Глотка - Питер Страуб

Подойдя к машине достаточно близко, чтобы видеть ее как следует, я застонал. Какой-то подросток успел явиться сюда с бейсбольной битой и расколотить мне зеркало заднего вида. «Понтиак» выглядел так, словно побывал в руках сумасшедшего. Не думаю, что Джон отреагирует на все это благосклонно. Я удивился, что такие глупости все еще волнуют меня.

Часть тринадцатая

Пол Фонтейн

1

Приехав домой, я проглотил пару таблеток аспирина, чтобы унять боль в спине, и поднялся наверх. Я не стал даже брать в руки книгу – просто вытянулся на кровати для гостей в ожидании, когда придет желанное забытье. Джон, наверное, еще не вернулся из Чикаго. Вообще-то мне не очень хотелось скорее увидеть его реакцию на то, что случилось с машиной. Я как раз решил рассказать ему о своих встречах с Томом Пасмором, как вдруг воочию увидел свою руку, сжимающую помятую фотографию, которую я взял с окровавленной кровати в отеле «Сент Элвин», и понял, что если потрясу ее как следует, перевернув вверх ногами, слой чернил обсыплется. Так я и сделал. Высохшие чернила послушно посыпались на пол. Я перевернул фотографию и увидел хорошо знакомый образ: фото, которое сняла моя мать перед домом на Шестой южной улице. Трехлетний мальчик стоял на тротуаре, а мой отец, Эл Андерхилл, склонился надо мной, сдвинув назад шляпу и положив руку мне на плечо.

2

Через какое-то время настоящая рука на моем плече вернула меня в мир реальности. Открыв глаза, я увидел над собой лицо Джона Рэнсома. Он смотрел на меня с почти демоническим выражением.

– Давай, – сказал Джон. – Ты расскажешь мне о своих приключениях, а я тебе – о своих.

– Ты видел машину?

Джон махнул рукой.

– Не беспокойся об этом. Я все понимаю. Сам чуть не врезался как следует по дороге в Чикаго. Ты, наверное, потерял управление.

– Кто-то пытался столкнуть меня с дороги.

Рассмеявшись, Джон подвинул стул ближе к кровати.

– Послушай сначала мой рассказ. Все было замечательно.

Джон доехал от Пурдума до Чикаго за четыре часа, чудом избежав нескольких аварий, в одну из которых, как он думал, попал я. Туман исчез примерно в тридцати милях от Чикаго. Джон припарковал машину в квартале от вокзала.

Он оставил в замке ключи и вышел на улицу. И тут же увидел двух потенциальных воров – но они были слишком хорошо одеты, и Джон отмел их кандидатуры.

– Я хочу сказать, эти молодые выскочки – они ведь не станут среди бела дня угонять машину. Потом пришлось заткнуть одного парня, который стал орать и звать полицейского. Он прочел мне лекцию о том, как опасно оставлять ключи в машине. И наконец подходит белый парень с золотой цепью на шее, в штанах, висящих под задницей, и когда этот подонок видит ключи, он начинает кружить вокруг машины, оглядываться, не видит ли его кто-нибудь, а я стою неподалеку и молю Бога, чтобы он попробовал открыть дверь.

Наконец парень дернул за ручку и чуть не упал в обморок, когда дверь действительно открылась, вскочил внутрь и укатил на машине своей мечты.

– Этот парень разобьет ее за ближайшую неделю, и я смогу получить страховку. Замечательно. – Если бы Джон мог, то покрыл бы поцелуями собственное лицо. Но тут он вспомнил, что я попал в аварию, и посмотрел на меня заботливо и одновременно насмешливо. – А тебя, говоришь, столкнули с дороги? Как это случилось?

Я прошел в ванную, а Джон стоял у меня за спиной, пока я плескал себе в лицо водой и рассказывал о поездке в Танжент.

Я вытер лицо полотенцем. Джон стоял на пороге, задумчивая пожевывая внутреннюю сторону щеки.

– Он пытался ударить меня ножом, но я оказался везучим. Я сломал ему руку.

– Господи! – произнес Джон.

– А потом я вошел в отель и осмотрел комнату, где нашли Эйприл.

– А что случилось дальше с тем парнем?

– Он сейчас в больнице.

Я пошел к двери, и когда проходил мимо Джона, он дружелюбно хлопнул меня по спине.

– А зачем тебе понадобилось идти в тот номер?

– Посмотреть, не замечу ли я что-нибудь интересное.

– Это должно было быть ужасно, – предположил Джон.

– У меня такое чувство, что я все-таки пропустил что-то важное, но никак не могу понять что.

– Копы побывали в этой комнате миллион раз. Но мы ведь знаем, что сделал все это тоже коп.

– Я знаю, кто он, – сказал я. – Пойдем вниз, и я расскажу тебе об остальных своих приключениях.

– Ты узнал это имя в Танженте? Кто-то описал его?

– Гораздо лучше.

3

– Джон, – сказал я. – Мне необходимо знать, где ты служил послетого, как доставил человека, которого считал Франклином Бачелором, в Соединенные Штаты.

Мы сидели за столом и ели обед, который приготовили вместе из того, что нашли в холодильнике и морозилке. Джон накинулся на еду так, как будто не ел неделю. Пока мы готовили, он выпил две основательные порции гиацинтовой водки и открыл к обеду бутылку «Шато петрус».

С тех пор, как мы спустились вниз, Джон продолжал рассуждать вслух с самим собой о том, стоит ли ему на следующий год возвращаться в Аркхэм. Ведь если задуматься, его книга – гораздо более высокое предназначение, чем преподавание. Может быть, пора признаться самому себе, что начинается следующая фаза его жизни. Мои вопрос прервал поток его словоизлияний, он поднял глаза от тарелки и перестал жевать.

– Ты ведь прекрасно знаешь, где я служил. В Лэнг Вей.

– А может быть, ты был в другом месте? В другом лагере рядом с Лэнг Вей?

Джон нахмурился, отрезая себе очередной кусок телятины.

– Тебе не кажется, что имя копа сейчас гораздо более важно? Я был очень терпелив с тобой. Но мне не хочется ворошить старые истории.

– Кто-то велел тебе говорить, что ты был в Лэнг Вей?

Джон посмотрел на меня глазами, которыми смотрит человек на остановившегося посреди дороги мула. Затем он вздохнул.

– Ну хорошо. Когда я вернулся наконец в Ке Сан, там появился полковник разведки и рекомендовал мне рассказывать всем, что я служил в Лэнг Вей. Мои бумаги были переписаны, так что по всем официальным данным я действительно был в Лэнг Вей.

– Ты знаешь, почему тебе отдали такой приказ?

– Конечно. Армейские чины не хотели признавать, какими ослами оказались.

– И где же ты был, если не в Лэнг Вей?

– В небольшом лагере под названием Лэнг Во. Нас разгромили в тот же день, когда напали на Лэнг Вей.

– После возвращения из Лэнгли они отправили тебя в отдаленный лагерь в джунглях. – Значит, полковник Раннел писал правду. – Почему они это сделали?

– А почему они вообще делают то или это? Так уж получается.

– Тебе не приходило в голову, что это могло быть наказание за то, что ты привез не того, кого надо?

– Это не было наказание. Меня ведь не понизили в звании.

Может быть, он был прав. Но Раннел был тоже прав по-своему. Джон покраснел.

– Расскажи мне, что случилось в Лэнг Во.

– Это было массовое убийство. – Джон смотрел мне прямо в глаза. – Сначала нас окружили, а потом в лагерь ворвались регулярные войска вьетконговцев, и танки расстреляли то, что еще осталось. Я чувствовал себя, как чертов Кастер.

– Кастеру не удалось выжить.

– Я не обязан оправдываться перед тобой. – Он наколол на вилку кусок лапши, пожевал его с таким видом, словно это был таракан, и положил вилку обратно на тарелку.

Я сказал, что хочу знать подробно, что случилось.

– Я сделал ошибку, – сказал Джон, снова заглядывая мне в глаза. – Ты хочешь знать, что случилось – случилось вот что. Я не думал, что они пошлют к нам в лагерь такие силы. Не думал, что это будет настоящая осада. – Я ждал, что Джон объяснит, как ему удалось выжить. – Когда положение стало безнадежным, я приказал всем укрыться в бункере. Там было два тоннеля. Хорошая система. Но против такого количества врагов все было бесполезно. Они стали бросать гранаты в одно из отверстий для выхода дыма. Я упал на землю, а сверху на меня падали тела товарищей. Я ничего не видел, ничего не слышал и едва дышал. Я чуть не утонул в крови. Наконец какой-то парень пролез внутрь и разрядил в нас обойму. Или две – я не считал.

– Ты не видел его?

– Я не видел ничего. Я думал, что умер. Как выяснилось потом, я весь был напичкан осколками. Когда я понял, что еще жив, стал выползать из-под тел. Это заняло довольно много времени. – Джон взял вилку, посмотрел на кусок жареной картошки, но передумав, снова положил вилку на тарелку. – Я выбирался очень долго. Тоннели обрушились.

Я спросил его, помнит ли он Фрэнсиса Пинкела.

Джон улыбнулся.

– Этого маленького пройдоху, который работал на Бермана? Конечно. Он прилетал за день до нападения, подарил нам час своего драгоценного времени и тут же улетел.

Но если верить мистическому информатору Раннела, Пинкел посетил Лэнг Во в день нападения. Хотя история, рассказанная Джоном, имела больше смысла – требовалось время, чтобы организовать нападение на лагерь.

– Этот Пинкел, – сказал я, – доложил, что видел с воздуха команду "А", во главе которой шел американский офицер.