Апокриф - Владимир Гончаров

Гваар действительно все понял. Он давно научился определять настоящую волю своего босса по тем, часто двусмысленным вешкам, которыми папаша Дрио обозначал для своих подчиненных желательный для него ход развития событий. И чем дальше за гранью закона стояли эти знаки, тем меньше конкретных указаний было в словах старой сволочи. Очень внимательно следил папаша Дрио за тем, чтобы его речи никаким образом нельзя было подшить к какому-нибудь уголовному делу. Не царское это дело — нести судебную ответственность. На это есть исполнители. Им за это, собственно, немалые деньги платят. И за понятливость, и за молчание, и за риск.

Каких бы словес ни плел отец для своей дочки насчет «справедливости и назидания», Гваар слишком хорошо знал и даже чувствовал своего босса, чтобы впасть по этому поводу в заблуждение. Нет, что касается священника, то здесь, действительно, пахло примитивной местью. Папаша Дрио относился к той категории богатых и успешных людей, которые искренно полагают, что Высшей Сущностью человечество разделено на две основные группы: меньшую, представителям которой (видимо, по рождению) можно все, и большую — составленную из тех, кому (также, наверное, природой) назначено существовать в рамках разных писанных и неписанных правил. И вот, когда некоторые непонятливые представители этой изначально подчиненной части людского стада по глупости, по гордыне, по зависти или какой иной неведомой причине нарушают границы своей резервации и перебегают дорогу папашам Дрио, они, папаши, приходят в справедливое бешенство и начинают яростно топтать обнаглевшую мелочь.

По результатам состоявшегося совещания Гваар посчитал, что босс, хотя и с непременным камуфляжем, поставил перед ним две задачи. Первую — отловить мальца и заставить его работать на Диадарио; вторую — дать по башке Хаардику Фантесу, чтобы навсегда отбить у него охоту переделывать и без того уютный мир, одновременно удовлетворив чувство праведного гнева папаши Дрио и его дочери, обиженных ретивым священником. Оба задания не представлялись в организационном смысле сколь-либо сложными, а реализация их должна была полностью снять проблему новых посягательств на благополучие хозяйского бизнеса.

В отношении священника существовал великий соблазн дать ему совершенно определенно понять — за какие грехи и перед кем — на него обрушивается возмездие. И не только ему, а также всем прочим лишний раз напомнить, что владения папаши Дрио священны и неприкосновенны. Однако при такой транспарентности действа, совершенно непременно пришлось бы иметь дело с легавыми. Гваару было хорошо известно, что акции физического воздействия в отношении мало-мальски публичных людей вызывают повышенное общественное внимание, что заставляет полицейскую машину работать быстрее. А ежели, паче чаяния, под удар попадает депутат, журналист или вот священник с такой репутацией, то могут понадобиться очень большие средства для торможения набравшего обороты расследования. Иногда средств может не хватить…

Гваар обдумал и вариант полного увода будущего уголовного дела в совсем иную сторону. Например, религиозный фанатизм — хорошая тема. Отделали, скажем, попа, иноверцы… Но тут тоже есть риск нарваться на серьезные неприятности. Межконфессиональные отношения «краснокаменных» и «белокаменных» — давняя и болезненная история. Это даже было поводом к последней большой войне… И епископа своего можно под удар подставить… Вот, если бы Фантес был «белокаменным» попом, — тогда другое дело! Хотя, нет! Все равно — нет! Бывшие коллеги из ФБГБ точно начнут землю рыть, если почуют признаки религиозной разборки. Слишком остро. А если начнут по-настоящему рыть, то точно выйдут на истинную причину заказа. Не годится!

В конце-концов, Гваар остановился на самом простом варианте: обычное нападение на улице. Хулиганы… Нет! Наркоманы в поиске денег на дозу… Точно! Наркоманы! Нанять таких, кстати, именно за деньги для покупки зелья не составит никакого труда. Легавые их, конечно, быстро отловят, в ближайшем притоне… «Наркаши», понятное дело, моментально расколются и поведают, что некто, удостоверения личности им не предъявлявший, заказал отделать попа, за… что? А! За то, что тот с его женой гуляет! Глупая, конечно, версия, но — в самый раз! Когда дело начнет крутиться, нитка на этом таинственном заказчике сразу и оборвется. А иных версий, в том числе и по милости журналюг будет — вагон! Там и религиозный фанатизм объявится, и бытовые мотивы, и, между прочим, месть папаши Дрио… А это как раз то, что нужно. По-настоящему зацепить босса нельзя, а информация на уровне слухов и домыслов воспринимается обывателем, зачастую, лучше официальных коммюнике…

Ну, а мальчишка? Мальчишку папаша Дрио пока что приглашает к себе…

Глава 10. Цена

Гваар застал хозяина и его дочь в зимнем саду особняка, где папаша Дрио любил проводить большую часть дней в холодное время года, если не был в отъезде.

Приятно булькала вода искусственных ручьев; в расположенных ступенями прудиках показывали в грациозных поворотах свои золотые спины какие-то прирученные селедки, а в развешенных по ветвям деревьев клетках бестолково метались и временами (с тоски что ли?) начинали выдавать удивительно прекрасные трели ярко раскрашенные пернатые сидельцы. Птиц можно было бы запустить в относительно свободный полет — зимний сад представлял из себя весьма внушительное своими объемами помещение, — но тогда благолепие, абсолютная чистота и порядок, царившие в любимом уголке семейства, были бы осквернены неуместными следами жизнедеятельности певчих созданий, не говоря уже о совершенно определенном риске для хозяев быть обгаженными в любой, в том числе, самый неподходящий момент.

На низком столе, стоявшем в полукружье удобных, великолепного дизайна кресел, лежало несколько городских и кантональных новостных изданий. Два кресла были заняты хозяевами. Гваар, поздоровавшись, без дополнительного приглашения уселся на одно из свободных мест (его положение в доме позволяло подобную вольность).

— Скоро, скоро! — то ли одобрительно, то ли иронично произнес папаша Дрио, указав подбородком в сторону газет, и добавил, — Но не слишком резко? Я как бы…

— Нормально! — перебила его Диадарио. — Вполне соотносимо с причиненными убытками.

— Вот вечно ты старших перебиваешь! — попенял ей на это с укоризной отец и снова обратился к Гваару. — Так, как ты думаешь, сынок? Не слишком?

— Уж так получилось… — ответил руководитель службы безопасности то ли извиняясь, то ли пародируя иронию папаши Дрио, — если хотите подробности, могу пояснить.

— Спаси и сохрани! — притворно всполошился босс (было видно, что он пребывает в хорошем настроении). Подробности я люблю узнавать из газет. А в целом — меня устраивает. Ты же знаешь, сынок, я таких дел сторонюсь.

— А я хотела бы знать подробности! — требовательно заявила Диадарио.

— И-и-и! — пропел папаша Дрио. — Обойдесси! И ты, Гваар, слышишь? Обойдется! Меньше будет знать — легче пройдет в мэры. Кандидату в мэры иногда очень полезно по-честному чего-то не знать. На вранье легче попасться.

Гваар кивнул.

Со священником действительно получилась не то, чтобы накладка, но развитие событий пошло не по самому желательному пути из тех, которые поддавались прогнозу. Поскольку для непосредственного исполнения акции были привлечены непрофессионалы, то и качество «услуги» не могло быть никак гарантировано. Например, объект, вследствие отсутствия достаточных навыков у нападавших, мог вырваться и сбежать, не получив необходимой порции увечий. А мог по той же причине и вовсе лишиться жизни. Одно слово: непрофессионалы! В своем плане Гваар учитывал обе эти основные возможности. В первом случае, который следовало бы однозначно признать неудачей, нападение можно было легко повторить. Во втором — хотя и виделся некий пересол, но, в общем-то, такой поворот дела заказчиком тоже принимался.

Так уж случилось, что Хаардику Фантесу не повезло остаться калекой (или наоборот, — повезло не остаться калекой?). На ночной улице, недалеко от церкви, куда безотказного священника выманили под предлогом необходимости оказать помощь сбитому машиной человеку, один из нанятых ублюдков неожиданно и сильно толкнул настоятеля руками в грудь, в то время как второй подонок незаметно встал за спиной у Хаардика на четвереньки. Через это неожиданное препятствие Фантес рухнул назад всем своим весом, как подрубленный, даже не успев сгруппироваться. Точно под затылок ему пришелся гранитный поребрик. Священник единственного в городе «краснокаменного храма» умер мгновенно. Трое негодяев еще некоторое время неумело пинали ногами безжизненное тело, пока не сообразили, что стараться более не стоит, а самое время отправляться в знакомый притон за ожидающим их там воздаянием. Воздаяние было столь щедро и великолепно, что двое наемников на следующий день, уже находясь под следствием, скончались от передозировки наркотика в городской больнице, а состояние психики третьего на многие годы окуталось такой тьмой, что он не мог представлять никакого интереса как свидетель, хотя и так почти ничего не знал. В этой части Гваар своей работой мог гордиться. Чисто. По-настоящему — чисто!