Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

Я перекатываюсь на спину и смотрю на него и на далёкий сводчатый потолок, украшенный изображениями палачей Туллариса и моих ведьм. Мой взор притягивает статуя Кхаина, смотрящего на котёл крови. В одной могучей руке мой господин сжимает кинжал, а в другой — сердце. А ведь возможно, что сейчас он сжимает моё сердце, готовясь пронзить его. Моя смерть почти предрешена. Примет ли он меня к себе? Или слабость, из-за которой меня убила обычная колдунья, сделает меня навеки проклятой?

Я пытаюсь подтянуть себя по ступеням к котлу. Я не могу. Я пытаюсь. Я умру пытаясь. Я не сдамся. Я горько смеюсь.

— Семь тысяч лет, семь тысяч лет на верной службе, и вот чем они закончатся? Я умру, истекая кровью, в считанных шагах от спасения в твоём святилище?

Я закрываю глаза. Когда я открываю их вновь, то вокруг лишь тьма. Я заснула? Нет, если бы я потеряла сознание с такой потерей крови, то не очнулась бы. Тогда что?

Тени движутся, и я понимаю. Они сгущаются, скручиваются в тело эльфийки. Ещё одна убийца. Ну конечно, Морати бы не послала только одну. Она выглядит почти как прошлая, они так похожи, что я бы подумала, что первая ожила, если бы не оставила её изувеченное тело в сотне метров.

— Я безоружна, — хриплю я. — Безнадёжна. Я в твоих руках. И я не жду пощады.

— Проявила ли бы ты её, если бы я оказалась на твоём месте? — её голос мягок.

— Нет, — признаюсь я. — Ты бы была уже мертва или бы страдала.

— Ну, тогда радуйся, что я не ты, Хеллеброн. Я не собираюсь тебя убивать, мне нужно сообщить тебе кое-что. Ты должна жить. Ты должна сорвать планы Морати. Она безумна, и она…

Её обрывают в прямом и переносном смысле, поскольку её голова слетает с плеч и укатывается куда-то во тьму. Её тело стоит, а затем падает, открывая палача с драйхом в руках. Но это не обычный драйх, и не обычный палач.

— Тулларис, — слабо шепчу я. — Котёл…

Он не говорит ничего. Он не двигается. Он смотрит на меня, не опуская первый меч. Медленно Тулларис снимает свой череполикий шлем, и в глазах его смертельный блеск. Я видела его много раз, но этот взгляд никогда не был направлен на меня.

И тогда впервые за долгое время я чувствую страх. И тогда впервые за всю жизнь я признаю, что нуждаюсь в Тулларисе Несущем Ужас. Что я люблю его. Это моя величайшая слабость. Любить кого-то, нуждаться в ком-то значит сделать себя уязвимым к нему. И теперь я уязвимее, чем когда-либо.

Долгое мгновение мы смотрим друг на друга, и я понимаю, что умру от рук своего чемпиона. Своего… любимого. Затем это мгновение заканчивается. Он бросает оружие и опускается на колени. Он поднимает меня, и я утопаю в его руках, позволяя себе потерять сознание. Последним, что я чувствую, становится погружение тела в кровь великого котла Кхаина.

Тулларис смотрел, как Хеллеброн выходит из котла крови. Её гладкая и бледная как алебастр плоть была столь же совершенной, как и в тот день, когда Тулларис впервые увидел её, когда Кхаин впервые заговорил с ним, и во имя его он впервые пролил кровь. После вдохновлённых божеством убийств она провозгласила его своим чемпионом, а затем взяла в свою постель. Это зрелище захватывало дух эльфа так же, как и в ту ночь тысячелетия назад.

Конечно, Тулларис обожал её так же сильно, как и боялся — даже когда Хеллеброн выглядела, словно Мораи-Хег. Но сейчас, после обновления, госпожа выглядела как богиня. Пусть Морати сколько угодно провозглашает себя Гекарти. Для Туллариса Хеллеброн была воплощённой Атарти, госпожой желаний.

Она спускалась к нему по ступеням медленно и грациозно, а багровые капли падали с неё на отполированные камни и стекали в желобки так же, как это было каждую такую ночь за шесть тысячелетий…

Но Тулларис чувствовал, что больше не увидит такого вновь.

Хеллеброн остановилась перед ним на расстоянии вытянутой руки, глядя на него глазами, в которых смешались торжество и желание.

— Мой чемпион, — выдохнула она. — Нам предстоит разделить вместе вновь столько удовольствий.

— Да, моя госпожа, — ответил он, вдыхая запах её тела, смешавшийся с железным привкусом крови. — И первым из них будет убивать вместе с тобой, и смотреть, как ты слизываешь кровь с Первого Драйха.

Она рассмеялась, отчего по спине палача прошла дрожь.

— Ну конечно, любовь моя. Всё это и многое другое. Но сначала, — быстрее, чем мог уследить даже Тулларис, она протянула руку к его поясу и выхватила кинжал. В следующее мгновение он оказался прижат к его шее. — Что они тебе предложили, Тулларис? Что они предложили тебе за моё убийство?

— Моя госпожа?

Она надавила на ножи, и палач ощутил, как он пронзает кожу. По лезвию потекла кровь.

— Мы всегда были с тобой честными, Тулларис. При всех наших изъянах мы всегда были честными. Не изменяй этому.

— Они предложили мне культ, моя королева. И место при дворе Морати, правление Наггаротом.

Свирепо усмехнувшись, Хеллеброн поднесла кинжал ко рту и осторожно слизнула жидкость.

— И всё же я жива. Я была в твоих руках, и ты пощадил меня.

— Да.

— Почему?

Она посмотрела в его глаза и увидела в них самую страшную вещь в своей долгой жизни. Смятение.

— Я поступил так, как мне велела совесть, моя королева.

— Твоя… совесть? — она произнесла слово так, будто впервые услышала его. — Тулларис, ты меня поражаешь. Вот уже шесть тысячелетий ты верно служил мне, а я даже не догадывалась, что в тебе есть такая слабость.

— Слабость?

— Ты пощадил меня, хотя мог получить славу и влияние, о котором простые друкайи не могут даже мечтать. Это слабость. Это мерзко.

Она отвернулась.

— Моя госпожа…

— Она пыталась мне о чём-то рассказать, — Хеллеброн склонилась к отрубленной голове третей убийцы. — И я хочу знать что, — она подняла голову и неторопливо подошла к котлу, где опустила её в пузырящуюся кровь. Прошептав несколько заклинаний, она её вытащила.

И голова завопила.

Держа её за волосы, Хеллеброн отвесила голове крепкую пощёчину. Та закрутилась, на землю полетели зубы. Голова затихла, а глаза уставились на королеву ведьм.

— Что… что происходит? — простонала она. — Боль. Столько боли!

— И эта боль лишь малая часть того, что я могу заставить тебя ощутить, — сказала Хеллеброн. — Я могу вырвать твой дух из когтей Эрет Киал и принести тебе такие муки, которые ты даже не можешь представить. Расскажи мне, что же происходит, и возможно я тебя пощажу.