Возлюби гнев свой! - Рушель Блаво
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, перемена в состоянии человека, в его переходе от приступа гнева к спокойному состоянию с точки зрения древних людей была обусловлена вмешательством богов. Сознание нового и новейшего времени, видя перед собой аналогичные только что представленной поведенческие модели, не склонны уже обуславливать все только божественным промыслом. На дворе куда как более антропоцентричная эпоха, чем благословенные времена античного теоцентризма, а значит, и объяснение перемены состояния, перекрытие пути для гнева наружу обусловлены теперь человеческой волей, являющей продуктом разума. А разум это то, что отличает человека от прочих особей биологического типа. На таком основании и в интерпретации поведения древнего героя Ахилла можно в полной мере обойтись без объяснения вкладывания меча обратно в ножны вмешательством Афины, а можно объяснить тем, что разум в Ахилле возобладал над чувствами и не позволил совершиться кровопролитию. Заставив разумом себя успокоиться, Ахилл загнал гнев внутрь себя. Легче ли от этого стало Ахиллу? Внешне, конечно, легче. Но вот внутренне отнюдь нет. Гнев продолжал полыхать в нервах античного героя и не находил себе выхода наружу. И пришлось тогда Ахиллу направить свой гнев в иное русло, избрать для себя пассивную позицию наблюдателя. Напомню, что Ахилл отказывается принимать участие в боевых действиях, ахейцы от отказа столь могучего воина начинают терпеть поражения в отдельных боев, апогеем чего становится гибель от руки троянца Гектора друга Ахилла – Патрокла. И гнев Ахилла, как выясняется, никуда не делся – он так и жил в славном ахейском царе. Потому как только обстоятельства дали повод, гнев этот устремился на убийцу Патрокла – на Гектора. Кровопролития избежать не удалось: в поединке Гектора и Ахилла победил Ахилл. Только так гнев ахейского царя был исчерпан.
По очень похожему механизму подавления гнева живем сейчас и мы с вами, не сильно изменился человек за последние тридцать веков. Точно так же, как и в древности, нервная система у особенно нервически напряженных людей воспользовавшись тем или иным поводом посылает гневные клетки наружу. Точно так же в одних случаях клетки эти выходят беспрепятственно, выливаясь в приступ гнева, так осуждаемого в обществе во все времена. Точно так же в других случаях разум диктует человеку, что клетки гнева выпускать наружу нельзя, что надо сдержать себя, дабы, например, не стать посмешищем. И человек силою воли загоняет свой гнев внутрь. Вот это и есть, пожалуй, самый неоднозначный в плане последствий шаг в схеме реализации гнева. С одной стороны, загнавший гнев внутрь может гордиться собой, ведь он сумел, как говорится, взять себя в руки. Но с другой стороны, понимает ли человек, взявший себя в руки, что загнать внутрь гневные клетки не только не означает редукции гнева, но и не означает того, что гнев этот вновь не даст знать о себе. Напомню, что загнанный внутрь гнев Ахилла на Агамемнона вылился в гибель Патрокла и Гектора. Случай Ахилла, разумеется, уникальный – не каждый из нас, загнав гнев внутрь себя, будет потом убивать себе подобных. Речь идет о влиянии данного процесса – о влиянии сдерживания стремящихся к выходу гневных клеток – на организм того, кто вот так вот сдерживает свой гнев. Это и есть самое страшное во всем алгоритме.
Торможение нервной системы
Вот физиологическая подоплека происходящего в нас при сдерживании гнева. Если всплеск гнева связан с активизацией нервной системы, возрастанием стремительности ее функционирования, то подавление такой разновидности эмоционального фона, каковой является гнев, означает торможение нервной системы. Буквально это можно сравнить с тем, что несущийся на полном ходу вперед поезд вдруг включает даже не тормоз, а задний ход – искры летят из-под колес, которые неожиданно по воле машиниста стали крутиться в обратную сторону, треск, скрежет заполняют все вокруг собой. Но не искры, не звуки страшны здесь по-настоящему. Страшно то, что поезд может в любую секунду слететь с рельс под откос. Только мастерство машиниста сохранят равновесие этому железному гиганту. Так же и наша с вами нервная система в случае резкого ее торможения при помощи сил разума. Гнев остался внутри нас, то есть в плане социальном нам удалось сохранить, как говорится в таких случаях, лицо. Но вот в плане физиологическом ничего хорошего с нашим организмом не произошло. Вернемся к метафоре поезда. Резкое торможение – и все, что только было в вагонах, полетело с полок на пол, из задних частей устремилось в части передние, повинуясь силе инерции. Бьющееся – бьется, колющееся – раскалывается, мнущееся – мнется… То же самое и в нашем организме творится тогда, когда происходит торможение центральной нервной системы. Вот уж воистину: для нашей физиологии не так страшно проявление гнева, как страшно то, что случается, когда гнев загоняется внутрь. Нервное торможение становится началом цепной реакции, принципа домино: тяжелый и болезненный удар наносится по печени, по почкам, по легким, по суставам, по кровеносным сосудам, по органам пищеварения, по сердцу…
По большому счету, нет в нашем организме такого элемента, который не испытывал бы на себе прямого или косвенного воздействия со стороны центральной нервной системы. Таким образом, прямо можно констатировать, что причиной многих сугубо физиологических недугов наших оказывается то, что нервная система не выдерживает, когда клетки гнева снова возвращаются в нее, тогда как она уже благополучно проводила их во внешний мир. Причина наших хворей – нервы. В очередной раз подтвердим эту непреложную истину. Но есть у процесса искусственной редукции гнева еще одна грань, которую обойти вниманием нельзя. Возвращение гневных клеток обратно в нервную систему опасно не только для уже названных органов, но и для самой нервной системы.
Удар по нервной системе
Вот теперь задумайтесь, что значит удар по нервной
