Фаранг (Дилогия) - Андрей Валерьев

Профессиональные бойцы — это было круто, но… 'Царь' помотал головой.

— Я не требую, чтобы каждый земледелец умел сражаться, как ты или твои люди, но я хочу чтобы они знали основы воинского дела. Учи их.

— Да, господин.

Услышав в голове Виктора непривычные металлические нотки загребной первого ранга вспомнил кто перед ним сидит, щёлкнул пятками и немедленно 'встал в строй'.

— А эти?

Кхап умудрился из поклона движением одной челюсти указать на восьмерых угрюмых манмарских погранцов. Те сидели поодаль плотной кучкой, возле носилок со своим полковником.

'Никогда не складывай все яйца в одну корзину'

Витя посмотрел на любимую и встретил в её глазах полнейшее одобрение.

— А с этими я разберусь сам. Ступай, Кхап.

Когда тайцы ушли, Олег, глядя на бирманцев, одобрительно хмыкнул.

— Янычары? Личная гвардия?

— Не знаю ещё, — Егоров совсем не по-царски почесал репу, — сначала с Ауном поговорить надо. Ну а ты, Йилмаз…

'Будешь моим личным абреком'

Турецкий лётчик встрепенулся и изобразил полнейшее внимание.

— … будешь отвечать за личную безопасность всех НАШИХ женщин и детей.

'То есть за Катю…'

Йилмаз легонько хлопнул по автомату и понимающе кивнул.

Единственным неудобством связанным с переносом посёлка от реки на полуостров было то, что огороды, которые успели разбить земледельцы, остались на старом месте и к ним приходилось ходить за три километра. Витька сопровождаемый Катей, Лаком и Йилмазом, разумеется на СВОИ огороды наведался. В агрономии он ни черта не смыслил, но засеянные площади его впечатлили.

— Вон там, на возвышенности, мы посадили, — монах задумался над названиями, — разное.

Старик прищёлкнул пальцами, подозвал чумазого голого мальчугана и отправил его за образцами. 'Разным' оказалась сладкая картошка, сладкие ананасы и непонятные огурцы, про которые Катя сказала, что по вкусу они напоминают яблоки.

— А вон там, — Лак указал на берег реки, — рис посадили. Когда пойдут дожди — всё зальёт водой…

Таец блаженно щурился и улыбался.

— … хорошо. Много риса. Много. Хорошо.

В жирной грязи рисового поля ковырялось два десятка женщин и детей. Работа эта, на взгляд Егорова, была адова, но тайцы весело пели, шутили и смеялись.

— Чего это они?

— Они радуются, господин. Здесь нет солдат и жадных чиновников и никто у них не заберёт урожай, оставив им лишь крохи.

Признав свой колхоз успешно работающим и посмотрев на быструю мутную речку, царь отправился на изучение своих земель.

Путь от огородов к полуострову шёл сначала по берегу реки, затем по песку пляжа, а потом круто поворачивал к низине. Низиной здесь называли узкий перешеек, который отделял полуостров от материка. Был он узким, низким и плоским как блин. Шириной, от берега до берега, он был шагов пятьсот, а над уровнем моря он возвышался от силы на пару метров. Отшагав километр по редкой пальмовой роще, Егоров выбрался на большую поляну, лежащую у начала подъёма. Здесь, собственно, и начинался настоящий полуостров — плоская возвышенность длиной больше восьми километров и шириной километра полтора.

— Слушай, Кать, не нравится мне название. Ну что это — Середина? Ни то, ни сё… Давай его Манхеттеном назовём что ли.

— Каааак?

Катя звонко рассмеялась.

— Егоров, ну ты и балбес. А посёлок Нью-Йорком назовёшь?

Витька ухмыльнулся.

— Нью-Васюками…

Они стояли на вершине холма, лежащего на самой оконечности полуострова. Ноги после трёхчасовой экскурсии болели и идти уже никуда не хотелось. Хотелось упасть в тенёк под пальму, вытянуть гудящие ноги и наслаждаясь прохладным бризом, любоваться открывающимся отсюда видом.

Что они и сделали.

— Это отсюда Дима за морем смотрел?

— Наверное. Я здесь не была.

Вид действительно открывался замечательный. 'Манхеттен' постепенно рос в высоту и здесь, у берега моря, высота холма была такая, что запросто можно было рассмотреть острова по ту сторону пролива. И оба входа в бухты слева и справа тоже были как на ладони.

— Гляди. Здесь, на вершине, пост наблюдателя поставим. С рацией. А вон там и там, — Витя показал на берега у проливов, — по пулемёту. И всё — никто не сунется. Со стороны низины — не пройдёшь. В бухту — тоже шиш. Больше никаких дикарей. Обещаю.

Катерина очень серьёзно кивнула.

— Я тебе верю. Ой, смотри, кораблик.

Витька обернулся. Далеко-далеко, в самой середине громадного пролива, отделявшего полуостров от архипелага, темнела точка.

— Глазастая!

Море блистало мириадами солнечных бликов, отчего кораблик был почти незаметен. Егоров потянулся к биноклю.

— Дикари?

— Нет, Катя. Это к нам в гости Дима-сан пожаловать изволили. Ну что? Пойдём в посёлок, встречу организовывать?

Посёлок заложили в самом центре полуострова, на возвышенности. Пережившие потоп прошлого сезона дождей земляне такое решение строителей полностью одобрили, заявив, что лучше сильный и постоянный ветер, чем мутная вода по пояс.

От ветра здесь, на самом пупыре, действительно негде было укрыться. Редкие пальмы от него не спасали, только шелестели листвой высоко над головой, создавая шумовой фон. Впрочем, к шелесту листьев и ветру Егоров успел привыкнуть и уже не обращал на это никакого внимания. Неделя, что прошла после их прибытия на 'Манхеттен', пролетела незаметно.

Раз! И нет её!

Работали все наравне. Крестьяне, воины, монахи. Даже земляне. Даже 'царь'. Нервничающий Кхап втягивал носом воздух, озабоченно смотрел в чистейшее небо и торопил, торопил, торопил. Получив в свои руки инструменты из другого мира, строители показывали чудеса скорости, возводя простенькие домики. Уже были видны контуры будущего поселения. Ниже по склону, обращённому к перешейку, ровными рядами стояли домишки крестьян. За ними, чуть дальше, лепились навесы и загоны для хрюшек и птичники.

Егоров усмехнулся — 'иерархия в чистом виде!'

Выше домиков крестьян была поставлена здоровенная казарма, в которой пока разместились солдаты Кхапа, во главе со своим командиром. Ещё выше по склону тайцы начали строить дома для Олега, Йилмаза и Петра. Здесь же, сбоку, под самодельным навесом и в шалашах, расположились бирманцы и Аун со своими женщинами. Поняв, что единственной защитой для них является Господин Вит, пограничники проявляли чудеса рвения, полностью взяв на себя всю караульную службу, наблюдение за морем и патрулирование местности за огородами. Это было весьма кстати. Из джунглей на огороды стало регулярно наведываться зверьё, которое на попытки женщин и детей прогнать их прочь реагировало очень агрессивно. Бирманцы, которые и арбалеты и радиосвязь уже давным-давно освоили, самых наглых разорителей поубивали, заодно пополнив общинные запасы мяса.