко уходила за выступ скалы, достал из кармана кожаной жилетки телефон. Помощник президента, безвылазно сидевший в Москве, уже наверняка ждал его звонка. Клим представил себе, как бы взметнулись брови помощника, если бы он увидел Бондарева во всей сегодняшней красе.

Помощник привык, что Бондарев неординарен, но не до такой же степени.

– Наверное, заждались звонка?

– Как дела?

Клим не стал рассказывать о том, что с ним происходило в последние дни, куда важней было узнать, что происходит с Хайновским.

– Я был возле банка, они напуганы так, что жалюзи не открывают. Хакеры пытались снова залезть в систему?

– Вчера вечером перед отключением их, кажется, засекли. Во всяком случае, соседний банк вышел из сети за десять минут до обычного отключения, – помощник не сумел сдержать триумфальные нотки в голосе, – сегодня с утра в срочном порядке Хайновский заказал чартерный рейс в Цюрих. Якобы для встречи с местными бизнесменами. Он летит в Швейцарию с пятью людьми. Перед обедом он два часа беседовал с Семеном Липским. Значит, тайно прибудет в Берн забрать самое ценное.

– Я же говорил, что при пожаре хватают самое ценное. Спасибо за публикации в московской прессе о том, что швейцарцы готовы выдать Хайновского, если этого потребует Россия. В местных газетах уже напечатано интервью с прокурором, в котором он отметает всякую возможность ареста олигарха. Швейцарцам приходится оправдываться, и тем больше подозрений возникает у нашего подопечного.

– Смотрите, не упустите единственный подходящий момент, – предупредил помощник.

– Постараюсь, – Бондарев отключил телефон спецсвязи.

«Не думаю, что Хайновский здесь задержится, – подумал он, – желания светиться в такой ситуации у него не возникнет. Хайновский лишь заедет в банк, а с ним пять человек. Еще трое его охранников уже находятся в Берне. Слишком много людей, один я с ними не управлюсь».

Мотоцикл мерно подрагивал, Клим с минуту сидел задумавшись. Затем резко развернул машину и, проехав с километр к городу, увидел то, что искал. От шоссе уходила в горы дорога. Ее перекрывал полосатый шлагбаум, на котором висел знак «кирпич» – «Движение запрещено».

Вынув из багажника набор ключей, Бондарев не спеша отвернул гайки и снял небольшой жестяной знак, пристроил его на сиденье, прикрыв волчьей шкурой. Миновав длинный тоннель, Бондарев съехал с шоссе. Узкая, уже местами заросшая травой, тряская, каменистая дорога вела к карьеру, в котором еще пять лет назад добывали камень.

Теперь же на дне карьера виднелись ржавые конструкции камнедробилки, штабеля взорванной, но так и не раздробленной породы. Вдоль отвесной скалы шла лента транспортера. Между двумя каменными глыбами был натянут широкий брезентовый полог. Возле него виднелся ряд из восемнадцати мотоциклов. Сами байкеры и их девчонки расположились кто где. Картина получилась живописная. Среди каменных обломков и ржавого металла блестели никелем дорогие мотоциклы, отливали загаром тела полуобнаженных девушек.

Предводитель байкеров – Курт стоял, широко расставив ноги, голый до пояса. Длинные вьющиеся волосы развевались на ветру, прикрывая часть огромной татуировки, переползшей со спины на предплечье. Татуировка представляла собой фантасмагорическое сплетение выхлопных труб, колес, женских тел и дьявольской атрибутики. Выполнить такую картину за один раз было бы невозможно. Она прирастала новыми сюжетами каждый год, и каждый новый художник-татуировщик развивал темы своих предшественников.

Курт был грузным, но крепко сложенным парнем. Разбухший от безмерно употребляемого пива живот нависал над широким кожаным ремнем, украшенным серебряным черепом. Огромная, в ладонь, пряжка тускло мерцала в солнечном свете. Курт держал в руках пневматический пистолет и методично расстреливал из него жестяные банки из-под пива.

Заметив Клима, он сунул пистолет за пояс и помахал руками, соединенными над головой. Появление Бондарева было встречено с восторгом. Привезенное им пиво расхватали мгновенно.

– Курт, мне понадобится твоя помощь, – сказал Клим, когда вдвоем с вожаком они уселись на ржавый остов ленточного транспортера.

– Я так и думал, – самодовольно пробасил Курт, прикладываясь к блестящей банке с пивом.

Он пил жадно, не останавливаясь, пока банка не опустела. После чего легко смял ее в кулаке и втоптал в щебень.

– Ты меня спрашивал, какого черта я здесь оказался. – Бондарев сидел, широко расставив ноги, вращая в пальцах неоткрытую банку.

– Я так и понял, что вначале ты соврал, когда говорил, будто просто ищешь компанию. Швейцария не лучшее место для поиска друзей-байкеров, – сказал Курт и сплюнул под ноги.

– Я приехал посчитаться с одним гадом, – сказал Клим.

– В Швейцарии одни гады и живут.

Курт вытащил из-за пояса пистолет и прицелился в банку, стоявшую на камне.

Прозвучал короткий, тихий выстрел. Банка осталась на месте. Бондарев молча взял пистолет, переломил длинный ствол, вогнал в него маленькую свинцовую пульку и, почти не целясь, навскидку, выстрелил. Банка, звеня, заскакала по камням.

– Тот, с кем я хочу посчитаться, больше, чем обыкновенный гад.

– Что-то серьезное? – спросил Курт, принимая пистолет.

– Он у меня женщину увел.

– Вернуть хочешь?

– Нет. С ним посчитаться.

Клим уже достаточно вошел в роль байкера, чтобы говорить односложно, не развивая темы, не раскрывая полной картины. Так могут разговаривать члены одной семьи, зная, что все понятно без лишних слов.

Курт удивленно вскинул вверх уже начинавшую седеть бровь.

– Ты парень крутой. Неужели один на один посчитаться не смог?

– Он не один ездит. С охраной.

– Твоя женщина при нем?

– Нет, но это дела не меняет. Он отсюда с ней встречаться поедет – в Италию. Хочу, чтобы она его морду увидела, в кровь разбитую. Сразу поймет, кто ей это письмо написал.

– Помогу! – Курт довольно захохотал. – Но если вдруг девчонка к тебе надумает все-таки вернуться, ты ее подальше пошли.