Бестиарий - Роберт Маселло

Садовский проехал вперед еще несколько ярдов. Тейт все не отлипал от бампера, и вдруг… Огромное дерево обрушилось сверху на капот автомобиля. Ветровое стекло разлетелось вдребезги, крыша прогнулась внутрь, в салон ворвались тысячи красных искр, злобных и жалящих, как пчелы. Бензобак мог взорваться каждую секунду!

Помятую дверцу заело, Садовскому пришлось раза три поднажать плечом, прежде чем она наконец распахнулась. Он вывалился на тротуар и оказался в куче пылающих листьев и веток. Он никак не мог сориентироваться, не знал, куда бежать, — слишком уж густой стоял вокруг дым, глаза щипало, — однако одно знал твердо: надо поскорее убраться как можно дальше от машины. И тут раздался взрыв, Садовского перевернуло и отбросило в сторону. Он лежал, где упал, чувствуя под собой землю, а не асфальт. Это хорошо, это главное. Но времени выкопать окоп или хотя бы небольшую ямку уже не оставалось. И вот, не открывая глаз, он нащупал рюкзак и вытащил из него спальный мешок с асбестовой пропиткой. Он нащупал молнию, расстегнул ее, сунул в мешок ноги, затем натянул его до подбородка, на голову и, еле двигая обожженными пальцами, застегнул молнию изнутри. Если огонь пронесется над ним достаточно быстро и хватит кислорода, есть шансы уцелеть. Если пламя будет бушевать долго, он закончит свои дни, как Тейт. Будет лежать у дороги, точно обугленная головешка.

ГЛАВА 41

Захлопывая за собой дверцу лимузина, Картер сразу понял: машина эта необычная. Дверца гораздо тяжелее и толще, чем у любого другого автомобиля. И закрывалась она с тем же звуком, что и дверь банковского сейфа. А стоило взглянуть на приборную доску, как догадка его тотчас подтвердилась. Тут было столько счетчиков, датчиков, экранов и приборов, что хватило бы для управления «Боингом-747». Вот это и есть то, что называют бронированным автомобилем, подумал он, полностью оборудованным по последнему слову науки и техники. Особенно если в нем собирается разъезжать такой человек, как Мохаммед аль-Калли.

Покойный Мохаммед аль-Калли.

Он постарался поскорее выбросить эту мысль из головы, будет еще время обдумать и переварить все ужасы, что случились сегодня. А теперь ему надо как можно быстрее добраться до дома. Проехать на этом лимузине по Бель-Эйр, выехать на автостраду и уже затем — к Саммит-Вью. В обычный день это заняло бы минут пятнадцать, не больше. Но сегодня… Уже начало смеркаться, повсюду бушевали пожары, так что трудно сказать наверняка.

Несмотря на внушительные размеры и вес «мерседеса», Картер вскоре обнаружил, что управлять им на удивление легко. Он прекрасно слушался руля и обладал маневренностью спортивного автомобиля. Картер описал полукруг во дворе перед домом и тут вдруг увидел, что входные двери распахнулись и на ступеньках показался Якоб. В руках он держал большой железный сундук и при виде Картера за рулем на миг замер от изумления. Картер, набирая скорость, посмотрел в зеркало заднего вида: Якоб что-то кричал, затем бросил сундук и схватился за какой-то предмет на поясе. Картер не слышал, что именно кричит телохранитель, салон оказался звуконепроницаемым, однако сразу сообразил, что надо убираться отсюда подобру-поздорову.

Он выжал педаль газа, и лимузин, плавно набирая скорость, покатил по асфальтовой дорожке. Даже приблизительно нельзя было догадаться, сколько лошадиных сил скрыто под капотом или для чего предназначены ярко освещенные кнопки панели управления.

Но в ней наверняка находится телефон.

Оторвав взгляд от дороги на секунду или две, Картер взглянул на приборную доску, увидел надпись «СВЯЗЬ» и решил, что это, видимо, то, что нужно. Нажал на черную кнопку, ожидая услышать голос оператора, но безрезультатно. Тогда он нажал еще раз — и тут включилась сирена. Звук был настолько мощным и пронзительным, что на миг показалось — вот-вот лопнут барабанные перепонки. Сирена завывала протяжно и жалобно, напоминая одинокий вопль какого-то древнего животного. Одного из тех, чью жизнь он пытался сохранить, работая в бестиарии. Сирена завывала несколько секунд, затем вдруг смолкла, а потом включилась снова. Внезапно через дорожку перебежали несколько павлинов, волоча за собой длинные хвосты из перьев, тревожно вскрикивая. Тут Картер свернул, проехал мимо фонтана и увидел справа зарево. Небо на западе было окрашено в тревожный розовый цвет. Стекла в лимузине были толстые, наверняка пуленепробиваемые, да еще тонированные, но Картер сумел разглядеть языки пламени, они то вздымались, то опускались, двигались сквозь деревья, точно волны во время прилива, вдоль западной границы имения.

А впереди них неуклюжими, но быстрыми прыжками передвигалась по холму фигура каких-то странных очертаний…

Сирена выключилась снова, отголоски жалобного ее завывания еще висели в воздухе, а темная фигура сменила направление движения и приближалась теперь к бронированному лимузину.

О господи, да это же горгона, подумал Картер. Одной рукой он продолжал держать руль, другая нащупывала кнопки на приборной панели. Сирена выключилась, но синяя лампочка продолжала мигать. Картер понятия не имел, для чего она предназначена. Может, это прибор спутниковой навигации, отмечает местоположение? Или сигнал тревоги, только беззвучный?

Впереди в нескольких сотен ярдов находились ворота, они уже показались, но горгона явно настигала его и даже немного поменяла направление движения, устремилась наперерез, стараясь отсечь его от выезда. Картер дал полный газ — «мерседес» рванулся вперед, точно породистая скаковая лошадь, но дорога была узкой и извилистой. И тут вдруг он увидел белую лошадь, а на ней всадника — это был Башир, конюшенный, — они выскочили на дорожку прямо перед лимузином. Картер резко затормозил, машина остановилась, лошадь от испуга взвилась на дыбы, сбросила наездника, и парнишка покатился к обочине дороги. Не успел Картер опустить боковое стекло и окликнуть Башира, как тот вскочил на ноги и бросился наутек. Он бежал что есть силы, а лошадь… лошадь жалобно ржала и била копытами. Поначалу Картер не понял, от кого она отбрыкивалась, затем вдруг заметил огромную черную тень, но не мог разобрать ничего больше. А затем вдруг дорожку осветило зарево пожара — языки пламени все приближались, — и Картер разглядел темно-зеленое чешуйчатое тело и зазубренный в верхней части хвост, мечущийся из стороны в сторону. Горгона… — она мгновенно преодолела расстояние — как ей только удалось так быстро? — и впилась в лошадь длинными когтями. Картер бешено бил ладонью по клаксону, но громкие гудки ничуть не испугали чудовище. Лошадь вырвалась и попыталась бежать, белая грива была запятнана кровью, но горгона резво вскочила ей на спину, точно некий чудовищный всадник, и бедное животное тотчас рухнуло на землю, растопырив все четыре сломанные ноги, а потом медленно повалилась на бок.