Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

– Значит, нужно действовать быстро, – сказал Гарри. – Мы склонили ЮАР, Нигерию и обе Америки к решению, теперь нужно разобраться с остальной Африкой и союзом Десяти Тысяч. – Боунс, казалось, сомневалась, но ничего не сказала. – Все вы подталкивали меня к действиям, годами говорили, что мне следует нанести удар Благородным. Что ж, давайте сделаем это. Гермиона, мы отдадим двадцать, нет, сорок авроров в подчинение тебе. Или твоим Возвращённым, или можешь выбрать любую кандидатуру – на твоё усмотрение.

– Тонкс говорила, что подумывает вернуться к работе аврором, – сказала Гермиона. – Будет правильнее, если она возьмёт командование на себя, – её лицо было спокойным, но Гарри на мгновение прервался и вопросительно посмотрел на неё. Ты уверена в этом? Тонкс была в самом узком кругу приближённых Гермионы, и одной из немногих, с кем она действительно могла поговорить.

Гермиона лишь слабо кивнула, и он оставил это на время.

– Ладно. Но давление нужно усилить. Возьми несколько авроров из Тауэра и любой необходимый персонал, используйте всё, что мы ещё не использовали. Я слышал, ты рассказала ДМП об отпечатках – используй любые трюки, какие придут в голову, и схвати всех Благородных в следующие двенадцать часов, – сказал Гарри. Он слышал твёрдость своего голоса и не мог отрицать, что испытывал своего рода катарсис, отдавая долгожданные приказы.

Он повернулся к Боунс.

– Русский Громовержец созвал конклав Домовых. Они рассержены из-за вторжения Гермионы и из-за потери своих дементоров в Сибири. Но этого недостаточно. Рассердите Каппадокию и Кавказ. Организуйте утечку, скажите им, что Сейхан на самом деле жив, и предоставьте доказательства, если потребуется. Отправьте на Кипр особую делегацию с речью о наших тесных национальных узах. – он задумался на секунду и продолжил, – Нужно обеспечить более высокий уровень безопасности в УПП и у всех Столбов. Верните всех, кого сможете, из отпусков, отмените выходные. Пусть Перси поможет. За выход тройная оплата или любая необходимая сумма.

Хмури восхищённо присвистнул:

– Никаких полумер.

– Если мы собираемся это сделать, нужно закончить всё настолько быстро, насколько возможно, – сказал Гарри. – Какое сегодня число? – он задумался на мгновение. – 29 апреля, хорошо, – он запнулся из-за даты, и обменялся с Гермионой взглядами, но затем продолжил. – Ладно, я хочу, чтобы первые удары нанесли сегодня ночью, Гермиона. И организуйте речь и утечку про Сейхана в течение нескольких часов, Амелия, – Боунс кивнула, с явным удивлением. – Где Хиг? Он уже здесь, Хмури?

Бывший аврор сочно рассмеялся.

– О, да! Скорее всего, пытается завербовать наших людей и унести их с собой в кармане.

– Приведите его, он может помочь нам с этим. У них есть авроры и портключи – подключите их, пусть усилят наших людей, но не в стратегически важных местах. Пусть Крейм предоставит в два раза больше пузырефонов и Удлинённых Ушей – мне нужна свободная открытая связь в течение всего дня. И в Приёмной должны быть совы, готовые к вылету. Кроме этого, я полагаю, у вас есть свои дела, с которыми нужно разобраться, что почти так же важно. – Идеи и приказы рождались очень быстро, и Гарри почувствовал оживление и почти потерял дыхание. – Я хочу, чтобы всё было готово к вечеру, хочу ударить по ним так сильно, чтобы они поняли, как долго мы сдерживались. Если мы решили сделать это, всё должно пройти эффектно – чтобы нам никогда не пришлось повторять. Когда взойдёт солнце, я хочу видеть, что Благородные уничтожены, а Независимые напуганы и послушны, и всё будет кончено.

Их страх должен быть сильнее их ненависти.

– Но что мы делаем? – спросила Шарлевуа, которая всё время сидела молча. Её кроткий вопрос оборвал нараставшую волну энергии, и все уставились на неё. – Чего вы хотите?

– Войны, – сказал Гарри. – Я хочу войны.

Бонус: Гарри и кентавры дискутируют о философии

Салорский побег, Запретный лес, Шотландия

10 сентября, 1995 года

за четыре года до описываемых событий

Культура кентавров очень древняя. Уходя корнями вглубь веков, она объединяет семь мировых стад и тянется непрерывной линией до наших дней. Податливость и открытость новым идеям сочетаются в ней с одним неизменным законом. Можно обсуждать и менять представления о жизни, смерти и всём, что между ними, не подлежит обсуждению лишь непреложный закон – Неветвящийся Путь. И это единственная вещь, закрытая для дискуссий.

Неветвящийся Путь обязывает каждого кентавра обучиться мудрости, накопленной его предками за долгие века, собранной по крупинкам у звёзд, у волшебников и маглов. Поэтому в юности кентавры с головой уходят в обучение. И в процессе каждый из них постепенно склоняется к той или иной системе мышления. Для удобства часто говорят, что каждое стадо делится на несколько naʼniłkaadí (что тоже значит «стадо», из-за чего легко запутаться). Это магловское слово понравилось кентаврам, которые заимствовали его и теперь использовали по всему миру, чтобы различать школы мышления внутри стада.

Оно стало популярно после того, как кентавры стада Качины, существовавшего в старые времена, впервые попытались изложить, в чём заключались фундаментальные ошибки мировоззрения их магловских врагов, индейцев навахо. Но это грустная история, и сейчас речь не о ней.

Юный Гарри Поттер-Эванс-Веррес, стоящий у власти всего пару лет, уязвлённый недавним провалом Международного статута сохранности жизни и здоровья на голосовании в Визенгамоте пришёл в Запретный лес, к Салорскому побегу. С очень важной просьбой.

≡≡≡Ω≡≡≡

– Мне нужна помощь, – сказал Гарри. У юноши были взлохмаченные волосы, которые он убирал на одну сторону, и внимательные, вдумчивые зелёные глаза, подмечающие все детали. Их созерцательная задумчивость отражала скрывающийся за ними острый ум.

– Ты несправедлив, – сказал Рунвит. – Ты используешь слова крайне обширного контекста, старого, крепко устоявшегося, уходящего корнями в сеть традиций, создавая ясную формулировку, что предъявляет нам требования посредством этого контекста. Рассуждая о словах «нужна» и «помощь», мы не можем отделить их от их изначального происхождения, и с твоей стороны несправедливо полагаться на данное преимущество, на эту двойственность. Используя язык с глубокими импликациями обыденного контекста произносимых слов, ты предъявляешь нам требования, абстрагируясь от сути своих аргументов.

Рунвит был молодым кентавром и считался небольшим для своего рода, но он высоко возвышался над Гарри, и каждый экспрессивный удар его копыта напоминал волшебнику о чистой физической силе этого создания. При этом трагедия прошлого неприятно напоминала о себе, трагедия, которую он, без сомнений, возместил, но которая продолжала причинять боль.

– У языка есть контекст, как и у всего прочего, – ответил Гарри, хотя ему понадобилось время, чтобы понять