Навеки твоя Эмбер. Том 2 - Кэтлин Уинзор

Глава шестьдесят вторая

Эмбер лежала на подушках низкой «дневной» кровати закрыв глаза, ее лицо было спокойным и умиротворенным. Волосы рассыпались по плечам золотистыми локонами. Брюс сидел на полу рядом с ней, уперев локти в колени и опустив голову. Он снял парик, камзол, отстегнул шпагу, его белая полотняная сорочка прилипла к спине и рукам.

Они долгое время молчали.

Наконец Эмбер открыла один глаз, протянула руку и дотронулась до его ладони теплыми и нежными пальцами. Он поднял голову и взглянул на нее. Лицо Брюса покраснело и было влажным от пота. Он медленно улыбнулся, наклонил голову и коснулся губами ее руки с чуть выступающими венами.

– Мой дорогой… – ласково протянула Эмбер. Она медленно подняла глаза и посмотрела на Брюса. Ее глаза улыбались улыбкой, порожденной утоленной страстью и давней дружбой. – Наконец-то ты вернулся. О Брюс, как сильно я тосковала по тебе! А ты по мне скучал – ну хоть немного?

– Конечно, – ответил он. Ответ прозвучал как-то формально,. будто Брюс считал вопрос глупым и ненужным.

– И сколько же времени ты пробудешь здесь? Ты собираешься остаться здесь жить? – Она была готова благодарить Коринну, если бы та настояла, чтобы они остались в Англии.

– Мы пробудем еще пару месяцев, я думаю. Потом отправимся во Францию купить там мебель и навестить мою сестру. После этого мы вернемся в Вирджинию.

«Мы». Эмбер не нравилось это слово. Оно снова напомнило ей, что его жизнь, все его планы включали ту, другую женщину, не ее. Этот факт больно ударял по ее самолюбию. Вот и к сестре он едет с Коринной. Эмбер спрашивала когда-то у Элмсбери, что за женщина эта Мэри Карлтон. И Элмсбери ответил, что Мэри очень красива, горда и самолюбива и что они с Эмбер не поладили бы.

– Ну и как тебе живется в браке? – вызвала она его на разговор. – Тебе, наверное, ужасно скучно, после той веселой жизни, что мы вели с тобой!

Он снова улыбнулся, но Эмбер поняла, что с каждым произнесенным ею словом он удаляется от нее все дальше и дальше. Она испугалась этого, но не знала, что делать. Как всегда, она чувствовала, что беспомощна бороться с ним и настоять на своем.

– Я вовсе не считаю жизнь в Вирджинии скучной. И вообще там, в Америке, совсем иное отношение к семейной жизни, чем здесь.

Эмбер закатила глаза и выпрямилась.

– Скажите пожалуйста, какими мы стали правильными! Клянусь честью, лорд Карлтон, вы стали совершенно другим, чем два года назад!

– Разве? – улыбнулся он.

Она резко посмотрела на него, потом вдруг упала перед ним на колени и прижалась:

– О мой дорогой, дорогой… я так люблю тебя! Я не могу вынести, что ты женился на другой женщине! Я ненавижу ее! Я презираю ее, я…

– Эмбер, не говори так! – Он попытался превратить все в шутку. – В конце концов, ты выходила замуж, четыре раза, и я ведь ни к одному из твоих мужей не испытывал ненависти…

– А с какой стати ты бы стал ненавидеть их? Ведь я никого из них не любила!

– Даже короля?

При этих словах она опустила глаза, на мгновение сбитая с толку. Потом снова подняла голову:

– Не так, как я люблю тебя… И потом, он все-таки король. Но ты прекрасно знаешь, Брюс, что если бы ты захотел, то я бросила бы и его, и королевский двор, и все что угодно и последовала бы за тобой хоть на край света.

– Что?! – насмешливо спросил он. – Ты оставила бы все это?

По его тону Эмбер поняла что Брюс нисколько не ценит ни ее положение в обществе, ни роскошь, которой она окружила себя. Для него все это не имело реальной ценности. Глубокое разочарование внезапно охватило ее: она намеревалась похвастать перед ним всем этим, произвести впечатление новым дворянским титулом, могуществом и властью, деньгами, величественными и роскошными комнатами. И вместо этого он заставил ее почувствовать: все, что она получила от жизни, – только лишь эти вещи, ради которых она готова была пойти на любые уступки. И они ничего не стоили. Хуже того, были просто хламом.

– Да, – промолвила она тихо. – Конечно, я оставила бы все это. – Эмбер внезапно испытала необъяснимое чувство смиренности, почти стыда.

– Нет, моя дорогая, я и не помышлял о такой жертве с твоей стороны. Ты много потрудилась, чтобы получить то, что теперь имеешь, и ты вполне заслуживаешь это. Более того, ты сейчас именно там, где должна быть, ты и Уайтхолл подходите друг другу, как шлюха и бутылка бренди.

– Что ты хочешь этим сказать! – вскричала она. Он пожал плечами, взглянул на часы и встал:

– Уже поздно, мне пора.

Эмбер тоже поднялась:

– Неужели уйдешь? Ты и двух часов не пробыл у меня!

– Мне казалось, ты спешила на ужин.

– Никуда я не пойду. Пошлю записку, что у меня ипохондрия. О, останься со мной, дорогой, и мы поужинаем вместе. Мы закажем…

– Прости, Эмбер. Я был бы не против, но не могу. Я и так уже опоздал.

– Опоздал? Куда? – Ее золотистые глаза стали темными от гнева.

– Меня ждет жена.

– Твоя жена! – Гримаса исказила ее лицо. – Значит, если ты задержишься на лишних полчаса, она тебе уши надерет? Довольно-таки странно – не кто-нибудь, а лорд Карлтон превратился в одночасье в Тома Остера! – Имя этого человека стало нарицательным, когда речь заходила о мужьях-подкаблучниках.

Брюс в это время надевал камзол. Он не обернулся на ее слова, но голос его был полон сарказма:

– Боюсь, что жизнь в Америке сделала меня слишком старомодным. – Он прицепил шпагу, надел парик и шляпу. Небрежно наклонился к Эмбер: – Доброго вечера, мадам.

Но когда он уже выходил из дверей, Эмбер бросилась к нему:

– О Брюс! Я не то хотела сказать, клянусь тебе! Ну, пожалуйста, не сердись! Когда мы снова увидимся? И еще я хотела бы посмотреть на Брюса. Помнит ли он меня?

– Конечно помнит, Эмбер. Он сегодня спросил меня, когда мы навестим тебя.

Вдруг в глазах Эмбер сверкнули злые огоньки.

– А что думает Коринна?..

– Коринна не знает, что его мать жива. Огонек в ее глазах угас.

– Неплохая договоренность, – грустно произнесла она.

– Но ведь ты согласилась с этим. И пожалуйста, Эмбер, если она когда-либо увидит вас вместе, не допускай, чтобы она узнала правду. Я ясно дал понять Брюсу, что он никогда не должен упоминать тебя.

– Господи Боже! Никогда ничего смешнее не слышала! Не всякая жена пользуется такой неясной заботой и защитой! Я, например, назначила содержание шлюхе моего мужа.

Он улыбнулся ей – медленная и несколько печальная улыбка в уголках рта и глаз.

– Что касается Коринны, моя дорогая, то она не имеет преимуществ твоего придворного образования. Ведь до замужества она вела несколько затворнический образ жизни.

– О вы, мужчины! Интересно, почему всегда получается так, что самый отъявленный волокита женится на какой-нибудь наивной простушке, которая ничего не понимает в мужчинах?