Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Филки? Не жалуются? — пробормотал себе в респиратор Вепуат и тихонько захрюкал. Айзек недовольно на него покосился. Гедимин, следя за ними вполглаза, двинулся к расколотой стене. «Если бы ангар стоял торцом на „юг“, мог и уцелеть. Длинное здание без внутренних опор, неудачно растянутое… Если бы не скважина, попробовал бы развернуть.»

— Горячий цех надо оттащить от обрыва, — вслух сказал он. — Упадёт — внизу мало не покажется.

— Кенен вернётся — попробуем, — не стал спорить Айзек. — Но что с душевой? Кому она здесь нужна?

— Икси, — ответил Вепуат. — Мне как-то… не очень хочется видеть их внизу. Реактор разволнуется…

Айзек хмыкнул.

— Что бы помешало Икси пойти вниз, если им так захочется?

Он оглянулся на Гедимина, ощупывающего края надлома, и крепко взял его за локоть.

— Это всё терпит. Займёмся пока второй дорогой.

…Шёл восьмой час, и освещённость уже начинала падать, когда Вепуат первым из сарматов услышал вдалеке хруст гравия и гул мотора.

— Едет! — он перемахнул через дымящийся участок дороги и взлетел на обгоревшую крышу. — Ага, вижу машину… Неужели нас так далеко отволокло?

Айзек проверил, как лежит нижняя глыба, и отряхнул руки от каменной пыли.

— Семь часов, даже чуть больше, — он сверился с наручным передатчиком. — М-да… Теперь по два раза в день не набегаешься.

…Гедимин говорил, что хватит пятидесяти филков, Айзек решил созвать сотню, — но на поверхность выбрались все, оставив под землёй только операторов ИЭС и дежурных у лифта. У каждого с собой был фонарь, — на плато стало светлее, чем днём. Пришли и коменданты, — Гедимин видел, как они старательно тянут трос. Филки оживлённо перекрикивались, и ворчания было не слышно. «Видно, надоело сидеть под землёй,» — думал Гедимин, придерживая растянутое на тросах здание. Бронеход — основная движущая сила — гудел, зарываясь в гравий, с плато рекой текли камешки. Гедимин упёрся в землю, сам проседая по щиколотки; здание провернулось ещё на десяток градусов и замерло на гравийной подушке. Между ним и обрывом теперь было три метра, — можно было не беспокоиться до следующего землетрясения.

— Уф! Хватит или ещё? — спросил Вепуат, ослабив хватку. Филки, отпустив трос, потирали ладони и встряхивали руками; разговоры стали тише, пыхтение — громче.

Машина дала задний ход; защитное поле опустилось, расталкивая осыпающийся гравий, и бронеход выполз из вырытой им ямы. Из кабины выбрался Айзек.

— На рассвете, — сказал он оставшемуся за штурвалом Гварзе. — Как раз восемь часов оптимального освещения. Один выезд в сутки — больше не потянем.

— Разумно, — согласился Гварза.

5 день Молнии, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — долина Элид

Зелёный луч скользнул по цепочке стеклянных пластин. В темноте один за другим вспыхивали жёлтые огни, выстраивались в ряды и медленно тускнели. Когда Гедимин облучал последнюю пластину, первая уже погасла. Айзек, с дозиметром с руках идущий за сарматом по пятам, оглянулся на неё и удовлетворённо хмыкнул.

— Значит, без воздействия сигнал довольно быстро отключается… Погоди, — остановил он Гедимина, опустившего сфалт и погасившего луч. — Давай ещё раз. Одна точка, ослабленный поток, пять секунд экспозиции.

— Взорвётся, — буркнул сармат, но сфалт поднял. — Назад — и под поле!

Айзек спорить не стал — в следующую секунду он уже стоял у стены, прикрывшись защитным куполом. Пластина горела под лучом, быстро наращивая яркость.

— Heta! — вскрикнул Айзек, но было уже поздно — пластина вмиг покрылась трещинами. Её осколки ещё светились, но уже вполсилы, — то одна, то другая горящая точка, мигнув, затухала.

— Однако, — пробормотал Айзек, сгребая стекло в контейнер. — Это сколько кьюгенов оно должно на себя принять?

… — Чёрное стекло, — Айзек со значением посмотрел на Гедимина. — Второй сигнальный барьер. И… я так думаю, меньше церы. Чтобы взрыв, если что, был слабее.

— Да понял я, — буркнул Гедимин, разглядывая сигнальные щитки на ближайшей стене. «Далась же Айзеку эта дикарская дозиметрия…»

…Санки-рудосборник кто-то успел разобрать на части и приспособить для других нужд — их детали полчаса собирали по всей станции. Гедимин выгребал из запасов остатки «плохой» церы и на ходу пересчитывал пропорции — по-любому выходило, что на весь «Элидген» «сигналки» не хватит.

— Мы тоже наверх, — слышал он в соседнем коридоре переговоры филков и Айзека. — Безоружным сборщикам нужна охрана.

— Там уже дежурят Сэта, — сказал Айзек. — И сам Гедимин…

Кто-то насмешливо хмыкнул.

— Твой Гедимин заметит, когда снаряд в макушку прилетит! Нутеш, собирай отряд. С собой — ракетомёт и телескопы!

Гедимин засунул в карман мешочек с остатками чёрного песка и вышел.

Отряд Нутеша поднялся первым, за ним — сборщики руды; Вепуат умудрился обогнать их всех. Гедимин слышал его голос из-за ангара ПТЦ, когда поднимался по трапу лаборатории. Можно было обойтись и без литейной станции, и была идея расплавить чёрный песок во вспомогательном цехе, — но Айзек выгнал сармата на поверхность. Теперь тугоплавкая руда медленно нагревалась, в карманах лежали остатки «плохой» церы, за переборкой стучали камешки, и болтали о чём-то филки. Первое время они озирались по сторонам, потом освоились, — и Гедимин надеялся, что хотя бы отряд Нутеша смотрит за периметром. «Тихо. Уж больно вокруг тихо. Отвык я уже от этого.»

— Гедимин!

Вепуат выглянул из шлюза.

— Поможешь? А то они говорят — ты строил, тебе и распоряжаться. А как к башне подступиться, я вообще не знаю. Камней-то натаскаю, но вот дальше…

Гедимин мигнул.

— Чего?

Со вчерашнего дня воздух остыл до двадцати пяти; Сэта перенесли к себе на пост вторую термочашу и закутались в накидки. Вепуат помахал им и остановился у обгоревшего торца ангара. Двери были закрыты, и Гедимин машинально проверил, не заклинило ли створку в пазах.

— Вот,