Бессильная - Лорен Робертс

Впервые в жизни Элитные ощущают себя по-настоящему бессильными.

И тут я чувствую, как его глаза впиваются в меня.

Они похожи на зеленые изумруды, острые и режущие с того места, где он встречает мой взгляд внутри стеклянной коробки. Как же я ошибалась, когда думала, что их глаза не похожи.

Потому что когда его взгляд пронзает мой, я вижу не его. Я вижу его отца.

Будущий король знает, что это моя заслуга.

Он знает, потому что показал мне этот туннель и ключ от него.

Он знает, потому что доверил мне эту информацию.

Китт знает, что я предала его.

Он не сводит с меня взгляда, в нем столько боли, ужаса, ненависти. Его глаза настолько холодны, что я едва не вздрагиваю под его взглядом. Парень, смотрящий на меня сверху вниз, лишен всякого тепла, всякого обаяния, которое я успела узнать. Он холоден. Он черствый. Он такой из-за меня.

Он — его отец.

Я слышу, как под ногами захрустел песок, и, оторвав взгляд от Китта, вижу, что к нам идут четверо Глушителей, вытянув руки, налитые силой.

Рядом со мной раздается ворчание участников, и мой взгляд падает на Кая, стоящего в нескольких шагах от нас, с закрытыми от боли глазами. Мое сердце сжимается при виде того, как он, схватившись за голову, опускается на колени в песок. Блэр, Джекс и Энди делают то же самое, корчась от боли, вызванной тем, что их силы заглушены, задушены, подавлены.

— И это завершает шестые по счету Испытания Чистки. — Голос Калума прогремел над ареной, заставив всех замолчать одним предложением. Тила стоит рядом с ним и в ужасе сжимает его руку. Король, напротив, выглядит почти обманчиво спокойным, стараясь казаться совершенно незатронутым кинжалом у своего горла и Сопротивлением, окружающим его.

— Многие из вас, возможно, не знают, кто мы такие, — продолжает Калум, его голос звучит четко, а глаза блуждают по толпе. — И это потому, что мы — самая смертельная тайна вашего короля. Самый грязный секрет. Мы — Обыкновенные. Мы — Фаталы. Мы — Сопротивление.

По трибунам прокатывается коллективный вздох, шок овладевает толпой. Им ничего не остается, как наблюдать за разворачивающейся сценой: их силы подавлены Чашей, а члены Сопротивления мешают им бежать.

— Сегодня мы выходим из тьмы и показываем вам, кто мы такие. Что мы хотим изменить.

Я не могу пошевелиться, глаза прикованы к Калуму, когда он поворачивается, чтобы посмотреть на короля. Каждый стражник, каждый гражданин смотрит в ошеломленном молчании, не в силах остановить происходящее. — Все это может закончиться. Больше никаких смертей, никаких сражений. — Он жестом показывает на толпу, размахивая рукой. — Мы повсюду. Мы не вымерли в этом королевстве, несмотря на то, что ваш король заставляет вас верить. Мы никогда не прекращали расти, никогда не прекращали бороться против несправедливости, которую принесла Чистка. И сегодня мы собрались здесь.

Люди, похоже, в ужасе от перспективы того, что среди них будет жить столько больных Обыкновенных. Очевидно, что Элитные пойдут на все, чтобы сохранить свои силы, чтобы выжить, и если они будут продолжать верить, что Обыкновенные убьют их, то они будут продолжать убивать в первую очередь нас.

Я безмолвно умоляю Калума поведать им о лжи короля, сказать, что мы здоровы и целы. Пусть у нас нет доказательств, но того факта, что мы живем среди них уже несколько десятилетий без вспышек болезней и потери Элитных способностей, пока будет достаточно. Хотя, похоже, большинство жителей королевства не настолько заботятся об Обыкновенных, чтобы даже думать об этом. Они просто слепо доверяют своему извращенному королю.

Взгляд Калума переместился между будущим королем в стеклянном ящике и его будущим Энфорсером, корчащимся от боли рядом со мной. — Мы можем мирно объединиться, а можем и нет. Я думаю, что жизни твоих единственных наследников будет достаточно, чтобы убедить тебя отбросить свою гордыню и воссоединить весь народ Ильи.

Сердце замирает, не успев ожить.

Они собираются убить принцев, если король не смирится. Они играют с будущим Ильи. Играют с жизнями.

Они не сказали мне об этом.

Нет, нет, нет.

Толпа отвечает ревом ярости. Все должно было быть не так. Угроза жизни принца приведет лишь к тому, что гнев народа будет направлен на нас, на наше дело. Это вредно, а не полезно.

У меня голова идет кругом, а ильинцы кричат в знак протеста.

Голос Калума суров. — Люди Ильи, примите нас домой. Мы не представляем угрозы…

Резкий вздох сзади отвлекает мое внимание от Калума и короля. Глушитель, стоящий перед Каем, напрягся. Его глаза расширены, на лбу выступил пот. Он открывает рот, как будто хочет что-то крикнуть, предупредить. И тут…

Кай вспыхивает пламенем.

Глава 62

Кай

В голове помутилось. Этого не может быть.

Четыре Глушителя стоят перед каждым из нас, заглушая наши силы.

Все участники, кроме Пэйдин, чувствуют, что их голова раскалывается. Я знаю, что на нее не действует сила Глушителя, но почему ни один член Сопротивления даже не прикоснулся к ней, не охранял ее, не подошел к ней?

Эта мысль вылетает из головы, когда на меня обрушивается очередная волна того, что я могу описать только как тяжесть.

Боль и агония от этого едва терпимы, даже несмотря на все тренировки, которые я проводил с Дамионом. Моя колотящаяся голова мешает мне сосредоточиться на человеке рядом с отцом, его лицо плывет в моем зрении.

Из того, что я могу расслышать сквозь звон в ушах, его речь состоит в том, что Обыкновенные хотят жить, даже несмотря на болезнь, которую они распространят среди Элитных.

Но если среди нас живет так много Обыкновенных, как он говорит, то почему мы не ощущаем последствий? Потери силы?

Голова еще больше раскалывается, пока я пытаюсь разобраться в этом. Мужчина продолжает говорить, но я сжимаю зубы и отгораживаюсь от него. Я делаю глубокий вдох, отгоняя боль, чтобы сосредоточиться на ощущении силы под ней. Я концентрируюсь на человеке, который сейчас заставляет меня молчать, и покалывание от его способностей нарастает под моей кожей.

Я закрываю глаза, потянувшись к этой силе так же, как я делал это много раз до этого с Дамионом. Конечно, мне никогда не удавалось сделать это…

Не. Помогает.

Адреналин смешивается со слабым ощущением силы, такой легкой под моей кожей.

Я ухватываюсь за него.

Странно думать, что та самая сила, которую Глушитель