Последняя битва - Роберт Сальваторе

Принц Мидалис обвел взглядом собравшихся как бы в поисках поддержки, а быть может, совета. Когда его взгляд на мгновение остановился на Пони, та улыбнулась и кивнула, постаравшись придать лицу как можно более решительное выражение.

Принц посмотрел на Брунхельда.

— Составь вместе с капитаном Альюметом подробный план действий, — сказал он. — Если повезет, твои суда смогут перевезти достаточно людей, чтобы мы смогли угнать все корабли Эйдриана, стоящие на якоре у Пирет Данкард… Сегодня же ночью, — продолжал Мидалис, обращаясь к Лиаму, — отбери самых опытных моряков, в особенности тех, кто когда-то служил под началом герцога Мирианского и ходил на боевых кораблях.

Лиам О'Блайт, казалось, заколебался. Он испытующе взглянул на Пони и только потом, как бы набравшись решимости, кивнул.

— В этом походе нам понадобятся монахи, умеющие обращаться с магическими камнями, — обратился принц Мидалис к аббату Хейни.

— Нам? — удивленно переспросил монах. — Не собираешься же и ты отправиться с ними, мой принц?

— Неужели ты думаешь, что я пошлю людей, а сам буду отсиживаться в Вангарде? — осведомился Мидалис.

— Ты — краеугольный камень всего сопротивления королю Эйдриану, — возразил аббат Хейни. — И единственный человек вне церкви Абеля, к кому мы испытываем доверие. Рисковать твоей жизнью просто недопустимо.

— Если мы хотим взять верх над Эйдрианом, рисковать, мой дорогой аббат, нам всем так или иначе придется, — отрезала Пони столь решительным тоном, что спор мгновенно угас. Она перевела взгляд на Мидалиса, подивившись в который раз, как тот похож на ее второго мужа. — Мы с тобой пойдем на «Сауди Хасинте». Солдаты, захватившие Пирет Данкард, останутся ни с чем, причем будут знать, что им нанес поражение сам принц Мидалис!

Принц ничего против не имел.

На этом встреча завершилась, и все разошлись, чтобы заняться приготовлениями к задуманной операции. Немного задержавшись, чтобы сказать несколько ободряющих слов Мидалису, Пони догнала в коридоре кентавра и Андаканавара.

— Прекрасные слова, госпожа. — Рейнджер взял руку Пони и почтительно припал к ней губами. — И мысль напасть на Пирет Данкард тоже неплоха. Теперь для меня перестало быть загадкой, почему юный Эйдриан столь силен, вот только с пути он немного сбился…

— Ничего себе немного, — возмущенно фыркнул Смотритель.

— Иметь матерью Джилсепони, а отцом Элбрайна-Полуночника… Существует ли в мире человек с лучшей наследственностью? — продолжал Андаканавар.

— Тройка рейнджеров, вся семья, — сказал кентавр.

Его слова заставили женщину нахмуриться.

— Он правильно сказал, ты ведь и в самом деле рейнджер, пусть это никогда и не было признано эльфами! — воскликнул альпинадорский рейнджер. — Госпожа Дасслеронд поступала весьма неразумно, не признавая этого, как и не принимая во внимание, что только ты можешь по-настоящему понимать и любить сына.

Пони, благодарно улыбнувшись, положила руку на плечо могучему альпинадорцу.

— Мы исправим ошибки Дасслеронд, — сказала она.

— Я знаю, как много славных дел ты успела совершить за свою недолгую жизнь, и ничуть не сомневаюсь в этом, — отозвался Андаканавар.

Пони снова прибегла к помощи магических камней, обследовала всю западную часть залива и убедилась, что погода благоприятствует замыслу. Корабли принца, во главе с «Сауди Хасинтой», на борту которой разместились сам Мидалис, Пони и Смотритель, вышли в море. Альпинадорские баркасы были не так быстры, как флагман эскадры, но обладали неплохими мореходными качествами и с легкостью выдерживали удары высоких зимних волн.

На второй день после выхода из Пирет Вангард женщина снова предприняла путешествие в духе и обследовала достаточно большое пространство на западе, убедившись, что шторма оттуда не приближаются. Появилась надежда, что по крайней мере до крепости они доберутся без потерь и, может быть, даже успеют без осложнений отправиться в обратный путь.

— Нужно разработать план на случай возможного изменения погоды, — сказал Пони принц Мидалис. — Если мы доберемся до Пирет Данкард и выяснится, что шторм сможет обрушиться на корабли до возвращения в защищенную бухту Вангарда, лучше захватить остров и переждать непогоду там.

— Сделать это будет очень сложно, — заметила женщина.

— Лучше потерять людей в бою, чем из-за шторма, — возразил Мидалис. — Родственникам и друзьям погибших будет легче от сознания того, что их близкие погибли в борьбе с Эйдрианом. Эта мысль поможет им выдержать долгую войну, которая нам всем предстоит.

Бессердечность этого высказывания больно задела Пони, но она тут же решительно тряхнула головой. Женщина знала, что такое война, и понимала, что принц мыслит как воин. В какой-то степени он и должен быть бессердечным, а иначе вряд ли стоит ввязываться в войну с узурпировавшим трон королем.

— Я знаю, если бы существовала такая возможность, ты предпочел бы, чтобы люди вообще не гибли, — сказала она. — Но мужества тебе не занимать.

Мидалис удивленно посмотрел на нее.

— Мужества для чего?

— Сначала мы с Элбрайном сражались с гоблинами и другими монстрами, подручными демона-дракона. Здесь не вызывало сомнения: если ты не убьешь врага, он уничтожит тебя. Когда же пришлось сражаться с людьми, поддерживающими отца-настоятеля Маркворта, все оказалось гораздо сложнее. Одно дело воевать с созданиями, воплощающими собой зло, и совсем другое — с теми, у кого, не исключено, просто не было выбора. Мне совсем не по вкусу убивать людей, и все же этого не избежать, если мы хотим достигнуть цели.

— Нам всем придется делать это, — жестко произнес принц. — Потому что, если мы откажемся от борьбы, конечный результат будет для людей гораздо плачевнее.

— Только мысль об этом и поддерживает меня. — Пони устремила взгляд на холодные, темные воды Мирианика. — И, как ни странно, я думаю, что мой сын испытывает то же самое чувство.

— Человек, который украл у меня трон?

— Человек, который убежден, пусть и без всяких на то оснований, что трон принадлежит ему по праву рождения, — пояснила она свою мысль. — По-моему, Эйдриан искренне верит, что мир под его владычеством будет более совершенным.

— Разве может тиран думать иначе?

— Нет, конечно. — Пони достала из мешочка горсть магических камней. — Сколько людей погибнет, когда я буду вынуждена прибегнуть к ним?

Принц Мидалис положил руку на плечо женщины, наклонился к ее уху и прошептал:

— Столько, сколько необходимо, и ни одним больше. — Пони благодарно улыбнулась ему, и принц отстранился. — Мы ловим попутный ветер, идя за грозой. Еще пара дней — и мы у цели.