Приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Экипажъ раздѣлили на двѣ партіи; каждый матросъ, снабженный длиннымъ, съ желѣзнымъ наконечникомъ шестомъ, отталкивалъ слишкомъ опасныя льдины. Вскорѣ Forward вошелъ въ столь узкій проходъ между двумя высокими горами, что концами своихъ рей задѣвалъ ледяныя, твердыя какъ камень стѣны канала. Немного погодя бригъ перешелъ въ извилистый протокъ; въ воздухѣ кружились снѣжные вихри, плавающія льдины сталкивались между собою и съ зловѣщимъ грохотомъ распадались на части.
Вскорѣ обнаружилось, что протокъ этотъ не имѣетъ выхода; громадная льдина, попавшая въ каналъ, быстро неслась на бригъ; не было, казалось, никакой возможности избѣжать ея или вернуться назадъ по заграможденной льдинами дорогѣ.
Шандонъ и Джонсонъ, стоя на носу брига, тревожно наблюдали положеніе, въ которомъ находился Forward. Шандонъ правою рукою указывалъ рулевому направленіе, котораго слѣдовало держаться, а приказанія свои относительно дѣйствія машины лѣвою рукою передавалъ Джемсу Уэллю, стоявшему подлѣ машиниста.
– Чѣмъ все это кончится? – спросилъ докторъ у Джонсона.
– Чѣмъ Богу будетъ угодно,– отвѣтилъ шкиперъ.
Между тѣмъ громадная льдина въ сто футовъ высотою, находившаяся всего въ одномъ кабельтовѣ[16] отъ Forward'а, все подвигалась и грозила раздавитъ подъ собою несчастный бригъ, которому некуда было увернуься. Пэнъ страшно выругался.
– Молчать! – раздался чей-то могучій голосъ, который трудно было распознать среди завываній урагана.
Ледяная громада, казалось, вотъ, вотъ обрушится на бригъ; наступила минута невыразимаго ужаса. Матросы, кинувъ шесты и не обращая вниманія на приказанія Шандона, бросились къ кормѣ.
Вдругъ раздался страшный трескъ. Цѣлый водяной смерчъ хлынулъ на палубу брига, приподнятаго громадною волною. Экипажъ испустилъ крикъ ужаса; но Гарри, стоя у руля, держалъ бригъ въ надлежащемъ направленіи, не смотря на то, что Forward качало изъ стороны въ сторону.
Прошло нѣсколько мучительныхъ мгновеній и когда устрашенные взоры экипажа направились на ледяную гору, послѣдняя уже не существовала, проходъ былъ свободенъ и тянувшійся за нимъ длинный каналъ позволялъ бригу продолжать свой путь уже совершенно безпрепятственно.
– Не можете-ли, докторъ, объяснить мнѣ этотъ удивительный феноменъ? – спросилъ Джонсонъ.
– Онъ очень простъ, другъ мой,– отвѣтилъ докторъ,– и повторяется часто. Плавучія массы льда теряютъ, во время оттепелей, взаимную связь и носятся по морю каждая отдѣльно, сохраняя, однакожъ, полное равновѣсіе. Мало по малу онѣ подвигаются къ югу, гдѣ вода, относительно, теплѣе. Основаніе ихъ, потрясаемое столкновеніями съ другими льдинами, начинаетъ подтаявать и выкрашиваться; наступаетъ, наконецъ, минута, когда центръ тяжести этихъ ледяныхъ глыбъ перемѣщается и онѣ опрокидываются. если-бы эта гора перекувырнулась двумя минутами позже, то въ паденьи своемъ, конечно, раздавила-бы бригъ и гибель наша была-бы неизбѣжна.
IX. Hовость
Наконецъ, 30-го апрѣля въ полдень, Forward прошелъ полярный кругъ на высотѣ Гольстейборгскаго мыса. На востокѣ высились живописныя горы. Море казалось свободнымъ или, вѣрнѣе сказать, отъ встрѣчи съ льдиной можно было легко уклониться. Вѣтеръ перешелъ къ юго-востоку и бригъ, подъ форстакселемъ, марселями, фокъ-зейлемъ и брамселями смѣло вступилъ въ Баффиново море.
День выдался спокойный, и экипажъ могъ отдохнуть нѣсколько часовъ. Множество птицъ носилось и плавало вокругъ судна; въ числѣ ихъ докторъ замѣтилъ alca-alla, напоминавшихъ собою чирковъ, съ черными шеями, крыльями и спинами и бѣлою грудью. Они быстро ныряли и нерѣдко оставались подъ водою больше сорока секундъ.
Этотъ день не ознаменовался-бы ничѣмъ новымъ, если-бы на бригѣ не совершилось одно чрезвычайно странное событіе.
Въ шесть часовъ утра, войдя въ свою каюту послѣ вахты, Шандонъ нашелъ на столѣ письмо съ слѣдующею надписью:
«Помощнику капитана, на бригѣ Forward. Ричарду Шандону,
Баффиново море».
Шандонъ просто не вѣрилъ своимъ глазамъ. Прежде чѣмъ разорвать конвертъ и прочесть странное посланіе, онъ позвалъ доктора, Дхемса Уэлля и Джонсона и показалъ имъ письмо.
– Странно,– сказалъ Джонсонъ.
– Восхитительно! – подумалъ докторъ.
– Наконецъ-то,– вскричалъ Шандонъ,– мы узнаемъ тайну…
Онъ поспѣшно вскрылъ конвертъ и прочиталъ слѣдующее:
«Капитанъ брига Forward доволенъ хладнокровіемъ, искусствомъ и мужествомъ, выказанными матросами, офицерами и вами во время послѣднихъ обстоятельствъ, и проситъ васъ объявить экипажу его благодарность!»
«Держите курсъ пряно на сѣверъ, къ губѣ Мельвиля, откуда вы постараетесь войти въ проливъ Смита.
Капитанъ брига Forward
К. Z.
«ІІонедѣльникъ, 30-го апрѣля,
на высотѣ Гольстейборгскаго мыса».
– И больше ничего? – вскричалъ докторъ.
– Ничего, отвѣтилъ Шандонъ.
Письмо выпало у него изъ рукъ.
– Этотъ фантастическій капитанъ,– сказалъ Уэлль,– даже не говоритъ о своемъ намѣреніи явиться на бригъ. Изъ этого я заключаю, что мы никогда его не увидимъ.
– Но какимъ образамъ попало сюда это письмо? – спросилъ Джонсонъ.
Шандонъ молчалъ.
– Г. Уэлль правъ,– отвѣтилъ докторъ, поднявъ письмо и поворачивая его во всѣ стороны. Капитанъ не явится на бригъ по очень простой причинѣ…
– По какой именно? – съ живостью спросилъ Шандонъ.
– Потому что онъ уже находится на бригѣ,– отвѣтилъ докторъ.
– Находится на бригѣ? – вскричалъ Шандонъ. Что вы хотите этимъ сказать?
– Какимъ-же образомъ иначе объяснить полученіе письма?
Джонсонъ кивнулъ головою въ знакъ согласія.
– Это невозможно! – энергически возразилъ Шандонъ. Я знаю всѣхъ людей экипажа; послѣ этого слѣдовало-бы допустить, что капитанъ находится въ числѣ матросовъ со времени отплытія брига. Это невозможно, говорю вамъ! Втеченіе двухъ лѣтъ я, по меньшей мѣрѣ, сто разъ видывалъ каждаго изъ нихъ въ Ливерпулѣ. Ваше предположеніе, докторъ, не выдерживаетъ строгой критики.
– Въ такомъ случаѣ, что-же вы допускаете, Шандонъ?
– Все, за исключеніемъ этого. Я допускаю, что капитанъ, или преданный ему человѣкъ, воспользовавшись темнотою, туманомъ,– всѣмъ, чѣмъ хотите,– успѣлъ взобраться на бригъ. Мы не вдалекѣ отъ береговъ; какой нибудь челнокъ незамѣтно могъ пробраться между льдинами, подойти къ бригу и передать письмо… Довольно густой туманъ благопріятствовалъ такому плану и…
– Не позволялъ видѣть бригъ,– добавилъ докторъ. Если мы не замѣтили взбиравшагося на бортъ незнакомца, то какимъ образомъ онъ могъ-бы увидѣть Forward среди тумана?
– Это ясно,– замѣтилъ Джонсонъ.
– Возвращаюсь къ моему предположенію,– продолжалъ докторъ. Что вы думаете объ немъ, Шандонъ?
– Я допускаю все, за исключеніемъ предположенія, что человѣкъ этотъ находится на бригѣ,– пылко отвѣтилъ Шандонъ.
– Вѣроятно,– добавилъ Уэлль,– въ числѣ матросовъ находится личность, получившая инструкціи капитана.
– Быть можетъ,– сказалъ докторъ.
– Но кто-же именно? – спросилъ Шандонъ. Я давно уже знаю всѣхъ моихъ матросовъ…
– Во всякомъ случаѣ,– отвѣтилъ Джонсонъ,– человѣкъ-ли онъ, сатана-ли,– но какъ скоро капитанъ этотъ явится на бригъ, его примутъ какъ должно. Изъ письма его можно извлечь, однакожъ, другаго рода указаніе или, точнѣе, другаго рода свѣдѣніе.
– Какое? – спросилъ Шандонъ.
– Что мы должны отправиться не только въ губѣ МеЛьвиля, но даже въ проливъ Смита.
– Это вѣрно,– подтвердилъ докторъ.
– Въ проливъ Смита,– машинально повторилъ Шандонъ.
– Очевидно, поэтому,– продолжалъ Джонсонъ,– что Forward отправляется не для отысканія сѣверо-западнаго пролива, такъ какъ мы оставимъ влѣво единственный ведущій къ нему путь,– проливъ Ланкастера. Это предвѣщаетъ намъ опасное плаваніе въ неизслѣдованныхъ моряхъ.
– Да, проливъ Смита – это путь, по которому шелъ, въ 1853 году, американецъ Кэнъ. Но съ какими опасностями было сопряжено его путешествіе! сказалъ Шандонъ. Долгое время Кэна считали погибшимъ въ этихъ суровыхъ странахъ. Впрочемъ, если необходимо отправиться туда, что-жъ,– мы отправимся! До какого, однакожъ, мѣста? Неужели до полюса?
– A почему-бы и не до полюса? – вскричалъ докторъ.
Одна мысль о подобнаго рода безумной попыткѣ заставила Джонсона пожать плечами.
– Возвратимся теперь къ нашему капитану,– началъ Джемсъ Уэлль. Если онъ существуетъ, то можетъ ждать насъ только на Диско или въ Уппернавикѣ, на берегахъ Гренландіи. Впрочемъ, это разъяснится черезъ нѣсколько дней.
– Вы сообщите содержаніе письма экипажу? – обратился докторъ къ Шандову.
– По моему, дѣлать этого не слѣдуетъ. – сказалъ Джонсонъ.
– Почему? – спросилъ Шандонъ.
– Потому что таинственность и фантастичность дѣла могутъ поселить въ матросахъ уныніе. Ихъ и безъ того безпокоитъ будущность экспедиціи, предпринимаемой при настоящихъ условіяхъ. Если-же ко всему этому присоединится еще нѣчто сверхъестественное, то въ критическую минуту намъ нечего и разсчитывать на экипажъ. Не знаю, согласны-ли вы со мною, г. Шандонъ?