Полное собрание стихотворений - Семен Надсон

1878

«Я чувствую и силы и стремленье…»*

Я чувствую и силы и стремленьеСлужить другим, бороться и любить;На их алтарь несу я вдохновенье,Чтоб в трудный час их песней ободрить.Но кто поймет, что не пустые звукиЗвенят в стихе неопытном моем,Что каждый стих – дитя глубокой муки,Рожденное в раздумье роковом;Что каждый миг «святого вдохновенья»Мне стоил слез, невидных для людей,Немой тоски, тревожного сомненьяИ скорбных дум в безмолвии ночей?!.

1878

В тихой пристани*

На берег радостный выносит

Мою ладью девятый вал.

Вот наш старый с колоннами серенький дом,   С красной крышей, с массивным балконом.Барский сад на просторе разросся кругом,И поля, утопая во мраке ночном,   С потемневшим слились небосклоном.

По полям, извиваясь блестящей струей,   Льется речка студеной волною,И беседка, одетая сочной листвой,Наклонясь над лазурной ее глубиной,   Отражается гладью речною.

Тихо шепчет струя про любовь и покой   И, во мраке звеня, замирает,И душистый цветок над кристальной струей,Наклонившись лукавой своей головой,   Нежным звукам в раздумье внимает.

Здравствуй, родина-мать! Полный веры святой,   Полный грез и надежды на счастье,Я покинул тебя – и вернулся больной,Закаленный в нужде, изнуренный борьбой,   Без надежд, без любви и участья.

Здравствуй, родина-мать! Убаюкай, согрей,   Оживи меня лаской святою,Лаской глуби лесной, лаской темных ночей,Лаской синих небес и безбрежных полей,   Соловьиною песнью живою.

Дай поплакать хоть раз далеко от людей,   Не боясь их насмешки жестокой,Отдохнуть на груди на зеленой твоей,Позабыть о загубленной жизни моей,   Полной муки и грусти глубокой.

1878

«Терпи… Пусть взор горит слезой…»*

Терпи… Пусть взор горит слезой,Пусть в сердце жгучие сомненья!..Не жди людского сожаленьяИ, затаив в груди мученья,Борись один с своей судьбой…

Пусть устаешь ты с каждым днем,Пусть с каждым днем всё меньше силы…Что ж, радуйся: таким путемДойдешь скорей, чем мы дойдем,До цели жизни – до могилы!

1878

Над свежей могилой*

Памяти Н. М. Д.

Я вновь один – и вновь кругомВсё та же ночь и мрак унылый,И я в раздумье роковомСтою над свежею могилой:Чего мне ждать, к чему мне жить,К чему бороться и трудиться:Мне больше некого любить,Мне больше некому молиться!..

14 марта 1879

Слово*

Н. Ханыкову

О, если б огненное словоЯ в дар от музы получил,Как беспощадно б, как суровоПорок и злобу я клеймил!Я б поднял всех на бой со тьмою,Я б знамя света развернулИ в мир бы песнею живоюСтремленье к истине вдохнул!Каким бы смехом я смеялся,Какой слезой бы прожигал!..Опять бы над землей поднялсяСвятой, забытый идеал.Мир испугался б и проснулся,И, как преступник, задрожал,И на былое оглянулся,И робко приговора ждал!..И в этом гробовом молчаньиГремел бы смелый голос мой,Звуча огнем негодованья,Звеня правдивою слезой!..

Мне не дано такого слова…Бессилен слабый голос мой,Моя душа к борьбе готова,Но нет в ней силы молодой…В груди – бесплодное рыданье,В устах – мучительный упрек,И давит сердце мне сознанье,Что я – я раб, а не пророк!

28 марта 1879

Поэт*

Пусть песнь твоя кипит огнем негодованьяИ душу жжет своей правдивою слезой,Пусть отзыв в ней найдут и честные желанья,И честная любовь к отчизне дорогой;Пусть каждый звук ее вперед нас призывает,Подавленным борьбой надеждою звучит,Упавших на пути бессмертием венчаетИ робких беглецов насмешкою клеймит;Пусть он ведет нас в бой с неправдою и тьмою,В суровый, грозный бой за истину и свет, –И упадем тогда мы ниц перед тобою,И скажем мы тебе с восторгом: «Ты – поэт!..»   Пусть песнь твоя звучит, как тихое журчанье   Ручья, звенящего серебряной струей;

Пусть в ней ключом кипят надежды и желанья,И сила слышится, и смех звучит живой;Пусть мы забудемся под молодые звукиИ в мир фантазии умчимся за тобой, –В тот чудный мир, где нет ни жгучих слез, ни муки,Где красота, любовь, забвенье и покой;Пусть насладимся мы без дум и размышленьяИ снова проживем мечтами юных лет, –   И мы благословим тогда твои творенья,   И скажем мы тебе с восторгом: «Ты – поэт!..»

26 мая 1879

Два горя*

«Взгляни, как спокойно уснула она:   На щечках – румянец играет,В чертах – не борьба роковая видна,   Но тихое счастье сияет;Улыбка на сжатые губы легла,   Рассыпаны кудри волнами,Опущены веки, и мрамор чела   Увит полевыми цветами…Вокруг погребальное пенье звучит,   Вокруг раздаются рыданья,И только она безмятежно лежит:   Ей чужды тоска и страданья…Душа ее там, где любовь и покой,   Где нет ни тревог, ни волнений,Где нет ни безумной печали людской,   Ни страстных людских наслаждений…Она отдыхает! О чем же рыдать?   Пусть смолкнут на сердце страданья,И будем трудиться, бороться и ждать,   Пока не наступит свиданье!..»

«О, если б в свиданье я веровать мог,   О, если б я знал, что над намиЦарит справедливый, всевидящий бог   И нашими правит судьбами!Но вера угасла в усталой груди;   В ней нет благодатного света –И призраком грозным встает впереди   Борьба без любви, без привета!..Напрасно захочет душа отдохнуть   И сладким покоем забыться;Мне некому руку в тоске протянуть,   Мне некому больше молиться!Она не проснется… она умерла,   И в сумрак суровой могилыОна навсегда, навсегда унесла   И веру и гордые силы…Оставь же – и дай мне поплакать над ней,   Поплакать святыми слезами, –Я плачу над жизнью разбитой моей,   Я плачу над прошлыми снами!..»

27 мая 1879

На разлуку («Прощайте, папочка…»)*

Н. П. Померанцеву

Прощайте, папочка! Позвольте вас назватьТак, как в года былые вас мы звали.Кто знает, свидимся ль когда-нибудь опятьИ будет ли свиданье без печали?

Быть может, многих ждет за этою стенойОтрада лучших грез и жгучий яд страданьяИ жизнь наш челн зальет мятежною волнойИ гордо осмеет заветные желанья.

Но прочь предчувствия! К чему глядеть вперед?Простимся же светло, без думы и страданья, –Авось опять судьба нас на пути сведет,И будет радостно отрадное свиданье.

И вновь мы проживем мечтами прошлых дней,И, вспомнив их восход, как солнце лучезарный,Вас снова окружит любящий круг детейИ прошлое почтит слезою благодарной.

2 июня 1879

Сон Иоанна Грозного*

И мрак и тишина… В торжественном молчаньиГорит немая ночь над сонною Москвой…Затих обычный шум на улицах столицы,И ряд огней погас в светлицах теремов.Промчался шумный день… На площади широкойКак тень стоит еще высокий эшафот,Но не вопит вокруг толпа, не слышно стоновИ не видать суровых палачей.И только в сумраке разбросанные трупыЛежат вокруг – и бледный лик луныГлядит на них с безмолвным состраданьемИ снова прячется за облаком седым.А завтра вновь – и эшафот, и муки,И новых жертв покорная толпа,Покуда ночь не остановит казни,Покуда день не утомит царя.

Дворец его, суровый и безмолвный,Один не спит во мраке. Вся в огняхСияет царская трапеза. За столамиСидят опричники, бояре и дворяне,И кравчий, брагою наполнив чаши,Их подает пирующим гостям.Задумчивый и грустный за трапезойСидит сегодня царь… Его не тешитНи шум толпы, ни песни удалыеДвух гусляров, которые поютПро грозный бой у белых стен КазаниИ славят Русь и русского царя…В его уме встают иные сцены:То видит он суровый эшафот,С которого звучат ему проклятья,То чудятся ему истерзанные трупыИ слышится предсмертное хрипенье…И вздрогнув, он очнется – и велитПодать вином наполненную чашу,Пьет сам – и требует, чтоб гости пили,И гуслярам дает приказ плясать…А ночь бежит… Уж кое-где дымятсяУгасшие лампады… Уж в речахГостей звучит порою утомленьеИ клонит сон их головы хмельные.И вот вином в последний разНаполнены сверкающие чаши, –И грозный царь, на посох опираясь,Уходит из трапезы… Вслед за нимРасходятся и гости – и вокругЦарит немая мгла и мертвое молчанье…

6 июня 1879