Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Документальные книги » Искусство и Дизайн » Модильяни - Кристиан Паризо

Модильяни - Кристиан Паризо

Читать онлайн Модильяни - Кристиан Паризо

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 57
Перейти на страницу:

Все жаднее упиваясь прихотями парижской жизни, Амедео пожирает город глазами. Антиквары, букинисты, портные, модистки, модные сапожники, зеленные лавки, кафе, забегаловки, трамвайчики, множество людей, толпами спешащих на работу… Он часто заглядывает в мастерскую своего соотечественника Леонетто Каппьелло, карикатуриста и специалиста по афишам, как и он, приехавшего сюда из Ливорно, но уже «старого парижанина», обосновавшегося во французской столице с 1897 года. Каппьелло водит его на представления очень модного тогда цирка Медрано на углу улицы Мучеников и бульвара Рошешуар. Порой они забегают на минуту в кафе «Рандеву дез артист», находящееся как раз напротив, чтобы согреться перед очередным представлением, и Амедео не может удержаться от мысли, что, когда в цирке выступала труппа Фернандо, быть может, Анри де Тулуз-Лотрек сидел на том же самом месте.

В Осеннем салоне 1906 года ретроспектива Поля Гогена, представляющая восхищенным зрителям двести тридцать работ художника, гравюры, рисунки, станковую живопись и керамику. Пабло Пикассо, Пьер Боннар, Эдуар Вюйяр, Феликс Валлоттон называют себя его учениками. Именно в эти недели Амедео начинает предчувствовать глубину заманчивых, хотя пока очень узких меандров художественного примитивизма, влияние которого впоследствии скажется в его картинах и скульптурах.

Салон еще не закончил свой бурный сезон, когда из Экс-ан-Прованса пришла скорбная весть: там 22 октября тихо угас Поль Сезанн. Амедео болезненно воспринял это известие, а вместе с тем оно дало толчок его напряженным раздумьям о формальных сторонах живописи знаменитого художника и об особенностях его красочной палитры. Но только на следующий год, увидев выставку семидесяти девяти акварелей Сезанна в галерее братьев Бернхейм, он по-настоящему заинтересуется этой проблемой. Теперь же Амедео, еще не нащупав собственного пути, пытается вникнуть в эстетические принципы разнообразных художественных течений, смущающих покой парижан. Для себя же он решил сочетать традицию с тем духом обновления, что готовит революционный переворот в искусстве начала века. Но пока необходимо набраться опыта, поближе познакомиться с новыми техниками, перебарывать самого себя, не упрощая своих задач и самому не опрощаясь. Найти способ выпестовать собственный стиль, согласный как с культурными навыками прошлого, так и с нынешними эстетическими идеалами.

МОНМАРТР

В ожидании денег от Евгении Амедео был вынужден съехать из «Отель-де-ла-Мадлен» в маленький семейный пансион в квартале Пор-Рояль-Обсерватуар, который содержали супруги Молле. Глава семейства днем работал в издательстве и вдобавок еще музицировал, например вечерами наигрывал вальсы, чтобы развлечь своих клиентов. Дух порядка и мирная семейная обстановка сначала очень пришлись по вкусу Модильяни. Но уже вскоре молодому человеку стало там тесно и душно, он ощутил, что отдаляется от артистической жизни, где ему еще предстояло утвердиться, и от новых друзей. А потому он последовал совету Пикассо и стал подыскивать себе жилье на Монмартре, или, как его называли парижане, на Холмике; там он вскоре присмотрел маленькую мастерскую в Маки.

Изначально Маки был большим пустырем на месте бывших гипсовых разработок, застроенным бараками, сколоченными из всякого хлама, да покосившимися лачугами; этот пустырь тянулся от Мулен-де-ла-Галетт до улицы Коленкура (теперь там проспект Жюно) и вдоль замка Туманов до площади Константен-Пекёр. После Всемирной выставки 1900 года этот нищенский квартал принялись постепенно сносить, чтобы выстроить дома с четными номерами для улицы Коленкура, но пока там во множестве ютились маргиналы с малость криминальным душком, торговцы старьем и разной мелочевкой, изготовители гипсовых отливок, бедные художники, и все это смахивало скорее на скопище тряпичников, нежели на вольных служителей муз.

Помимо затхлости и общей запущенности, тамошние квартиры имели такие скверные запоры, что, возвращаясь домой, жилец рисковал застать у себя непрошеных гостей. Квартал изобиловал танцзалами, кабаре, подвальчиками, его молчаливые улочки петляли среди домов-развалюх, сараев, заросших бурьяном садиков и клочков зеленого луга, изборожденных глубокими канавами с сочащейся из глины водой, куда мало-помалу обваливались куски травянистого дерна, а на оставшихся островках кое-где сражались за пропитание козы, жуя листы аканта, свисавшие прямо со скалы, как писал Жерар де Нерваль в те годы, когда ему привелось жить в замке Туманов.

Подрядив себе в помощь нескольких рабочих с окрестных строек, Амедео обзаводится большими глыбами камня, позаимствованными с фасадов разбираемых домов, и начинает заниматься скульптурой. Без устали колотит молотком по резцу. А по вечерам ходит с тачкой по стройкам, выискивая новые подходящие камни. Но его легкие слишком слабы для таких занятий, он быстро выдыхается и вынужден оставить скульптуру ради живописи — по крайней мере, на время. И все переезжает с места на место: на улицу Лепик, что на окраине Маки, на улицу Норвен, на площадь Жан-Батист-Клеман, на улицу Дельта, в заброшенный монастырь на улице Дуэ, где летом устраивает кинематографическое пиршество: показ фильмов Жоржа Мельеса на свежем воздухе.

В тот же период он записывается в Академию Коларосси, она на другом конце Парижа, на Монпарнасе, ему приходится туда ходить через весь город. Эта школа живописи была открыта еще в начале XIX века, и многие ее ученики стали знаменитостями. Среди них Огюст Роден, Камиль Клодель, Поль Гоген, Альфонс Муха, Уистлер. Там Амедео с энтузиазмом принимается за работу. Весьма критично относясь к своим первым шагам, он говорит себе, что следует забыть Ливорно и все, что в области живописи относится к «провинциальному» итальянскому опыту.

При всем том он прекрасно понимает, что ему никогда не удастся вполне отрешиться от своих корней: от традиций старых мастеров сиенской и тосканской школ. Он терзается всеми муками раненого тщеславия и очень чувствителен к чужим оценкам. Подчас он прикрывает свои рисунки рукой, чтобы товарищи не увидали, чем он занимается. В больших блокнотах он рисует предлагаемые наставниками гипсовые слепки, но это какой-то уж очень старательный и формально дотошный Модильяни, которого критики вовсе не ценят. От той эпохи его творчества осталось три десятка рисунков, выполненных китайской тушью, иногда оттененных охрой и чернью. Некоторыми из этих листов потом воспользуются для своих рисунков Макс Жакоб (таковых нам известно четыре) и много позднее, в 1917 году, Жанна Эбютерн.

Джино Северини в своей «Жизни одного художника» («La Vita di un pittore») вспоминает:

«Осенью 1906 года, всего через нескольких месяцев после приезда в Париж, случай свел меня с Модильяни. Я поднимался по улице Лепик к Сакре-Кёр и, проходя мимо знаменитого танцзала Мулен-де-ла-Галет, поравнялся с молодым брюнетом в шляпе, надетой так, как только итальянцы имеют привычку ее носить. Мы обменялись взглядами, прошли было еще несколько шагов, потом оба повернули вспять, двинулись навстречу друг другу; каковы были первые слова нашего диалога, догадаться легко:

— Простите, вы итальянец, если не ошибаюсь?

— Разумеется. Думаю, и вы тоже?

Так началась наша беседа. Быстро выяснилось, что мы оба художники, оба тосканцы и живем на Монмартре. Его крошечная мастерская оказалась как раз в двух шагах оттуда. С улицы Лепик виднелось нечто похожее на теплицу для цветов или стеклянную клеть, пристроенную к стене под крышей над садиком. Мастерская действительно очень тесная, но приятная, ее стены с двух сторон были из стекла. Этакая теплица или ателье, хотя в собственном смысле ни то ни другое. По крайней мере, ему удалось подыскать себе приют, который при всей своей малости его устраивал. Он был очень доволен, да и мне, по правде говоря, его мастерская нравилась больше, чем моя на седьмом этаже. Но он жил в полной изоляции, а я имел счастье находиться среди женщин, пожалуй, вокруг меня их было даже больше, чем нужно.

Модильяни сам предложил мне встретиться еще, что вскоре и произошло, мы стали видеться часто, назначая друг другу свидания в „Бойком кролике“ — очень типичном для того времени кафе в простонародном духе, куда заходили в основном люди искусства, оно располагалось недалеко от его мастерской, на перекрестке Ивовой улицы и улицы Корто. Мы охотно встречались и в другом кафе, принадлежавшем мамаше Адель, тоже невдалеке, всего в нескольких шагах от площади Тертр, куда часто забредал Морис Утрилло».

В декабре того же 1906 года недавно приехавшие в Париж Ансельмо Буччи и двое его друзей, художник Леонардо Дюдревиль с писателем и скульптором Марио Буджелли, на углу бульвара Сен-Жермен и улицы Святых Отцов в витрине магазинчика «Арт Галлери», принадлежавшего англичанке Лоре Уайлде, примечают новинку: три маленьких портрета — женские лица, почти бескровные и похожие на галлюцинацию, причем выполненные чуть ли не монохромно, очень негусто наложенной медянкой. Заинтригованные, они вошли и спросили, кто написал эти картины, и им ответили: «Художник с Монмартра, некто Модильяни, он оставил их в качестве залога».

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 57
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Модильяни - Кристиан Паризо торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит