День восьмой. Том второй - Александр Сиваков

«Интересно, что дядя Женя скажет, если увидит меня с Алексеем? Наверное, назовёт меня женой нового русского – это как минимум! А когда воспитательницы увидят Лёшку?»

Алёна улыбнулась своим мыслям. Своё будущее превращение из Золушки в принцессу она находила довольно забавным.

Платье она выбрала самое простое, но элегантное, очень похожее на офисный деловой костюм – решила, что именно так она станет своей диаметральной противоположностью. Зато Алексей оделся так шикарно, что Алёна, увидев его, даже потрясла головой.

– Фрак-то зачем?

– Ты же сама просила поприличнее одеться. А это – самое приличное, что у меня есть.

Алёна не сдержалась и чмокнула его в щёку:

– Лёшка, ты невыносим!

Они вышли на крыльцо. Довольно легкомысленно вращая на руке связку с ключами, Алексей отправился заводить машину. Оставшись без присмотра жены, он тут же растерял всю свою беззаботность. Устроившись на сиденье, он повернул ключ зажигания и долго сидел, опустив голову на руль.

Он не хотел никуда ехать. С ним такое бывало редко, но он даже не представлял, как будет себя вести в детском доме, куда идти, что делать, что и как говорить. Да ещё этот дурацкий фрак! Даже без него он чувствовал себя достаточно некомфортно.

Алёна вспорхнула в машину легко, словно птичка на жёрдочку.

– Ну, что, поехали?

Автомобиль медленно пополз по асфальтовой дорожке, по обеим сторонам которой сидели два одинаковых чёрных кота. Они были жирны и самоуверенны. Увидев машину, они синхронно вскочили с места и скрылись в густых кустах.

– Поразвелось тут… стрелять их надо, – недовольно буркнул Алексей. – Чьи это вообще?

– По-моему, соседские. Ты только при девчонках такое не ляпни.

– У нас не сад, а прямо джунгли какие-то. Я конечно, в приметы не верю, но когда два чёрных кота одновременно перебегают через дорогу, тут поневоле задумаешься.

– Если говорить о приметах, – заметила Алёна. – то я слышала, что хозяевам чёрные коты приносят удачу.

– ХОЗЯЕВАМ. В отличии от всех остальных.

– Если хочешь, то можешь усыновить их.

Алексей лишь хмыкнул.

Вскоре по обеим сторонам дороги потянулся унылый однообразный пейзаж, какие всегда бывают на производственных окраинах провинциальных городков. Высокие бетонные стены, за которыми виднеются длинные цеховые корпуса с дымящимися трубами; бесчисленные проходные с деревянными дверями и запылёнными вывесками; низенькие одноэтажные здания складов со сверкающими гофрированными крышами; клумбы, выложенные уголками силикатных кирпичей; доски почёта с облупившейся краской и выцветшими давно позабытыми фотографиями; пыль, вездесущая пыль, везде – на деревьях, на траве, на стенах, на окнах домов, на транспарантах…

По рассказам Алёны Алексей немного знал историю переезда детского дома. Члены приезжающих из Районо и Облоно комиссий, оглядывая этот безрадостный пейзаж, тоже недовольно морщились, а потом пытались выяснить, какому умнику пришло в голову размещать детский дом в промзоне.

Всё объяснялось просто.

Сначала детский дом размещался в бывшем здании почты на другом, более благоустроенном конце города. Условия для жизни там были, мягко говоря, неважные: осыпалась штукатурка, проваливались дряхлые ступеньки древней винтовой лестницы. Когда однажды ночью обвалился угол нежилого (Господь помиловал) помещения, встал вопрос о немедленной передислокации интерната.

В связи с постоянным кризисом в строительной сфере, подходящих по стандартам помещений не было. В качестве альтернативы нашлось одно-единственное здание: дом купца Абрамова, представляющий музейную ценность и находящийся под охраной государства. Вывеску «под охраной» быстренько сняли, подлатали некоторые особо заметные недочёты, и детский дом переехал на новое место.

Детдомовская администрация была в восторге. Ещё бы: к трём этажам (вместо старых двух) жилых помещений вдобавок получили громадный сад, в котором находился даже кусочек городского пруда. По сравнению со зданием бывшей почты с экстремальными условиями проживания это был семимильный шаг вперёд.

Вскоре Алексей подъехал к воротам детского дома.

Глава 12

Дверь распахнулась настолько неожиданно, что оба – и Алёна, и Алексей, одновременно вздрогнули.

– У воспитанников по графику был тихий час, – объяснил директор. – Соколову и Казанцеву пришлось будить.

Он говорил что-то ещё, но Алёна его уже не слушала. Она уже не раз представляла, как всё будет происходить, вот и сейчас снова начала грезить наяву.

Само собой, после тихого часа Андрей Васильевич отведёт будущих родителей в группу к Ирине и Вике. Там Ольга Дмитриевна соберёт всех ребят, состоится какая-нибудь церемония прощания, где все будут желать Ирине и Вике всего самого-самого хорошего, потом в торжественной обстановке нужно будет поставить подпись под какими-нибудь документами, и, наконец, они – вчетвером – поедут домой.

Лёше, конечно, всё это донельзя наскучит, но, если уж без этого нельзя, придётся ему как-нибудь потерпеть. Зато после этого и Ирочка, и Вика будут в их полном распоряжении, и они все наконец-то станут одной семьёй. И до конца тихого часа всего минут двадцать, ждать осталось всего-то ничего.

Реальность оказалась куда прозаичнее.

Не прошло и минуты, дверь снова распахнулась, и на пороге кабинета появились Ирина с Викой. Ирина комкала в руках небольшой пакет, Вика одёргивала платье, словно её кто-то нёс на руках. Неужели сам директор? Вот уж от кого, но от него Алёна такой заботливости не ожидала.

– Вот они, забирайте, – сказал Андрей Васильевич.

– И всё? – Удивилась Алёна. – Так вот просто – сразу можно их брать и уходить?

Андрей Васильевич почему-то смутился:

– Ну, у нас очень редко забирают детей, поэтому у нас нет никакой…, – он долго молчал, подбирая нужное слово, – никакого особенного ритуала.

– Ладно. – Алёна помолчала. – Спасибо. – И отвернулась, едва сдерживая истерический смех.

Вот ведь словечко отыскалось – лучше не придумаешь. «Спасибо»! Их семья только что стала больше на двух человек, а ей ничего, кроме «спасибо» в голову не приходит.

Как-то глупо всё это получилось.

Всей гурьбой они высыпали в коридор. Алексей несколько мгновений поколебался, пожать ли директору руку на прощание, но тот уже углубился в свои бесчисленные бумаги.

Тихий час ещё не закончился, поэтому они прошли по двум этажам, никого не встретив по дороге. Алёна хотела взять Ирину за руку, но в одной руке у неё был пакет, за другую цепко ухватилась Вика.

«Интересно, что она там взяла? – Подумала Алёна. – Книжки какие-нибудь? Или что-то из одежды?»

На крыльце возникла небольшая заминка. Девочки бодро потопали к воротам, а Алёна и Алексей – в противоположную сторону, туда, где была припаркована их машина.

– Ирочка, ты куда?

Та обернулась и увидев «форд»», в который садился Алексей, удивлённо расширила глаза:

– Мы на ней поедем?

Алёна кивнула.

Ирина подошла ближе и остановилась, разглядывая чудо автомобильной техники.

– Это машина дяди Лёши?

– Да. Точнее, наша общая.

– Красивая.

Ирина взялась за ручку передней дверцы и неловко потянула на себя.

– Прости Ирочка, детям нельзя ездить впереди, – сказала Алёна и помогла открыть ей заднюю дверь.

Когда все наконец-то уселись, оказалось, что Ирина не умеет закрывать двери. Хлопать она боялась, поэтому изо всех сил тянула ручку на себя, а дверь всё не могла закрыться.

Алёне пришлось выходить из машины и помогать.

– Готовы? – Спросил Алексей. – Поехали?

– Ага! – Громко и звонко ответила Вика.

Ирина вспыхнула.

– Тихо! – Одёрнула она маленькую подругу и так строго взглянула на неё, что Вика тут же испуганно замолкла.

Алексей водил машину давно и был хорошим водителем. Сейчас по пустой улице он мог бы ехать в прямом смысле с закрытыми глазами, однако он не знал, как вести себя в присутствии девочек, о чём можно говорить, о чём – лучше не надо, поэтому делал вид, что полностью поглощён управлением.

Ирина долго и напряжённо смотрела в окно, как будто вся её жизнь зависела от того, запомнит она обратную дорогу или нет. Алёна заметила, что девочка старательно прикрывает ладонью дырку в колготках на коленке.

«Даже одежду нормальную не могли напоследок дать!» – С неожиданной злостью подумала она.

Вика же смотрела в переднее окно, выглядывая между спинок передних сидений, и на губах её, наоборот, играла лёгкая улыбка. Вряд ли она осознавала, как резко меняется её жизнь; скорее всего крохотная девчушка просто была рада новой обстановке: до этого ей ни разу не приходилось ездить на самой настоящей машине.

«Как приедем домой, их нужно сразу же переодеть, – думала Алёна, – нет, сначала в ванную, отмыть их до скрипа, потом переодеть. А всю эту одежду – в топку, чтобы даже воспоминаний не осталось. А завтра ещё подстригу их… Нет, лучше сходим в парикмахерскую, пусть там их стригут. Они не детдомовские, чтобы я сама их стригла.