Раковый корпус - Александр Солженицын

…призыв ЦК ВЛКСМ о выращивании кукурузы… – Обращение Центрального Комитета ВЛКСМ «В поход за выращивание кукурузы! К комсомольцам и комсомолкам, ко всей сельской молодёжи Советского Союза» было напечатано в газете «Правда» 25 февраля 1955 г.

…об изменении самой практики планирования сельского хозяйства… – раскавыченное (с добавлением слова «самой») название постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 9 марта 1955 г.

…заявление, почему невозможно заключить договор с Австрией без германского договора… – В заявлении министерства иностранных дел «К вопросу об австрийском договоре» на все лады повторяется заклинание о необходимости предотвратить новое поглощение (аншлюс) Австрии Германией. Советская позиция основывается на том, что «урегулирование австрийского вопроса нельзя рассматривать вне связи с германским вопросом, особенно ввиду имеющихся планов ремилитаризации Западной Германии, что усиливает опасность поглощения (аншлюса) Австрии»[195].

…речь Ракоши в Будапеште… – выступление первого секретаря ЦК Венгерской партии трудящихся Матиаса Ракоши на собрании партийного актива Будапешта (в изложении) напечатано в «Правде» 14 марта 1955 г.

…и как мало, и как либерально судят в Западной Германии тех, кто был причастен к концентрационным лагерям. – В «Архипелаге ГУЛАГе» А. С. высказывается на эту тему:

«И вот в Западной Германии к 1966 году осуждено восемьдесят шесть тысяч преступных нацистов – и мы захлёбываемся, мы страниц газетных и радиочасов на это не жалеем, мы и после работы останемся на митинг и проголосуем: мало! И 86 тысяч – мало! и 20 лет судов – мало! продолжить!

А у нас осудили (по опубликованным данным) – около тридцати человек.

То, что за Одером, за Рейном, – это нас печёт. А то, что в Подмосковьи и под Сочами за зелёными заборами, а то, что убийцы наших мужей и отцов ездят по нашим улицам и мы им дорогу уступаем, – это нас не печёт, не трогает, это – “старое ворошить”.

А между тем, если 86 тысяч западногерманских перевести на нас по пропорции, это было бы для нашей страны четверть миллиона!» (Т. 4. С. 165).

Но не смел ещё Олег рта раскрыть и рассказать, что они таки боролись. – О мятежах и восстаниях в лагерях А. С. повествует в «Архипелаге ГУЛАГе» (Ч. 5, гл. 10, 11, 12 – «Когда в зоне пылает земля», «Цепи рвём на ощупь», «Сорок дней Кенгира») (Т. 6. С. 203–294).

– А вы помните, что «Апрельские тезисы» обещали? Облздрав не должен получать больше вот этой Нэльки. – «Апрельские тезисы» были составлены Лениным, по-видимому, в поезде по дороге из Швейцарии в Петроград, куда он прибыл поздно вечером 3 (16) апреля 1917 г. С этими тезисами Ленин выступил на следующий день в Таврическом дворце дважды: сначала на собрании большевиков, затем на объединённом собрании большевиков и меньшевиков – делегатов Всероссийского совещания Советов рабочих и солдатских депутатов. Среди лозунгов, агитировавших за социалистическую революцию, был и тот, на который ссылается Шулубин:

«Плата всем чиновникам, при выборности и сменяемости всех их в любое время, не больше средней платы хорошего рабочего»[196].

…наговорил сегодня лишнего, почти на статью… – Здесь – на статью уголовного кодекса.

…«Толковая палея»… – древнерусская книга, излагающая и полемически толкующая события, описанные в Ветхом завете, с вставками из других сочинений, в частности «Шестодневов» Иоанна экзарха Болгарского и Севериана Гевальского, «Лествицы» Иоанна Синайского, «Слова об Иосифе» Ефрема Сирина, «Христианской топографии Косьмы Индикоплова, «Заветов двенадцати патриархов». До начала XX в. «Палея Толковая» полностью была издана лишь однажды по списку, сделанному в Коломне в 1406 г. (Вып. 1–2. М.: Типография и словолитня О. Гербека, 1892–1896).

…сказание о Китоврасе. – «Сказание о том, как был взят Китоврас Соломоном» см., например, в книге: Библиотека литературы Древней Руси. Т. 3. XI–XII века. СПб.: Наука, 1999. С. 175–179.

Доктор Орещенков… – Впервые упоминается на с. 85. Под этим именем выведен наставник Л. А. Дунаевой и И. Е. Мейке – Борис Николаевич Калмыков. На просьбу А. С. рассказать о нём Лидия Александровна ответила (30 сентября 1963): «Это мой учитель, он был ассистентом на кафедре рентгенологии, куда я поступила в ординатуру, и он же меня рекомендовал в онкологию. Он меня учил диагностике и отношению к работе и к больным. Это исключительно эрудированный врач, честнейший и культурный человек. После войны он защитил кандидатскую диссертацию, получил звание доцента. <…> Он хорошо знает онкологию. Кроме того, поскольку он очень долго, всю жизнь, работал в Таш<кентском> мед<ицинском> ин<ститу>те, вернее в клиниках, как-то – терапевтических, хирургич<еских>, детской, инфекционной, урологич<еской>, глазной, кожной, нервной и т. д., и, являясь умным человеком, он вполне овладел этими дисциплинами в такой степени, чтобы быть консультантом, т. к. рентгенодиагност в принципе консультант. Это один из лучших рентгенологов города»[197].

А. С. познакомился с Калмыковым, приехав в Ташкент в 1964 г. Доктор Калмыков числил в своих учениках 28 врачей, среди них было 2 профессора и 10 кандидатов наук. Работал до 1975 г. Ушёл на пенсию после перенесённой им тяжёлой операции.

…деревянный одноэтажный домик с садиком всё же купил, ещё в двадцатых годах. – Домик доктора Калмыкова разрушен ташкентским землетрясением 1966 г.

…как с фотоэкспонометром… – В фотоаппаратах того времени нужно было вручную устанавливать диафрагму объектива, то есть диаметр отверстия, через которое свет проникает в камеру, и выдержку, то есть время, на которое открывается затвор камеры, пропуская свет для воздействия на плёнку. Экспонометр, измеряя освещённость объекта съёмки, определял выдержку для выбранной диафрагмы с учётом чувствительности плёнки.

…Олег увидел Шулубина. – У Шулубина нет цельных прототипов. В его биографию частично перенесены мытарства ярославского учителя-пенсионера Николая Яковлевича Семёнова. Отвечая ему, А. С. признался: «Пронзили Вы сердце мне своим жизнеописанием…»[198] Западная критика, которая жадно хотела, чтобы А. С. оказался социалистом во спасение социалистической идеи, пыталась разглядеть в Шулубине автора. Но писатель решительно высказался и против уподобления его себе, и против самого социализма: «Шулубин, который всю жизнь отступал, и гнул спину, и сотрудничал с режимом, выражает как последнюю надежду, что, может быть, существует нравственный социализм. И это место критика отметила как: вот, Солженицын выражает социалистическое мировоззрение. Но Шулубин совершенно противоположен автору и не выражает ни с какой стороны автора. Костоглотов, который гораздо ближе к автору, на это пожимает плечами и говорит: “Ну, у нас в лагере по-разному говорили”. Интересно, что советская критика, Союза советских писателей, это место с другой стороны критиковала: как я смел придумать какой-то глупый “нравственный социализм”, которого быть на земле, нравственного социализма, – не может! И они были правы. Потому что нравственные принципы имманентно не содержатся в социализме, а даже противоположны ему»[199].

О замысле главы с Шулубиным и Костоглотовым и её специфическом истолковании на Западе А. С. писал: «…многолетняя западная поддержка меня во многом зависела от одной главы в “Раковом корпусе”, разговора Шулубина и Костоглотова о социализме. Я написал её чисто экспериментально, пытаясь представить одну из возможных точек зрения, или что может поддерживать такого опустошённого человека, как Шулубин. А на Западе эту главу прочли (художественно – совсем неоправданно) как мой собственный манифест в защиту “нравственного социализма”, про чли – потому что хотели прочесть, потому что им надо было видеть во мне сторонника социализма, так заворожены социализмом – только бы кто помахал им той цацкой. Я – не понимал этого тогда совсем, а если б и понимал, то ни для какой тактики не стал бы изгибаться, погнушался бы, никогда я и слова похвалы социализму не сказал, – а вот, истолковали главу. И как сторонника социализма меня и защищали столь дружно, столь едино, до всех левых включительно»[200].

В декабре 1967 г., поселившись в зимней избе в Солотче, чтобы без помех сосредоточиться на работе над «Августом Четырнадцатого», А. С. записал в «Дневнике Р-17»:

«Отличное состояние одинокого творчества. Его свойство: во время пустых дел (хозяйство, лыжи, велосипед) какая-то подъёмная площадочка в тебе всё время подаёт и подаёт наверх мысли, просто заваливает, успевай записывать в разные места. Это работает подсознание, домысливая то, чего ты не домыслил вчера и позавчера. В таком именно стиле, заглотом, навалилась на меня вся шулубинская глава во время хозяйственной велопоездки из Рождества в Наро-Фоминск летом 1966. Хорошо, что была бумага и карандаш, слезал и записывал» (готовится к изданию).