Приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн

– A собака? – спросилъ Пэнъ.

– Спитъ подлѣ магазина съ углемъ,– отвѣтилъ Клифтонъ,– и если кто хочетъ…

– Это ужъ мое дѣло! – бѣшено закричалъ Пэнъ.

– Берегись, Пэнъ! Она перехватитъ зубами желѣзную по» лосу.

– Шевельнись только – и я распорю ей брюхо,– отвѣтилъ Пэнъ, взявъ въ руку свой ножъ.

И онъ бросился къ выходу въ сопровожденіи Уэрена.

Вскорѣ оба матроса возвратились, неся на рукахъ собаку, у которой крѣпко были связаны веревкою лапы и морда. Пэнъ и Уэренъ набросились на нее въ то время, когда она спала, и несчастное животное не могло спастись.

– Ура! молодчина Пэнъ! – вскричалъ Пловеръ.

– A теперь что ты намѣренъ дѣлать съ нею,– спросилъ Клифтонъ.

– Утопить; посмотримъ, удастся-ли ей вернуться назадъ,– съ свирѣпою улыбкою отвѣтилъ Пэнъ.

Въ двухстахъ шагахъ отъ брига находилась отдушина тюленя, нѣчто въ родѣ круглаго отверстія, которое это земноводное прогрызаетъ зубами, притомъ, всегда изнугри наружу. Отверстіемъ этимъ тюлень выходитъ на ледъ, чтобы подышать воздухомъ и не позволяетъ отдушинѣ замерзнуть, такъ какъ, по особенному устройству своихъ челюстей, тюлень не можетъ прогрызть отверстіе снаружи во внутрь, чтобы, въ случаѣ опасности, скрыться отъ своихъ враговъ.

Пэнъ и Уэренъ направились къ этой отдушинѣ и, не взирая на энергическое сопротивленіе собаки, безжалостно бросили ее въ воду, заложивъ отверстіе большою льдиною, не позволявшею догу выйти наружу, такъ что животное было плотно закупорено въ своей ледяной тюрьмѣ.

– Счастливаго пути, г. капитанъ! – вскричалъ грубый матросъ.

Нѣсколько минутъ спустя, Пэнъ и Уэренъ были на бригѣ. Джонсонъ ничего не замѣтилъ; туманъ сгущался вокругъ брига, начиналъ падать сильный снѣгъ.

Черезъ часъ Ричардъ Шандонъ, докторъ и Гарри возвратились на Forward.

Они замѣтили на сѣверо-востокѣ свободный проходъ, Шандонъ рѣшился воспользоваться имъ и сдѣлалъ соотвѣтствующія распоряженія. Экипажъ, повидимому, повиновался довольно охотно, желая убѣдить Шандона въ невозможности дальнѣйшаго движенія впередъ. Впрочемъ, втеченіе трехъ дней матросы готовы были повиноваться.

Почти всю ночь и на слѣдующій день работа пилами и тяга бичевою производились дружно; Forward на двѣ мили подвинулся къ сѣверу и 18-го числа находился въ виду материка, въ пяти или шести кабельтовыхъ отъ утеса, которому вслѣдствіе его странной формы, дано названіе Чортова пальца.

Въ этомъ мѣстѣ суда Prince Albert въ 1851 году и Advance, втеченіе нѣсколькихъ недѣль были затерты льдами.

Странная форма Чортова пальца, пустынная и печальная мѣстность, громадныя скопленія ледяныхъ горъ, изъ которыхъ иныя имѣли болѣе трехсотъ футовъ высоты, трескъ льдинъ, зловѣще повторявшійся эхомъ, все это дѣлало положеніе брига крайне опаснымъ и вмѣстѣ съ тѣмъ печальнымъ. Шандонъ сознавалъ, что Forward необходимо вывести изъ этой мѣстности и отправиться дальше. По его разсчету, черезъ двадцать четыре часа можно будетъ подвинуться еще на пять миль. Шандонъ чувствовалъ, что его начинаетъ одолѣвать страхъ; фальшивое положеніе, въ которомъ онъ находился, парализировало его энергію. Повинуясь своимъ инструкціямъ и подвигаясь впередъ, онъ подвергалъ бригъ чрезвычайной опасности; тяга бичевою окончательно истомила экипажъ; для того, чтобы во льду, обыкновенно имѣвшемъ отъ четырехъ до пяти футовъ толщины, прорубить каналъ длиною въ двадцать футовъ, требовалось болѣе трехъ часовъ; здоровье начинало измѣнять экипажу. Молчаніе и необычайное усердіе матросовъ изумляли Шандона, но онъ опасался, что это затишье служитъ только предвѣстникомъ близкой бури.

Каково-же были изумленіе, досада и даже отчаяніе Шандона, когда онъ замѣтилъ, что, вслѣдствіе незамѣтнаго движенія ледяныхъ полянъ, Forward, въ ночь съ 18 на 19 число, лишился всего, что онъ пріобрѣлъ цѣною такихъ трудовъ!

Въ субботу, утромъ, онъ находился, но еще въ болѣе критическомъ положеніи, въ виду того-же грознаго Чортова пальца. Число ледяныхъ горъ увеличилось; подобно призракамъ, носились онѣ среди тумановъ, пугая суевѣрныхъ матросовъ.

Шандонъ окончательно растерялся, страхъ завладѣлъ сердцемъ этого мужественнаго человѣка. Онъ узналъ о гибели собаки, но наказать виновныхъ не рѣшился, опасаясь вызвать на бригѣ возмущеніе.

Весь день погода стояла ужасная; бригъ заволакивало непроницаемою пеленою снѣга. Повременамъ ураганъ приподнималъ завѣсу тумановъ и Чортовъ палецъ, высившійся подобно привидѣнію, по направленію къ материку, представлялся тогда въ грозномъ величіи устрашеннымъ взорамъ экипажа.

Forward забросилъ якорь на одну большую льдину, такъ какъ ничего другаго не оставалось дѣлать. Мракъ до того усилился, что рулевой не могъ видѣть Джемса Уэлля, стоявшаго на вахтѣ.

Ураганъ удвоилъ свою ярость; среди волнуемыхъ бурнымъ вѣтромъ тумановъ, Чортовъ палецъ разросся, казалось, до ужасающихъ размѣровъ.

– Господи! – съ ужасомъ вскричалъ Симпсонъ.

– Что такое? – спросилъ Фоверъ.

Со всѣхъ сторонъ тотчасъ раздались крики: '

– Насъ раздавитъ!

– Мы гибнемъ.

– Г. Уэлль! г. Шандонъ!

– Мы пропали!

– Г. Шандонъ! г. Шавдовъ! – кричали одновременно всѣ стоявшіе на вахтѣ.

Уэлль бросился къ кормѣ; Шандонъ, въ сопровожденіи доктора, выбѣжалъ на палубу и осмотрѣлся вокругъ себя.

Въ просвѣтѣ тумана Чортовъ палецъ, казалось, быстро приближался къ бригу; онъ страшно увеличился въ размѣрахъ, на его вершинѣ покачивался на своемъ основаніи другой опрокинутый конусъ. Онъ грозилъ раздавить судно своею громадною массою, раскачивался изъ стороны въ сторону и готовъ былъ рухнуть въ море. Каждый подался назадъ; многіе изъ матросовъ побросались съ брига на ледъ.

– Ни съ мѣста! – грозно крикнулъ Шандонъ.

– Не бойтесь, друзья мои,– уговаривалъ со своей стороны докторъ; – нѣтъ никакой опасности. Посмотрите, Шандонъ, посмотрите Уэлль: это миражъ – и больше ничего!

– Вы правы докторъ,– отвѣтилъ Джонсонъ. Эти темные люди испугались тѣни.

Послѣ сказаннаго докторомъ, большая часть матросовъ возвратились къ своимъ мѣстамъ и, переходя отъ ужаса къ изумленію, не могли надивиться странному феномену, который не замедлилъ однако вскорѣ исчезнуть.

– Ишь ты! Они называютъ это миражемъ! – сказалъ Клифтонъ. Но повѣрьте, ребята, дѣло не обошлось тутъ безъ нечистой силы!

– Это ты вѣрно! – отвѣтилъ Грнпперъ.

Въ просвѣтѣ тумана, Шандонъ замѣтилъ большой свбоюдный отъ льдовъ каналъ, существованія котораго онъ даже и не подозрѣвалъ. Казалось, теченіе относило бригъ отъ береговъ, и Шандонъ не преминулъ воспользоваться этимъ обстоятельствомъ. Людей разставили по обоимъ сторонамъ канала, подали имъ дерлиня (веревки) и экипажъ бичевою повелъ бригъ на сѣверъ.

Втеченіе многихъ часовъ матросы работали усердно, хотя и молча. Шандонъ приказалъ развести пары, желая воспользоваться столь кстати открытымъ каналомъ.

– Чрезвычайно счастливое обстоятельство,– сказалъ онъ Джонсону,– и если намъ удастся пройти еще нѣсколько миль, то всѣ наши невзгоды кончатся. Брентонъ, усильте огонь; какъ скоро пары достигнутъ надлежащаго давленія, скажите мнѣ. A пока, экипажъ долженъ удвоить свои усилія. Матросы хотятъ уйти подальше отъ Чортова пальца, и прекрасно, воспользуемся ихъ добрымъ намѣреніемъ.

Вдругъ бригъ остановился.

– Въ чемъ дѣло? – спросилъ Шандонъ. Уэлль, неужели лопнули перлиня?

– Нѣтъ,– сказалъ Уэлль, наклоняясь надъ бортомъ. Эге! – да матросы бѣгутъ назадъ, взбираются на бригъ! Повидимому, они страшно перепуганы.

– Что это значитъ? – вскричалъ Шандонъ, направляясь въ носу судна.

– На бригъ, на бригъ! – кричали матросы.

Шандонъ взглянулъ на сѣверъ – и невольно вздрогнулъ. Какое-то животное, высунувъ дымящійся языкъ изъ огромной пасти, большими прыжками неслось въ ста саженяхъ отъ брига. Ростомъ оно было, повидимому, въ двадцать футовъ; шерсть на немъ стояла щетиною; оно преслѣдовало матросовъ, повременамъ останавливалось и своимъ хвостомъ въ десять футовъ длиною взметывало цѣлые клубы снѣга.

– Это медвѣдь! – вскричалъ одинъ матросъ.

– Морское чудовище!

– Апокалипсическій левъ!

Шандонъ побѣжалъ въ каюту за своимъ постоянно-заряженнымъ ружьемъ; докторъ тоже схватился за карабинъ, гоговясь выстрѣлить въ звѣря, величиною своею напоминавшаго допотопныхъ животныхъ!

Между тѣмъ чудовище приближалось громадными прыжками. Шандонъ и докторъ выстрѣлили одновременно и выстрѣлы ихъ, приведя въ сотрясеніе слои атмосферы, произвели неожиданное дѣйствіе.

Докторъ внимательно сталъ всматриваться и захохоталъ.

– Рефракція,– сказалъ онъ.

– Рефракція! – вскричалъ Шандонъ.

Но крикъ ужаса, раздавшійся на палубѣ, прервалъ ихъ слова.

– Собака! – воскликнулъ Клифтонъ.

– Собака-капитанъ! – повторили его товарищи.

– Собака! Проклятая собака! – вскричалъ Пэнъ.