Сборник 'Петля' - Сергей Павлович Бакшеев

– Убить ее?

– Наповал – и ты свободен! Никто больше не сможет возобновить дело против тебя. За это я отдам тебе марки стоимостью миллион долларов.

– Они и так принадлежат моему отцу.

– А кто сказал, что ты должен отдавать их генералу? Его скоро посадят. У тебя будут деньги и генеральская квартира.

– На чем я поеду за дамочкой?

– Вот тебе три тысячи долларов. Смотаешься на авторынок и купишь что-нибудь подешевле. Без оформления. Сделаешь дело – бросишь «тачку». Машина наверняка будет из числа угнанных, с перебитыми номерами. Работай в перчатках, и ты чист. Эта Петля многих посадила. Искать будут среди них.

– Она выйдет, когда будет темно?

– Да. Я задержу ее.

– Ладно, вроде бы и вправду нетрудно…

– Только учти, Алекс: больше созваниваться мы не будем. Что бы ни случилось, после того, как Петелина выйдет из моего дома, ты должен ее убрать.

Гомельский выпроводил Алекса из машины, заехал в подземный паркинг, а затем поднялся к себе в квартиру. Он мотался по комнатам, не находя себе места.

«Петля сама решила свою судьбу, – убеждал себя адвокат. – В ее руках Кильп, который что-то знает, гад, иначе откуда у него марки моего отца?! Петля сунула нос в старое питерское дело, и у меня не остается выбора. Она проницательная и дотошная, и способна докопаться до истины. Вчера она выразила мне соболезнование, но в ее словах чувствовался скрытый упрек. Да что там скрытый! Петля прямо спросила, почему я не искал убийц? Она что-то подозревает. А где подозрение, там и до полноценного обвинения недалеко».

Гомельский плеснул коньяка в широкий бокал, выпил его залпом и прошептал:

– Я должен с ней покончить.

73

Елена Петелина открыла дверь и вошла в квартиру. Ее сопровождала Людмила Астаховская. Руки женщин были заняты пакетами с названиями торговых брендов. Елена свалила покупки на диван и плюхнулась рядом.

– Ух, неужели я все это надену?

– Посмотрись в зеркало, – посоветовала Астаховская.

– А что?

– У тебя в глазах прыгают чертики.

– Это от страха. – Елена достала из коробки черные туфли на высоченных шпильках. – У меня от одного взгляда на них ступни ломит.

– Опасная шпилька – необходимый элемент имиджа. Ты же хочешь, чтобы мужчина потерял голову…

– А чулки? Да я их сроду не носила. – Елена распотрошила очередной пакет.

– И напрасно. Чулки со швом любую замухрышку сделают женственной, а тебя – ослепительной. Давай переодевайся, а я пока кофе сварю.

– У меня кофейного аппарата нет, – предупредила Петелина. – Возьмите турку или молотый.

– Классика. То, что я люблю.

Елена полностью разделась и захрустела пакетиками с новым бельем. По мере того, как прохладные изделия, скользя по коже, нежно стискивали то одну, то другую часть ее тела, мурашки восторга подбирались к сердцу женщины. Она чувствовала, что становится стройнее и моложе. Тонкое белье, чулки со швом, черная юбка-карандаш и алая блузка на пуговках заняли свои места и плотно обняли женское тело.

В завершение Елена надела туфли и как будто воспарила над землей. Все, что она привыкла видеть вокруг, опустилось, словно преклоняясь перед ней. Высокие каблуки заставили женщину прогнуться в талии, расправить плечи и выпятить грудь.

С кухни потянуло насыщенным ароматом свежесваренного кофе. Елена засеменила на запах, привыкая к сместившемуся центру тяжести. Она увидела мудрую Астаховскую и не смогла сдержать радостную улыбку. Елена вспомнила точно такое же ощущение счастья, когда в шесть лет на день рождения ее нарядили в пышное платье с воланами и оборочками, соорудили на голове роскошный бант и обули в новые босоножки с золотыми пряжками. Обалдевшие мальчики смотрели на нее, раскрыв рот, а девочки-подружки неожиданно загрустили.

– Пойдем к зеркалу, – распорядилась Людмила Владимировна.

Женщины прошли в прихожую к зеркальным створкам шкафа-купе. Астаховская включила максимальное освещение и попросила:

– Повернись. Так. Надо выровнять шов на чулках и расстегнуть еще одну пуговку на груди… Отлично! Ты богиня!

«Богиня следствия, – отдалось эхом в душе Петелиной. – Именно так она и должна выглядеть, чтобы преступник потерял бдительность. Все греческие боги были прекрасны».

– По-настоящему красивая одежда та, в которой женщина выглядит лучше, чем без нее. А хитрость нашего выбора в том, чтобы у мужика мозги отключились. Ты ведь на это рассчитываешь?

– Ну…

– Тогда не забудь накрасить губы в тон блузки и нанести чуть-чуть духов на сгибы локтей и шею, – напомнила Астаховская.

Елена любовалась эффектной женщиной в зеркале и корила себя. Она преобразилась ради подлеца, а не ради любимого человека. «Ради решающей схватки», – оправдала себя следователь.

Смартфон на комоде напомнил о себе громкой музыкой. Петелина схватилась за трубку. Она весь день ждала важного звонка. «Только бы у Головастика все получилось!» – взмолилась Елена.

– Елена Павловна, образцы ДНК совпали, – устало сообщил эксперт-криминалист. – Я сбрасываю вам экспертное заключение.

– Спасибо, Миша, – испытывая облегчение, поблагодарила Петелина.

Следователь окончательно убедилась в том, что поход за покупками был не напрасным. Богиня следствия подсказала ей правильный ход в смертельной игре.

74

Денис Гомельский с ехидной улыбкой победителя впустил Елену Петелину в свою квартиру. Он принял плащ из ее рук и увидел женщину во всей красе.

– Вот это да! Ты супер-секси! – не смог сдержать восторг адвокат.

– Сразу совершим обмен и разбежимся? Или?.. – Елена кокетливо стрельнула глазками и коснулась руки Дениса.

– Черт! Проходи. Я не ожидал. А сзади-то какой вид! Шикарная женщина!

– Я же обещала тебя удивить, – честно призналась следователь.

Она прошла по широкому коридору с зеркалами в просторную гостиную, объединенную с кухней. Одну из стен занимала огромная телевизионная панель с музыкальными колонками. Напротив расположились угловой диван и круглый журнальный столик. Хрустальная люстра и многочисленные бра ярко освещали комнату. Четыре торцевых окна были декорированы пышными портьерами со сложными ламбрекенами.

Елена прошлась вдоль окон, интересуясь видом.

– Шикарно, – одобрила она. – Я вижу, чиновников защищать выгодно.

– А ты думаешь, почему дела о коррупции тянутся годами? Каждый месяц добавляет грамотному адвокату десяток-другой квадратных метров элитной недвижимости.

– Приглуши свет. Мне неуютно при таком освещении.

– У меня умный дом. Вот пульт. Управляй по своему желанию.

Гомельский объяснил назначение кнопок. Петелина выключила люстру, оставив гореть только бра на стенах. Она элегантно двигалась, замирала в выгодном ракурсе и загадочно улыбалась, помня наставление Астаховской – чтобы манипулировать мужчиной, надо стать желанной.

– Вино, шампанское? – засуетился адвокат.

– Конечно, шампанское.

Елена не спешила садиться. Высокие каблуки и узкая юбка подчеркивали ее стройность и хрупкость. Она ходила по комнате, распространяя аромат духов и давая возможность Гомельскому заглотить крючок вожделения поглубже.

Хлопнула пробка. Гомельский наполнил