Уриель Акоста - Карл Гуцков

Рувим (про себя)

Пусть эта ложь тебя не ранит…

Уриель

«КровьюОмочено перо, которым яЛожь закрепить пытался богомерзко,Что вере я противопоставлял.То, что я звал источником рассудка,Ведя с собой всех жаждущих к нему,Все это — лишь корыто для животных,Презренных нами от отцовских дней.Святое слово в откровеньи божьемЯ извращал и ложно толковал,Мне на потребу, искажая смысл,Злорадствуя в своей безбожной лжи,Я извращал слова пророков наших…»

(Голос его слабеет, он едва держится на ногах, раввины поддерживают его.)

«Презренным… ныне… чувствуя себя…В своем тщеславьи гордом и безмерном,Я искупить раскаяньем готовПроклятия заслуженную кару.Чтоб доказать смирение души,Что не кичусь пред братьями своимиМоей гордыней больше, на землеПред входом в нашу синагогу, лягу —Я, кающийся грешник!.. Пусть же всякий… Через меня…»

(Падает без чувств.)

Рувим

Что слышу?

Сантос

(берет свиток и читает)

«На землеПред входом в нашу синагогу, лягуЯ — кающийся грешник! Пусть же всякийЧерез меня тогда перешагнет!..»

Рувим (вне себя)

Прочь от него! Иль и меня возьмите!

Стремительно убегает. Между тем Уриеля уносят в синагогу. Раввины следуют за ним. Вместо музыки в синагоге голоса молящихся.

Иохаи, де-Сильва (быстро входят).

Де-Сильва

Что вы хотите сделать, Иохаи!От счастия ваш разум помутился!

Иохаи

Смотрите! Вот — гордец! Лежит в пыли!Так пусть услышит, лежа на земле,Что он в своих расчетах обманулся!Что лишь для призраков отрекся он!Юдифь — моя! И гордый лавр победыВ ее руке цветет не для тебя!

(Уходит.)

Де-Сильва (стоя на ступеньках)

О, силы рока, неужели выВрата небес господних сторожите!Вы ль — ангелы с пылающим мечомИль злые демоны из преисподней!Но как же это все произошло?В то время, как надменность торжествует,В раздумьях я и жалобах погряз.

(Всходит еще выше.)

Перешагнуть через него желаетБен-Иохан первым. Но, поверь,И для тебя придет пора — споткнуться!Занес он ногу… Прянул Уриель…В его глазах сверкают гнев и ужас…Речь Иохаи, верно, слышал он…Одежды покаянья он срывает…Толпа отхлынула… сюда бежитО, рок ужасный! Как я мог подумать,Что шлют тебя на землю небеса?

Сантос, Эмбден, раввины входят в смятение; за ними толпа, затем Уриель.

Сантос

Все двери настежь!

Эмбден

Отпустить народ!Злодейство здесь!

Все

Кощунство!

Уриель (врывается)

Прочь!Молчите все! Я знаю вас! Молчите.Богач Бен-Иохаи… Иохаи…Так это он ногой попрал меня?

Де-Сильва

Пред волею судьбы склонись, Акоста!И все, что тяжкий рок вам ниспошлет,Безропотно снесите!

Уриель

Вы — де-Сильва…

Сантос

Коль ты отрекся для одной Юдифи,То бог тебя, безумец, покарал:Она женою Иохаи станет!

Уриель

Что слышал я!

Де-Сильва

Акоста! Не ищиПричин ужасных жертвы неизбежной.Свершилось, так влачи же свой удел!

Уриель

(после долгой борьбы с самим собою, бросается на грудь де-Сильвы)

Для трупов я убил себя, де-Сильва!О, смертные, вы смертны чересчур!

Сантос

Закончи покаянье, святотатец!Обряда ты не выполнил еще.

Уриель

Не выполнил? Внемлите же! Внемлите!Все ж вертится она!

Де-Сильва (про себя)

О, Галилей!

Уриель

Спадите прочь с моей груди оковы!Освободись, свободный мой язык!И, как Самсон, воспрянь с последней силойПлененный разум мой! Своей рукойЯ сокрушу колонны ваши. Горе!Пришло ж на ум слепому скрипачу,Что он герой, вам певший о страданьяхСвоей души; он песнею хотелИ танцем радостным людей насытить!В последний раз встряхнул я волосами,И вам кричу: все, что прочел я, — ложь!

Сантос и другие

Прочь! Прочь его!

Уриель

Безумцы, неужелиВам кажется, что яркий солнца светЗатмите вы вот этими свечами?Что звезды верят этому, как мы?Бессмертными себя вы возомнили?Подёнки вы, рожденные во тьмеИюльской ночи, чтобы умеретьИ, как ничто, исчезнуть в мирозданьи!Цепями букв хотите вы сковатьСвободный дух и приковать словамиТворца к земле, которую обнятьСвоими взорами не в состояньи?Мы жаждем сбросить старое ярмо!Да будет символ нашей веры — разумКогда мы жаждем истины, а насТерзают необорные сомненья,—Не лучше ль новых поискать боговЧем проклинать нам старых, изнывая?

Сантос

Ты мнишь, что вновь в тебе мыслитель ожил?Ты только демону свободу дал!

Уриель

То — демон? Да! То — демон мой, де-Сантос!Я верую в тебя, о, Адонай —Бог, кто врагов, как глину сокрушает!Бог, пламя извергающий из уст,Ты, мстящий нам до третьего колена!И богу гнева стану я подобен!Да, богу мщенья буду я служить!

(Убегает.)

Де-Сильва

Вот до чего дошло! Готов я нынеВ раскаяньи одежды разорвать,Что руку приложил я к злодеянью!Виновна стража, коль поруган храм,В паденьи веры — пастыри виновны!

Сантос (раввинам)

Что делать нам — Акиба скажет. МыУвидимся на свадьбе Иохаи.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

В саду загородного дома Манассе.

Толпа мужчин и женщин, прогуливающихся по террасе. Слуга разносит вино в золотых кубках на серебряном подносе. Входят Иохаи (в богатом одеянии жениха), де-Сильва и гости.

Иохаи

Итак, друзья, да воцарится радость!Сгорая нетерпением, онаЖдет, чтобы солнце в море погрузилось.Заздравный кубок розами увит.Кто полн забот, пусть их в вине утопит!Пусть в вихре танца заглушит тоску!Запомните, что тот, кто пожелаетИтти домой при свете светляков,Кто пенья жаворонков не дождетсяИ не увидит пурпура ланитНевесты нежной, ставшею супругой, —Того завистником я назову:Триумф блаженства моего и счастьяОн разделить со мной не захотел.

Де-Сильва

Заздравным кубкам подождать придется, —Еще священный не свершен обряд.

Иохаи

Летите же, минуты, поскорей!Что ж медлите вы, стрелки часовые?Ты, время, стань свистящею стрелой!Но вот Юдифь! Смотрите же, де-Сильва!Молчите вы? Из сердца крик не рветсяПри виде той, которая затмилаСвоею лучезарной красотойСиянье украшений самоцветных?

Де-Сильва

Ну, если вам в припадке красноречьяТак трудно счастье ваше воспевать,То что же может выразить мой лепет?

Новые гости появляются на сцене; затем Юдифь в белом венчальном платье, ее ведет под-руку Манассе, последним входит слуга.