Фаранг (Дилогия) - Андрей Валерьев

В Васюках, невзирая на проливной дождь, шло постоянное строительство. Место, на котором стоял посёлок, было выбрано чрезвычайно удачно — вся вода моментально уходила вниз по склону, так что ни о каком потопе и речи не шло. За деревом строители далеко не ходили, валя высоченные пальмы прямо там, где намеревались строить очередной домик. За три месяца, что шёл дождь, строители поставили с десяток хижин и исполняющий обязанности Председателя Сельсовета Д. Мельников расселил в них приехавших вместе с ним землян.

В Резиденции Владыки стало сильно свободнее. Во всяком случае, дышать в доме уже получалось. Питание тоже отличалось от прошлого года большим разнообразием. Конечно, рыба и морепродукты составляли основу рациона, но и мясцо на столах тоже случалось. А уж про рис, картошку, овощи, фрукты и прочую зелень и говорить было нечего.

Виктор Катю не обманул. Дав обещание на берегу солёного озера больше никогда её не оставлять ни на день, он сдержал своё слово, так что назад, на 'большую землю', ушёл один майор. С собой он забрал два с половиной миллиона евро от Йилмаза и сто тысяч долларов россыпью — всё, что пособирали по карманам земляне. Предвкушавшие будущий навар, бирманцы и тайцы собрали всё золото, что у них было при себе. Топоры, ножи, наконечники местного производства. Пока получилось совсем немного — восемь килограмм, но, как заметил повеселевший майор, 'лиха беда начало'.

На вёсла 'Урагана' посадили рабов и Данияр, взяв с собой пяток бирманских надзирателей и пяток автоматчиков, увёз Шевченко к точке перехода.

Майор не подвёл. Когда ровно через три месяца Витька вместе с Катей прибыл встречать Петра на берег озера, бывший лётчик появился, как и обещал, точнёхонько в полдень по Манхетеннскому времени. Правда фургон с прицепом опять занесло не туда, куда нужно, но сам факт перехода вся команда 'Самолота' засекла не напрягаясь. За невидимым из-за рефракции горизонтом раздался чудовищный удар, словно реактивный истребитель преодолел звуковой барьер, а затем далеко на юге крепко потемнело небо.

Объём груза не слишком отличался от того, что привёз в прошлый раз Виктор. Да и ассортимент тоже. Инструменты, средства наблюдения, связи и оружие. Ткани, медпрепараты и средства гигиены. И, конечно же, железо, дизелёк и тонна солярки.

Дел было невпроворот.

Во-первых, на далёкий юг, к своему разорённому форпосту уехал Аун Тан. Полковник, на всякий случай, оставил своих жён и новорожденных детей в безопасных Нью-Васюках и уехал восстанавливать хозяйство и своё реноме. Самым интересным было то, что все его пограничники, а также остальные беженцы с юга остались в посёлке, так что отвезти бирманца взялись тайцы. Аун, по европейскому обычаю пожав Вите руку, пообещал вернуться через год вместе с золотом, рабочими и прочими ништяками взамен попросив позаботиться о своей семье.

Во-вторых, ещё до первого возвращения Петра, сразу после окончания сезона дождей, на север, в Сиам, ушёл Данияр. Свой 'Ураган' Витька у него отобрал, но казах выбрал себе новый драккар из трофеев и вполне банально назвал его 'Ак жол' (Белый или Светлый путь — каз.). Вместе с Данияром ушёл на север и Кхап — вербовать новых солдат и сманивать сюда, на вершину мира, новых землепашцев. Трюм драккара был тяжело нагружен тоннами арматуры и кусками 'Боинга', которого под проливным дождём разбирала бригада дикарей под руководством Гоши и присмотром бирманских солдат.

И, в-третьих, немногочисленные оставшиеся в Нью-Васюках мужчины, вусмерть упахивались на вечной, непрекращающейся стройке. План на сухой сезон у Господина Вита был простой и амбициозный — двадцать хороших домов и большое общественное сооружение, вроде той столовой, что была снесена взрывом на Новой земле.

Тайцы, вернувшиеся с юга, доложили об рыскающих в тех водах имперских галерах, о кораблях дикарей и о том, что форпост полковника, несмотря на разорение, скорее жив, чем мёртв.

Затем, после четырёхмесячного отсутствия к Манхеттену вернулся Данияр на своём корабле. В кильватере 'Ак жола' на этот раз плелось пять транспортных кораблей с двумя сотнями крестьян и полусотней военных моряков — бывших сослуживцев Кхапа. Поросят, курей и уток у этих переселенцев с собой было столько, что принимавший присягу господин Вит думал только о том, как же моряки умудрились приволочь через океан столько груза? Ибо по всеобщему мнению встречающих никуда, кроме морского дна, эти корабли уплыть не могли. В ответ капитан почесал жёсткие чёрные волосы на макушке и признался, что с объёмами он, пожалуй, погорячился.

Наместник южной провинции встретил уважаемого купца Дана с распростёртыми объятьями. Железо, полученное им в прошлый раз, позволило чиновнику нанять наёмников, перевооружить собственных солдат и отбить нападение мятежников. Новая порция денег была для сохранившего верность Властелину всех людей наместника настоящим спасением. Чинуша тут же организовал отбор лишних голодных ртов, снабдил отъезжающих всем необходимым и предоставил пяток старых кораблей, предупредив, что это последние. И больше судов у него нет.

А потом Пётр снова ушёл на 'большую землю', увезя с собой первую партию товара — триста сорок килограммов золота в слитках. Всё, что смог найти наместник за короткое пребывание Данияра в Сиаме.

А потом надо было выжигать джунгли, расчищая берега реки под растущие посевы овощей и риса. Потом Витька вместе со своими манмарскими янычарами носился по лесам, охотясь на хищных тварей, что утащили с поля женщину. Потом надо было организовывать грамотный разбор самолёта. Потом строить громадный амбар для хранения продовольствия — каждые сто дней поля выдавали щедрый урожай. Потом, потом, потом…

А потом снова начался сезон дождей.

В общем, год пролетел, как один миг…

Госпожа ожидаемо нашлась на пристани, возле разгружаемого 'Урагана'. Учёт привезённого Петром добра Катерина вела лично, не доверяя это дело никому. Груз второй 'ходки' майора был больше и по объёму и по ассортименту привезённого товара. Так как в предыдущие перебросы проблема с оружием и боеприпасами была более-менее решена, то на этот раз команда Сидорчука, в основном прислала ширпотреб. Товары, так сказать, народного потребления.

— Катя! Катя!

'Царь' нёсся вниз по склону огромными прыжками, на ходу размахивая белым прямоугольником. Екатерина Андреевна отложила в сторону свой гроссбух и с интересом уставилась на мужа. То, что Витенька не встревожен, а, скорее, счастлив, женщина поняла сразу.

— Уф! Кать, — Егоров взбежал по сходням на корабль и, согнувшись в поясе, принялся судорожно дышать, — смотри…