Уриель Акоста - Карл Гуцков

(Уходит.)

Уриель

(Глядя на цветы и провожая взглядом уходящего мальчика)

Они — ничто, пускай умрут спокойно!На лбу твоем уже горит печать,И размышлений и страданий горьких…Отраву пил я из цветов таких.О, смерть — конец бесспорный всех расчетов.О, смерть — итог всех чисел! Иохаи!Ловец сердец, гидальго барыша!

(Вынимает пистолет.)

Дай вексель твой! Срок платежа сегодня!

(Прицеливается в глубину сцены.)

Будь недвижим, как был и я — в пыли,Тобою попираемый когда-то.Так не моргай же, Крез! Лишь вздох один…Еще один… душепродавец… А!(Опускает пистолет.)Они меняют кольца… ОтреченьяНапрасны здесь и мщенье ни к чему!Не нужно думать! И хотя б мой разумТеперь окреп — моя рука слаба.Я, как цветок увядший — лишь понятье;Моя — лишь в этом ценность. Я — ничто!Я умереть теперь могу спокойно.

Уходит.

Манассе, де-Сильва, гости. Затем Юдифь, Иохаи, Сантос, позднее Уриель.

Юдифь

Одну меня оставьте на мгновенье!Я новизной потрясена, хочуСобраться с силами… прошу, уйдите!

Иохаи

Что ж, первое желание женыИсполню я, хотя и… неохотно.

(К остальным.)

Прошу за мной, почтенные друзья!Уединение моей женеВсегда приятно, и имеет правоОно ей первым — счастья пожелать.

(Уходит направо к гостям.)

Юдифь

Отец найдет, бесспорно, утешенье —Как говорил де-Сильва… В добрый час!Ведь памятник ему меня заменит.

Уриель (входит)

Юдифь! Вы здесь? Увидеть должен яХотя бы раз супругу Иохаи…

Юдифь (опускаясь на скамейку)

Я здесь!

Уриель

Вы отпустили бы меня,Когда б теперь я пожелал уехать!Смотри, Юдифь! Твой друг перед тобой,Поруганный, растоптанный, сожженный…Он смешан с грязью, обращен в ничто!Где ж сила гордая твоей любви,Которая ничтожного меняВзнесла на облака и в пламя ввергла?Что делать нам? Скажи же мне, Юдифь!Куда теперь направимся мы оба?

Юдифь

Прости меня, что я страданья  нашиОсмелюсь сравнивать: кого из насСчитаешь ты несчастнее?

Уриель

НедаромБыла страшна мне женщины любовь!Всегда звучат в моих ушах слова,Которые ты крикнула раввину.О, как жестоко все переменилось!

Юдифь

Ты мне прощаешь, друг?

Уриель

Простить? Тебя?Уверен я — ты не могла иначе…О, если б сам я по-иному мог!..Себя презреть, себя возненавидеть —Мученья тяжкие!

Юдифь

Забудь о них!И в мир ступай с отважным упованьем,Чтоб истину свою вещать, герой!

Уриель

Но кто теперь захочет мне поверить?Кто путь прямой покинул с первых дней. —Пусть даже камень в хлеб он превратит, —Доверья нет ему. Ведь человекВсю силу убеждения теряет,От убеждений отступив хоть раз.

Юдифь

Душою не криви! Ты знать обязан:Природа нас и нравы создают!Кем были б мы, когда бы ни мученьям,Ни жалобе, ни боли не могли Мы внять душой? Ты думаешь:«с презреньем?»О, нет, мой друг! Отважным будь всегда!К победам духа поспеши скорее,К свободному и подлинному «Я»!Прощай! Сюда идут…

Уриель

Ты побледнела…

Юдифь

Прости!

Уриель

Но что с тобой, Юдифь? Твой вид…

Юдифь

Иди! О, не смотри! Быть может, скоро…Ты обо мне услышишь!

Уриель

Здесь — бокал?Зачем? Юдифь… какое подозренье!..

Манассе, де-Сильва и часть гостей возвращаются. Затем Иохаи, Сантос и остальные гости.

Манассе

Где дочь моя?

Сантос

Акоста здесь?

Уриель

Взгляните, Де-Сильва, на племянницу свою.

Манассе

Но, что с тобою? Что, дитя, случилось?Ты чувствуешь себя…

Юдифь

Легко! Легко!

Манассе

О, помогите ж ей! Скорее! Боже!Что? Холодна?

Де-Сильва

Как мрамор ваш! Богач,Ты нищим стал, утратив дочь…

Манассе

Утратив?

Уриель (про себя)

Вот яд из вянущих моих цветов!

Входят Иохаи и Сантос в сопровождении остальных гостей.

Иохаи

Итак, за ужин! Начинайте праздник!Прошу друзья! Как? Что? Юдифь?

Уриель

Смотри сюда, барышник и жених,На векселя выменивавший сердце,В день платежа обманутый! Смотри!Ну, подойди, попри меня пятою.Вот здесь… хоть раз… пред этим алтарем!

(Опускается к ногам Юдифи.)

Иохаи (уничтоженный, про себя)

На трупе я женился!

Манассе (Де-Сильве)

Помогите!

Де-Сильва

Мое искусство здесь бесплодно! Поздно!Как ты поверить мог, что та душа,Которую ты пестовал так нежно,Могла не знать, что значит долг любви?Отец спасен, но только так… смотри!

(Снимает брачный венок с головы.)

Юдифь (к Акосте)

Ах, мир иной я видела в мечтах,Манила жизнь надеждою прекрасной…Цвела одна недолгая весна,И аромат цветов едва повеял,Но так пленительно, мой милый друг,Что даже в смертный час он наполняетМеня блаженством! Что ж, прощай, отец!Забудь скорей любви высокой жертву!

(Протягивает венок Акосте.)

Возьми, избранник мой, венок… он твой!

(Умирает.)

Уриель

(плача, прижимает венок к губам, вкладывает его в руку Юдифи, затем встает)

Манассе! Саркофаги и колонныВы любите, и скульптора рукаВам утешенье, верно, принесет,Когда вот здесь, в тени плакучих ив,Вы похороните свое дитя, Манассе!Позвольте же и мне найти покойВблизи нее. Мне не найти могилыНи у евреев, ни у христиан!Я тот, кто умирает при дороге.Однажды — я надеюсь, — кто-нибудьУвидя мой могильный камень, окажет:«Лежит здесь прах уставшего скитальца,За истиной в обетованный крайОн долго брел и не нашел ее.Но в смертный час, пред взором помутневшимВдруг розовое облако любвиПроплыло и растаяло».

(Указывает на Юдифь.)

Смотрите,На что способна верная любовь!Весь этот мир ошибок и сомнений,Преследований глупых и безумствОставлю я! Так громоздите камниНа сердце тех, кто так же, как и я,Желает видеть божий лик и прямоЕму в глаза дерзает заглянуть,Не требуя предстательства раввинов.Свой груз влачить я дальше не могу.Из солнцезарной глубины столетийПрийдет тот час, когда на языкеНе римлян, не евреев и не греков,А истины свободной — возгласят:«Был тесен мир для поприща егоДля пламени такого воздух душен…Он этот мир покинуть должен был!»Вы победили, и штандарт победыПусть водрузится здесь невдалеке!То место — тень плакучих ив, Манассе,Мой гений, ты пойдешь за ней! А выОстаньтесь здесь. Я покажу вам местоГде вам дана победа, — мне — покой!

Уходит, через несколько секунд раздается выстрел.