Прерванный полет - Марк Фурман

— Разве можно что-либо утверждать наверняка? — ответил Виктор вопросом на вопрос. — Но горячо, ой горячо, Юрий Владимирович! Похоже, мы действительно ухватились за конец нити Ариадны. Михаил Иванович, — он тронул водителя за плечо, — поехали в институт судебных экспертиз, сдадим туда нашу бумажку. — Он повернул полное добродушное лицо к Корначеву: — Я думаю, пришел конец безмятежной поездке по Москве. Каковы наши планы в теперешней ситуации?

— Пока вы будете договариваться насчет экспертизы, оставьте меня у ближайшего переговорного пункта. Попробую созвониться с Белозерском и вызвать Ларионова с его ребятами.

Ларионов оказался на месте. Обычно у сотрудников уголовного розыска летом хлопот прибавляется, так что начальника застать на месте нелегко, но им определенно повезло.

Тропников деликатно передал трубку Юрию (все-таки теперь именно он вел расследование убийства). Корначев несколькими короткими фразами обрисовал ситуацию.

— Какой разговор! — оживился Ларионов. — Все дела в сторону. Минут двадцать на сборы и на доклад начальству. Выезжаем самое позднее через полчаса.

— На секунду… — Тропников взял трубку. Я прикинул, что нам лучше всего назначить рандеву на Курском вокзале. Значит, между шестью и семью часами ждем вас в зале у пригородных касс…

— А вы счастливчик, — заметил Виктор, когда они садились в машину. — Всего два дня назад как приняли дело — и уже в дамках. Бумажка из багажника и странные «покупатели» дают нам определенные шансы.

— Не скромничайте, Виктор Сергеевич. Вы сделали все, что мог сделать опытный следователь. Конечно, сегодня нам определенно везет. Но вряд ли удалось бы заполучить эту бумажку, если бы не ваш изумительный сэйв, как у профессионального вратаря. К тому же интуиция мне подсказывает: совершенно новому человеку Казарян не рассказал бы всю эту историю.

— Сочтемся славою, ведь мы свои же люди! Тут вы, пожалуй, правы. Казарян стал бы откровеннее, но… потом, после продажи машины. А так наши шансы и шансы «покупателей» сравнялись. Один-один.

— Пройдем к начальству, — предложил Корначев. — Объясним, что дело исключительное, и попросим исследовать нашу находку вне очереди.

— Юрий Владимирович, вы обращались когда-нибудь к зубному врачу? — неожиданно спросил Тропников.

— Меня до женитьбы Бог миловал. А потом появился собственный стоматолог в доме — жена. Так что с этим делом я забот не знал, — Юрий вспомнил Галину, сына и мрачно замолчал.

— Заметно, — констатировал Виктор. — Иначе бы запомнили, что у кабинета с надписью «Острая боль», где по логике должны принимать людей без всякой очереди, очередь вдвое, а то н втрое больше, чем на обычный прием. Иными словами, срочных дел всегда больше, чем обычных. Есть тут у меня один знакомый эксперт…

Если уж везет, так везет. Пока эта аксиома не подлежала сомнению, ибо знакомый Виктора оказался на месте.

— Лебедев, — коротко представился Юрию подтянутый седоватый мужчина, протягивая руку. — Давайте, что у вас?

Корначев достал из бумажника драгоценный пакетик. Эксперт кивнул на стулья, выслушал Тропникова и, развернув бумагу, взял клочок длинным пинцетом. Он уже почти высох, но, кое-где влага еще сохранилась. Лебедев промокнул его фильтровальной бумагой, положил под микроскоп. Не вставая со стула, эксперт нажал кнопку у себя под столом. Раздалось едва слышное жужжание, словно в помещение влетел шмель. Черные шторы на окнах медленно поползли вниз. В полумраке стало чуть прохладнее.

— А у вас комфорт, Алексей Федорович, — произнес Тропников. — Сюда бы еще несколько бутылочек охлажденного пива…

Пиво за нами, — вставил Юрий, но замолчал, увидев, что Лебедев весь в работе. Эксперт включил лампочку, вмонтированную в микроскоп, узким ярким лучом осветил бумажку.

— Заметно, и неплохо, — пробормотал он. — Виктор Сергеевич, я вас попрошу записать кое-что, потом прикинем что к чему.

Лебедев, склонившись над микроскопом, по буквам начал диктовать. Время от времени, проверяя себя, он переспрашивал Тропникова. Эксперт трудился напряженно. Он вращал лампочку вокруг бумажки, меня углы наклона луча. Заставлял его покорно расплываться по поверхности вытянутым белым пятном, затем, концентрируя свет, собирал луч около каждой точки в яркий ослепительный пучок.

Наконец он выключил микроскоп. Шторы поползли вверх, в комнату ворвалось солнце. Все трое склонились над столом. Записанный Тропниковым текст выглядел неким ребусом.

— Эх, еще бы несколько букв этой Л…ун! воскликнул Юрий. — Кто она эта дама? Браун, Скакун…

— Бирун, — подхватил Тропников.

— Я на несколько минут вас покину, — Лебедев пинцетом взял бумажку со столика микроскопа. — Посмотрю еще в ультрафиолетовых и инфракрасных лучах.

Минут через двадцать эксперт вернулся и подставил к тексту, написанному Виктором, всего одну цифру- 2. Она шла за единицей.

— Значит, 12, — уточнил Юрий.

— Пока это все, — подытожил свой труд Лебедев. Направление написано в каком-то лечебном учреждении, скорее всего, поликлинике. Шариковая ручка, цвет красителя черный. Похоже, это направление на рентген, а цифра 12 — номер очереди. Завтра еще раз все просмотрю. Звоните.

Записав телефоны Лебедева, они спустились к машине. До встречи на Курском вокзале оставалось меньше двух часов.

15

От Таганской площади Артур Христофорович заторопился к институту, хотя мог бы запросто отправиться домой. Такая жара, да и причина уважительная — вызов в прокуратуру, его отсутствие вряд ли бы заметили. Но человек он был дисциплинированный, поэтому вскоре уже склонился над незаконченным чертежом.

— Вот с кого, товарищи, надо брать пример, обратился к сослуживцам Ося Ратнер. — Была у нашего коллеги возможность искупаться? Разумеется. Была потребность выпить хотя бы стакан холодного лимонада? Без сомнения. И все это за те несколько часов, что провел вне коллектива, он мог осуществить. Но он не предал друзей, изнывающих от жары. И вот Артур среди нас.

— И откуда, только силы у человека берутся? — удивилась Надежда Яковлевна, старший лаборант отдела. — На улице термометр к сорока ползет, а Ратнер все острит.

Она подошла к Артуру Христофоровичу и положила на стол листок из отрывного календаря.

— Вам дважды звонил какой-то мужчина. Просил связаться с ним по этому телефону. В первый раз сказал, что вы ему срочно нужны, во второй раз интересовался, как скоро вы ввернетесь…

Казарян подошел к единственному в отделе телефону, у которого обычно создавалась изрядная очередь. Сегодня, вероятно, по причине жары, телефон был свободен. Он набрал номер. Трубку сняли сразу. Незнакомец опять не назвал себя.