Наваждение (СИ) - "Drugogomira"

Черт знает где при этом находясь!

Он не может понять, знает ли она что-то про Риту, а если да – то что конкретно!? Почему он чувствует себя предателем, если между ними ничего не было!? Потому что, пытаясь справиться с ощущением безысходности, отчаянием и пустотой, допустил ту ситуацию в бассейне? Не хотел, но допустил. Он только и делает, что не хочет, но допускает.

Идиот… Без сомнений.

Как перестать ей звонить? Она не берет трубку! Раз за разом он слушает россказни про выключенный аппарат. Не открывает дверь! Весь день не открывает эту гребаную дверь! Видимо, снова сбежала – ничего нового… Чуть что, Ксения куда-то бежит! Одна маленькая ремарка: произошедшее сегодня – не чуть что. Это, чёрт бы побрал его за неспособность держать рот на замке, Апокалипсис!

«Всё тайное рано или поздно становится явным, Юра. Чего ты от неё хотел? Понимания?»

Жалеет врач?

Да, он жалеет! Если бы он только мог заранее знать, насколько глубоко всё это в неё прорастёт, насколько болезненными окажутся для неё эти «рабочие» отношения, насколько сильно по ней ударит его признание, он бы уволился сам – без лишнего промедления. Но он никакой не оракул, не Ванга, не умеет читать мысли. Обычный человек, как и все. И всё равно – виноват, нечего себя оправдывать!

Нет, он не жалеет! Она ему нужна! Всё остальное – просто песок, пыль, труха. В остальном смысла больше нет.

Господи, как объяснить это ей!? Как это вообще объяснить!? Когда? Ксения не оставила ему ни единого шанса это сделать!

Неправда. Она каждый день ему их давала. И все их он благополучно похерил.

«Что же ты натворил…?»

.

.

.

Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

All these words rushing round inside my head

All these thoughts we held so close and still we never said

All these dreams I can’t believe what I would do for you

Holding on is there anything left to loose

There’s something beautiful about you but I just can’t explain

I found it in the rain I found it in the rain

So much Pain, so much Pain is coming down

Will you hold me close again, hold me close again

So much Pain, so much Pain is coming down

Will you hold me close again, hold me close again

Комментарий к Глава 28.1 // Прощай Падаем.

Глава довольно большая, в связи с чем разделена на две части. В этот раз следующая часть публикуется завтра или послезавтра вечером – для упрощения навигации по здоровому тексту, для возможности сделать перерыв, переварить их ссору, оклематься (кто особо восприимчив) и вернуться.

P.S. Спасибо за ваш нереальный фидбэк на прошлую главу! Я до сих пор в полнейшем трансе!

В тексте: Земфира – Goodbye

Reamonn – Pain https://music.youtube.com/watch?v=Twd-GnjlpY0&feature=share

Перевод [мой]:

Все эти слова, что носятся туда-сюда в моей голове

Все эти мысли, что рвались сорваться с губ, но так и остались не высказанными

Все эти мечты – даже не верится, что бы я сделал для тебя

Живу с мыслью, осталось ли еще хоть что-то, что можно потерять?

Есть что-то прекрасное в тебе, я даже не могу объяснить –

Я нашел это в дожде, нашел это в дожде…

Как много боли, как много обрушивается боли!

Обнимешь ли ты меня крепче снова? Прижми к себе крепче снова…

====== Глава 28.2 // Он сказал, что хочет остаться с тобой ======

Юра снова у двери – и снова стучит, и костяшки пальцев уже сбиты, и снова без толку, и снова абонент не доступен. Новая волна отчаяния накрывает. Каждая очередная волна – мощнее предыдущей, и вот его уже сносит цунами. Кажется, единственный человек, который может ему сейчас чем-то помочь – Комиссарова.

14:38 Кому: Юлия: Юля, Ксения не выходила с Вами на связь? Не открывает дверь. Я уже полдня её штурмую.

14:38 От кого: Юлия: Вы там? Сейчас!

А может – и не может.

Юля прибегает через две минуты, Юля разводит руками, утверждая, что не видела девушку со вчерашнего дня, клянётся и божится, что сама не может до неё дозвониться и на всякий случай при враче делает еще один дозвон. Бесполезно. Юля с подозрением вглядывается во врача.

Юра не может и не будет от неё скрывать, какие именно чувства его сейчас обуревают: она – близкий Ксюше человек, сейчас ему очевидно, на чьей стороне горничная, несмотря на собственные интересы, всё это время была. Ему нужна помощь. Любая.

В Юлином взгляде прямой вопрос, в Юрином – прямой ответ. Немое общение… И в этом немом общении они, наконец, друг друга понимают.

— Твою мышь…, — шепчет Комиссарова, правильно считывая молчаливое признание и округляя глаза, — Юрий Сергеевич, надо вскрыть номер! А вдруг она там… Того этого… Чего мы стоим!? Надо лом…

— Юля! Перестаньте! — резко обрывает её врач, борясь с окутывающем душу липким страхом, пытаясь не допустить подобные мысли в собственную голову, — Такого случиться не может! Жизнь – слишком ценна, а Ксения – слишком умна, чтобы этого не понимать. Не паникуйте! Её просто там нет… Это её почерк, Вы же знаете её.

Сколько раз можно потерять единственного человека? Бессчётное количество раз. Потерять её в клубе в их первую встречу. Потерять её, не признавшись, что помнит. Потерять её в лесу в проливной дождь. Потерять её в глуши и бороться со страшным осознанием, что с ней может что-то случиться. Потерять её в своей квартире, изничтожая в себе острое желание согреть теплом. Потерять её в её же объятиях во дворе. Потерять, не использовав ни одной из представленных за весь месяц возможностей, оправдывая собственное поведение какой-то этикой, каким-то будущим. Потерять её, бросив одну неосторожную фразу. Потерять её, обретя. И в этот раз, кажется, навсегда.

Потеряв её, потерять себя.

Ужас… Съедающий внутренности ужас. Она просто уехала… Там пусто. Пусть там будет пусто!

— Я позову управляющую, — взмахивая руками, восклицает горничная, — У неё же ключ-карта есть!

Через несколько секунд Юльки уже и след простыл.

«Что делать…? Зови…».

.

.

Спустя пять минут и двадцать две секунды – пытаясь на чем-то сосредоточиться, отвлечь себя от леденящих нутро мыслей, Юра неотрывно следил за бегом стрелок на наручных часах, – послышался недовольный стук каблуков. Ему вторил испуганный. Комиссарова возвращалась в сопровождении Риты, на лице которой отображалось плохо скрываемое недовольство: кажется, её снова оторвали от спасения маленького отельного мирка.

— Можешь объяснить мне конкретнее, что здесь случилось? — без приветствия начала управляющая.

Взгляд побежал по врачу: оглядела его с макушки до пяток, задержавшись на линии воротника футболки. Брови взлетели вверх. Там на коже, на крыле ключицы, прикрытый тканью, красовался небольшой кровоподтек – отпечаток ночного безумства; метка, которую оставила Ксения, сообщая миру, что он принадлежит ей. Так и было. Так и есть. И, видимо, так будет, независимо от того, осознает она это или нет. Незаметный для окружающих след – если не вглядываться. Если не знать, куда смотреть. Если не выискивать специально.

Под этим сканирующим взглядом хотелось ёжиться, он еле себя сдержал. Тут же вспомнились пять не отвеченных вызовов на свой телефон, пять вызовов, на которые не последовало даже смс с вопросом: «Что хотела?». Значит, стучала, скорее всего, она. Значит, подозревает что-то прямо сейчас. Нет, сейчас, скорее всего, Маргарита уже уверена.

— Ксению никто не видел с вечера, — начал врач бесстрастно, — Трубку не берет. Дверь не открывает. Она в неустойчивом эмоциональном состоянии перед грядущим событием, есть некоторые опасения, поэтому, Рита, открой, пожалуйста, дверь.

Ни малейшего повода ей дать нельзя! Ни намека, ни грамма новых доводов в свою копилку!

Рита изобразила на лице деланное удивление:

— Вот как? Так она и вечером вчера не открывала, Юр. Мне даже показалось, кто-то там плотно занят работой с её… эмоциональным состоянием.