Жуткие тайны Казантипа. Книга вторая - Марк Агатов

Лариса подняла трубку телефона и набрала номер гостиницы, где остановилась Алиса, но там ее не оказалось.

«Она может быть в милиции, ИВС, но туда я звонить не буду, чтобы меня потом не обвинили в давлении на следствие. А может, натравить на Алису бывшую подружку Гарика? А почему бы и нет. Самойлова теперь в числе лучших гипнотизеров страны. Заодно кое-что узнаю о ее прошлом».

Лариса набрала телефон Веры Самойловой. Услышав в трубке женский голос, главврач скомандовала: «Приезжай срочно, твой Гарик попал в беду. Я на работе».

Через час Вера была в Казантипе.

– Что случилось? – войдя в кабинет, спросила она.

– А ты с каждым годом становишься все краше. Вот кому годы на пользу пошли. И фигура, и прическа, и грудь. Все на месте. Сколько ж мы не виделись? Пять лет. Точно. Как время летит. Гарик увидит тебя и умрет. Если увидит. Короче. Пару дней назад в Казантип приехала Алиса, она у меня работала, ну, та, которой Гарик жизнь спас.

– Помню я ее, – помрачнела Вера.– И что она хочет?

– Что хочет, я не знаю, но гадостей она уже натворила предостаточно. Предысторию с ее любовниками и мужьями расскажу потом, а сейчас главное. Алиса после гибели мужа в Казантипе попыталась затащить к себе в постель Гарика, а он отказался и выгнал ее из дома в три часа ночи. И тогда эта драная кошка написала заявление о том, что Гарик ее пытался изнасиловать в своей квартире. Есть доказательства того, что она там была, и есть следы насилия, но изнасиловал ее не Гарик, а таксист, похожий на Мефистофеля. Гарика прессуют по-черному в ИВС, но это еще цветочки, в ближайшие дни его переведут в Краснолиманское СИЗО в пресс-хату для 117-х. А 117-я статья, это изнасилование. Уголовники, сама знаешь, что делают с теми, кого обвиняют в этом преступлении. Наша задача найти Алису и заставить ее забрать заявление.

– И где она может быть? – спросила Вера.

– Начнем с ее первого мужа. Он живет в том же доме, где они жили с Алисой, только не в квартире, а в подвале. Второе, квартира нашей больной, где она познакомилась с сибиряком Иваном.

– Зачем ей туда идти? – удивленно посмотрела на Ларису Вера.

– Она там не просто познакомилась с Иваном, а накануне своей свадьбы была им зверски изнасилована. После чего ей пришлось бежать из Казантипа на прииск. Но Иван прожил недолго. Через неделю его убили.

– Погоди. Ничего не поняла. При чем здесь сумасшедшая старуха?

– Алиса после гибели мужа стала невменяемой, она будет мстить всем, кто хоть как-то был причастен к ее злоключениям.

– Ты думаешь, что она сошла с ума?

– Похоже на это. Как минимум, невроз навязчивых состояний, а может, и шизофрения.

– Так, с нею все понятно, но при чем тут Гарик? Он же никакого отношения к ее похищению не имел. Наоборот, защищал ее.

– Тут чисто бабское. Она ж у нас неотразимая красавица. А Гарик ее среди ночи выкинул из дома, как последнюю шлюху. Отсюда третий адрес – квартира Барского.

– Квартира должна быть опечатанной. У него ж не было семьи и он жил там один. Как Алиса туда попадет? – удивленно посмотрела на Ларису Вера.

– Если она написала донос на своего любимого мужчину, то сорвать печать с двери для нее не преступление. А теперь садимся в машину и поехали по адресам.

Незакрытый пуп земли

– Он меня шнырем обозвал, по голове бил, – надрывался Мухин в кабинете следователя Огурцова. – Его надо прикончить до суда!

– А чего это от вас мочой несет? – стал принюхиваться следователь. – Он вас, что, «опустил» в камере?

– Меня, опустить?! – вращая глазами, заорал Мухин. – Да ты хоть знаешь, кто я?!

– Бывший чекист, уволенный из органов за вымогательство взятки, – ухмыльнулся следователь. – Вас же посадить хотели. И если бы не миллионер Сергеев, рубили бы лес в тайге.

– Бывших чекистов не бывает! Это все слова. Я уволился по собственному желанию, – продолжал орать Мухин. – И ты должен выполнить мой приказ! Надо убить Барского. Я заплачу хорошие деньги.

– Убить подозреваемого? Вы в своем уме? Этим Гариком уже интересовалась главврач психбольницы. А она баба непростая, может капнуть кой-кому, а у нас с вами прямых улик изнасилования нет.

– У тебя есть заявление потерпевшей, есть доказательства того, что она была у него дома…

– А еще есть показания свидетелей о том, что он отвел ее на вокзал, и изнасилованная баба вела себя спокойно, беседовала с насильником. Без чистосердечного признания вины мы его не посадим. Дело рассыплется в суде. Он не такой простой, как кажется, – бросив в рот конфету, продолжил Огурцов. – Да и прокурор недоволен. Дела-то эти за следователем прокуратуры числятся, а я поручения следователя вместе с операми выполняю.

– Я же договорился с прокурором, чтобы он не мешал милиции. Его законники прессовать подозреваемых не станут. А что, если я напишу заявление на Барского? Он меня избил в камере и обоссал, – забегал по кабинету Мухин.

– Здорово. Мне этого еще не хватало. В камере-то вы как оказались? На правах бывшего чекиста? Так у бывших подобных прав нет! А может, вы скажете в суде, что посетили Барского как референт убитого миллионера? Вы меня, что, посадить хотите за превышение полномочий и разглашение тайны следствия?

– Да, у бывших чекистов полномочия уже не те, но я его все равно убью. Он мне ответит за все: и за бабу, и за удары по голове, и за… Короче, слушай мою команду. Сейчас суды проштампуют приговоры уфологам за мелкое хулиганство и неповиновение.

– И что? – недовольно скривился Огурцов.

– То, что эти уфологи – самые настоящие психи, а Барский работал в психушке.

– Ну и что? – буркнул под нос следователь. – Психи, уфологи. За Барского главврач психбольницы подпишется, а она с Денисовым, ну, это, шуры-муры.

– Ты чего несешь? – подлетел к следователю Мухин. – Какие шуры-муры?! Это все по работе!

– Так и я о том же, по работе или на работе – это не важно. Главное тут в другом. Она может и капнуть своему э… руководителю, а он моему начальнику, и чем я свой зад прикрою? Назову ваше имя? А может, вы с предисполкома этот вопрос решите?

– Ты дослушай вначале. Его прессануть надо. Пусть всех психов помещают к нему в камеру.

– Камеру уплотнить хулиганами я могу, – пожал плечами следователь. – Но что это нам даст? Они его не расколют. Я ж к нему зэков-стукачей подселил. Нулевой результат.

– А ты психов замотивируй. Расскажи им, что Барский – санитар из психушки, бабу изнасиловал, над больными издевался. Пусть убьют его. Они же психи, невменяемые со справкой. Твое дело, охрану предупредить, чтоб в камеру не лезли, если там орать начнут.

Ближе к вечеру камера, где сидел Гарик, превратилась в настоящий сумасшедший дом. Ее буквально забили осужденными за хулиганство сумасшедшими уфологами, приехавшими на шабаш ведьм. Причем каждому из психов популярно объясняли, что сидеть им придется с бывшим санитаром психбольницы, который жестоко издевался над больными, работая в психбольнице. И арестован этот конченый негодяй по позорной 117-ой статье.

В камеру арестованных доставляли прямо из зала суда. Обвинения для всех были стандартными: мелкое хулиганство, неповиновение законным требованиям сотрудников милиции. Вначале арестованные вели себя вполне пристойно. Гарик даже попытался заговорить с одним из пришельцев. Выбрав из арестантов того, кто постарше, он завел с ним разговор о полнолуние.

Мужик назвал себя Иннокентием первым и прочел Гарику целую лекцию о небесных светилах и влиянии луны на поведение человека.

– Полнолуние – это особое состояние души, когда человек чувствует полное единение с природой и нашим учителем из Африки Джоном Смитом. В этом году он призвал свою паству отправиться в Казантип на шабаш ведьм.

– Я так понял, что вы причисляете себя к темным силам.

– Нет. Все наоборот. Мы должны будем загнать всю эту нечисть в преисподнюю. Поэтому Джон Смит через Радио «Свобода» призвал наших сторонников отправиться в Казантип. Наш учитель считает, что в СССР это единственное место на земле, где располагается вход в преисподнюю.

– Полная ерунда и предрассудки, – возразил Гарик. – На земле нет ни ада, ни рая. Все это детские сказки.

– А как вы объясните тот факт, что под землю провалился реактор недостроенной атомной станции вместе с ядерным топливом?

– Проектировщики виноваты. Они предложили построить АЭС в сейсмоактивном районе, а когда стали устанавливать реактор, произошло землетрясение, и он ушел под землю на три метра.

– Это вначале было три метра, а сейчас уже триста метров. Вы думайте, что говорите. Это объяснение для школьников: землетрясение, тектонический разлом, дожди и оседание грунта. Это не я мерил, а ваши ученые из Академии наук.

– Короче, реактор провалился в ад к чертям и ведьмам вместе с ядерным топливом?