Навеки твоя Эмбер. Том 2 - Кэтлин Уинзор

Эмбер разрывали два чувства: ярость и отчаяние. «Ну как он мог забыть меня? – гневно думала она. – Он ведет себя так, будто никогда не видел меня раньше. Да не может быть такого! Ни один мужчина, который никогда прежде не видел меня, не стал бы так вести себя! Если у его жены есть хоть капля разума, она должна сразу заподозрить, что муж знает меня даже слишком хорошо! Но она, конечно, не понимает этого! Тупее женщины я не встречала!»

Но, несмотря на его кажущееся безразличие, она не могла поверить, что такое возможно, что он смог позабыть все-все, все радости и печали за прошедшие девять лет. Он не мог забыть то, что Эмбер помнила слишком хорошо. Первый день в Мэригрин, первые счастливые недели в Лондоне и то ужасное утро, когда умер Рекс Морган, страшные дни чумы… Он не мог забыть, что она родила ему двоих детей. Он не мог забыть наслаждений, которые они испытывали оба, их смех и ссоры, экстаз и отчаяние любви. Это было то, что никогда не в памяти. Ни одна женщина на свете никогда не сможет стать для него тем, чем была она.

– О, он не может позабыть! – в отчаянии повторяла она, чувствуя себя одинокой и покинутой. – Не может! Не может! Он еще придет ко мне, как только улучит удобный момент, я знаю, он придет. Он придет сегодня вечером.

Но он не пришел.

Через пять дней она увидела его в Арлингтон-Хаусе. Он и Элмсбери вошли в ее комнату в конце дня, когда Эмбер переодевалась к ужину. Эмбер думала о нем весь день – с ненавистью и отчаянием, страстно мечтая, чтобы он пришел, и тем не менее она была удивлена его приходу.

– О ваша светлость!

Мужчины поклонились и скинули шляпы.

– Мадам.

Быстро придя в себя, Эмбер выпроводила из комнаты служанок. Нет, она не бросилась к Брюсу с распростертыми объятиями, как представляла себе в мечтах, она просто встала и поглядела на него, испытывая почти физическую боль в сердце. Эмбер не знала, что надо делать, и не решалась вымолвить ни слова. Она ждала, что скажет он.

– Не мог бы я посмотреть на Сьюзен?

– О да, конечно.

Она подошла к двери, позвала кого-то из соседней комнаты и повернулась к Брюсу.

– Сьюзен так сильно выросла. Она… стала гораздо больше, с тех пор как ты уехал.

Эмбер едва ли понимала, что говорит. «О дорогой мой! – думала она в тоске. – И это – все, после двух лет разлуки? Вот так стоять и смотреть, будто мы едва знакомы?»

Но в следующее мгновение дверь с шумом раскрылась и влетела Сьюзен, одетая по-взрослому в платье из зеленой тафты, из-под которой виднелась розовая нижняя юбка, золотистые блестящие волосы были перехвачены с одной стороны розовым бантиком. Она взглянула сначала на маму, потом, несколько неуверенно, на двух джентльменов, удивляясь, что им от нее нужно.

– Ты что, не помнишь своего папу? – спросила Эмбер.

Сьюзен поглядела на него с сомнением.

– Но у меня уже есть папа, – вежливо возразила она.

Когда однажды она сказала, что у нее нет папы, король Карл объявил ей, что теперь он будет ее папой. И с тех пор она считала короля отцом: часто видела его, он играл с ней, так как она была хорошенькой, а Карл вообще любил детей.

Брюс засмеялся, подошел ближе и наклонился к ней, потом взял на руки:

– Меня такими сказками не обманешь, красавица. Ты, конечно, можешь иметь нового папу, но старого папу со счета не скинуть, и он – твой первый папа. Ну же, иди ко мне, поцелуй меня, и если хорошо поцелуешь, то, возможно, получишь от меня подарок.

– Подарок?

Сьюзен сделала большие глаза, взглянула на маму, которая, подмигнув ей, кивнула головой. Тогда без всякого колебания она обняла Брюса за шею и крепко поцеловала в щеку.

Элмсбери рассмеялся:

– С каждым днем она все больше походит на свою мать.

Эмбер состроила ему гримасу, но была слишком счастлива, чтобы обижаться на его колкости. Брюс поставил девочку на пол, подвел к двери, открыл ее, протянул руку и достал большую коробку.

– Ну, – торжествующе произнес он, – открывай, и посмотрим, что там внутри.

Эмбер и Элмсбери подошли ближе, и Сьюзен с очень важным видом подняла крышку. Там лежала прекрасная кукла, размером, наверное, фута полтора, со светлыми волосами-кудряшками, причесанными по последней моде, и в роскошном модном французском платье. Рядом был упакован ее гардероб, состоящий из еще нескольких платьев, нижних юбок, жакетов, туфель, перчаток, веера и маски – все принадлежности знатной леди. Сьюзен, у которой голова пошла кругом от радости, снова поцеловала его. Потом очень осторожно вынула свою драгоценность из коробки, обшитой изнутри атласом, и взяла ее на руки.

– О мама! – вскричала она. – Я хочу, чтобы и ее на картине нарисовали! Можно? – Сьюзен позировала художнику мистеру Лели, он писал ее портрет.

– Конечно, можно, дорогая. – Эмбер взглянула на Брюса и заметила, что он внимательно наблюдает за ними обеими, и, хотя он улыбался, в глазах было что-то тоскливое. – Очень мило, что ты подумал О ней, – тихо промолвила она.

Наконец через полчаса Эмбер бросила взгляд на часы:

– Тебе пора собираться на ужин, милочка, иначе опоздаешь.

– Да никакой ужин мне не нужен! Никуда я не хочу идти! Хочу остаться со своим новым папой!

Она подбежала к нему, он ее обнял:

– Я скоро приду повидаться с тобой, дорогая, обещаю. Но теперь тебе надо идти. – Он поцеловал ее, девочка сделала реверанс Эмбер и Элмсбери и важно прошествовала к двери, где ее ждала нянька. В дверях она еще раз обернулась к гостям:

– Я думаю, мама, тебе пора ложиться спать с моим новым папой!

Нянька торопливо закрыла Сьюзен рот рукой и поторопилась выпроводить ее, плотно притворив дверь, а мужчины весело рассмеялись. Эмбер развела руками и пожала плечами, состроив смешную гримасу. Не было никакого сомнения, что девочку много раз отсылали из комнаты под предлогом того, что маме и папе пора ложиться спать. Брюс поднялся.

Эмбер вопросительно взглянула на него, ее глаза светились мольбой.

– Ты не должен уходить. Останься еще немного и поговори со мной…

И пока он стоял и глядел на Эмбер, Элмсбери тихо вышел и закрыл за собой дверь. Заметив, что Элмсбери ушел, Брюс взглянул на дверь, постоял еще мгновение, а потом бросил шляпу на стул.

Глава шестьдесят вторая

Эмбер лежала на подушках низкой «дневной» кровати закрыв глаза, ее лицо было спокойным и умиротворенным. Волосы рассыпались по плечам золотистыми локонами. Брюс сидел на полу рядом с ней, уперев локти в колени и опустив голову. Он снял парик, камзол, отстегнул шпагу, его белая полотняная сорочка прилипла к спине и рукам.

Они долгое время молчали.

Наконец Эмбер открыла один глаз, протянула руку и дотронулась до его ладони теплыми и нежными пальцами. Он поднял голову и взглянул на нее. Лицо Брюса покраснело и было влажным от пота. Он медленно улыбнулся, наклонил голову и коснулся губами ее руки с чуть выступающими венами.