Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты - Светлана Бондаренко

Малянов, пританцовывая как Изнуренков, подскочил к столу, опустошил стакан и закусил консервированным ананасом:

— А ты сиди и тихо дожидайся!

— Дмитрий Алексеевич! — прогудел из прихожей далекий голос — Я же вам книгу, книгу обещал!

— Еще и книгу, видишь, как бывает, какую-то отдаст мне Снеговой!

— Кто?! — выкрикнула Лидочка, будто дело касалось жизни и смерти, но Малянова уже и след простыл: в черном проеме двери зловещим желтым светом засветились глаза пришедшего Каляма…

Выходя из маляновской квартиры, Снеговой неожиданно прижал толстый палец к губам, заглянул в пролет лестницы и стал на цыпочках спускаться, таща Малянова за руку, как покорную овечку. Было что-то противоестественное в том, как эти солидные мужчины крались вдоль стены — те балетные па, которые они выделывали, крайне не шли их большим мощным фигурам…

Когда Снеговой открыл дверь, в глаза Малянова ударил яркий электрический свет. Все двери в квартире были распахнуты и всюду горел свет — и в прихожей, и в обеих комнатах, и на кухне, и даже в ванной…

Кабинет Снегового, а это был, по всей видимости, его рабочий кабинет, производил странное впечатление — везде: на книжных полках, на стенах, на дверях, на подоконниках стояли, висели и покоились десятки всевозможных изображений улиток, завитых раковин, спиралей, винтов и самых разных спиралевидных образований.

— Какую это книгу вы мне собирались дать? — вальяжно спросил Малянов, оглядывая кабинет.

— Погодите, — сказал Снеговой нетерпеливо. — Сейчас. Он прошелся по комнате и взял со стола толстый увесистый том в кожаном переплете. На переплете что-то было выдавлено латинскими буквами. Буквы тускло отсвечивали золотом…

— Держите!

Малянов хотел было заглянуть внутрь, но Снеговой молча схватил его под локоть и усадил в большое кресло возле стола, асам сел за стол.

— Какого черта! — открыл было рот Малянов.

— Успеете, Дмитрий Алексеевич! — неизвестно что имея в виду, сказал Снеговой. — У вас будет сколько угодно свободного времени, а сейчас его нет — Снеговой криво усмехнулся, достал из нагрудного кармана своей необъятной пижамы простенький металлический портсигар с папиросами и закурил. На Малянова он не глядел.

— Значит так… Значит так… Прежде всего, что это за женщина?

— Лидуха? Подруга жены, я же вам говорил. А что?

— Вы ее хорошо знаете?

— Да нет… Сегодня с письмом от Ирины приехала… Ни к селу, ни к городу…

— Как, как вы говорите?

— А… — отмахнулся Малянов. — Лишь бы теща не приперлась, а остальное…

— А что, Дмитрий Алексеевич, — еще больше насторожился Снеговой, — Тамара Ивановна могла бы, скажем, помешать вашей работе?

— Да какая там работа, — зевнул Малянов. — Она же у меня кавторанг…

— Это что, капитан второго ранга? — поинтересовался Снеговой.

— Да ну ее к бесу! — взорвался Малянов. — Вы что, меня сюда из-за тещи притащили?

Снеговой поморщился и сказал:

— Спрашивать буду я. Понятно? Над чем вы сейчас работаете, Дима?

— Что-то сегодня все интересуются, над чем я работаю…

— А кто еще? — ввернул Снеговой, буравя Малянова взглядом. — Теща или эта… ваша… знакомая?

— Да нет… — лениво отмахнулся Малянов. — Вечеровский.

— Как вы сказали?

— Филипп Вечеровский… Вы его что, знаете?

— Я его не знаю, — сказал Снеговой сухо и быстро продолжил, как на допросе: — Он ваш друг? Он приходил к вам сегодня? Что он говорил вам по телефону? Быстро!

— Да вы что! — взъелся Малянов. — Я не понимаю…

— Я тоже! — сказал Снеговой. — И очень хочу понять… А теперь выслушайте меня, Дима… У вас что, закрытая работа?

— Кой черт закрытая! — раздраженно сказал Малянов, поглядывая на дверь. — Обыкновенная астрофизика и звездная динамика…

— Значит, звездная динамика… А пространственной четностью вы никогда не занимались?

— Нет, — сказал Малянов, — не занимался.

— Никогда?

— Никогда.

— Ну, на нет и суда нет. У меня к вам всё, Дмитрий Алексеевич.

— А у меня не всё! — сказал Малянов сварливо. — Я бы все-таки хотел понять…

Снеговой резко встал из-за стола, раздавил папиросу в пепельнице.

— Не имею права, — сказал он как отрезал. — Что еще?

И тут Малянов увидел, что левый карман гигантской пижамы Снегового оттопыривается, а из него торчит рукоятка какого-то пистолета. Большого какого-то пистолета. Армейского или даже гангстерского…

— Ничего… — сказал Малянов. — Больше — ничего. Снеговой стоял над ним — огромный, сгорбившийся, страшный — и ждал…

Когда Малянов вернулся домой, в его комнате горел свет. Малянов почесал затылок и решительно открыл дверь… Лидочка стояла у книжных стеллажей, внимательно разглядывая толстую книгу, которую она держала в руках. Книга была как две капли воды похожа на ту, что дал Малянову Снеговой.

Малянов заинтересованно осмотрел себя — книгу он забыл, конечно, у Снегового.

— Грм, — кашлянул в кулак Малянов.

Лидочка смешалась. Она захлопнула книгу и стала поспешно заталкивать ее на полку…

— Да-а-а… — сказал Малянов. — Книг никому не даю, потому что сам приобрел их подобным образом. Где вы ее взяли?

Он подошел к Лидочке, взял у нее том, полистал, удивленно вскинул брови:

— И кто бы мог подумать?! Вас, оказывается, тоже увлекают диффузные газы? Так где ты ее взяла…

— Здесь, на полке. — Лидочка не знала, куда деваться…

— И что же синьору там заинтересовало?

— Уравнения взаимодействия… — пролепетала Лидочка… — с этим, с веществом… Ой, что это? — вскрикнула она.

Комната затряслась, полки закачались, сверху посыпались какие-то фотографии. Это были снимки спиралевидных галактик. Их было много: больших и маленьких, матовых и глянцевых, цветных и черно-белых.

— Опять трясет, — говорил Малянов, сгребая в кучу фотографии. — Не нравимся мы кому-то…

— Да, — вскинула голову Лидочка. — Мне почему-то кажется…

— Тебе ничего не может казаться, — сказал Малянов грубо. — Пошли на кухню. Надо включить трансляцию.

— Подождите, Дмитрий Алексеевич! А что вам сказал Снеговой?

Но Малянов не слушал. Он схватил Лидочку за руку и ворвался на кухню. Сунул вилку в штепсель.

— …уже знаете, полное затмение Солнца произойдет тридцатого июля. Это уникальное явление природы…

Малянов выдернул вилку.

— Странно, — сказал он, поразмыслив. — Вроде бы трясло…

Малянов открыл глаза и огляделся: он лежал на тахте в своей комнате, и эта комната, судя по всему, не должна была внушать Малянову никаких тревожных мыслей. Малянов посмотрел на письменный стол, на стеллажи с книгами, на раскрытое настежь окно — все было на месте, все было спокойно. И вдруг в наступившей темноте послышались чьи-то тяжелые шаги и низкий, густой, как у Снегового, голос сообщил:

— И точка…

Грохнул выстрел. Малянов винтом вылетел из постели и подскочил к окну. Внизу творилось нечто непонятное. Толпился народ. У подъезда стояло сразу несколько машин: милицейская ПМГ, две «скорые», газик Снегового и четыре «Волги». Три пропыленные, пожеванные, черные и одна новенькая ослепительно белая. Белая «Волга» газанула, из выхлопной трубы выскочил клуб белого дыма, труба бабахнула, «Волга» заглохла…

Раздались голоса, но не снизу, а откуда-то со спины, с лестничной площадки. Малянов прислушался и начал быстро натягивать брюки…

Открыв дверь, Малянов вышел на площадку. На лестнице какое-то движение, раздавались приглушенные голоса, шаги, негромкое покашливание. Малянов навалился животом на перила и посмотрел вниз: около квартиры Снегового толпились какие-то люди, среди которых было двое врачей в белых халатах, милицейский майор и дворничиха. Малянов быстро скатился по ступеням и сунулся к майору:

— Что за шум, а драки нет? Что стоим, почему не снимаем? Майор поморщился и сказал в пространство:

— Проходите, проходите…

— Как это проходите! — завопил Малянов возмущенно. — На родной лестнице безобразия, а мне тут… — Но кто-то с силой увлек его в сторону. Малянов оглянулся: рядом стояла жилистая старуха — соседка:

— Что вы! — сказала она шепотом — Тут такое горе, а вы… — Старуха попыталась всхлипнуть. Малянов оглянулся на милиционера, потом посмотрел на старуху:

— Какое еще горе? — недовольно проворчал он.

— Ах, вы не знаете?.. Ученый наш застрелился… Снеговой. Арнольд Палыч.

— Что? — не поверил Малянов. — Как это… Снеговой?

— Вот, миленький, как бывает. И чего не живется, спрашивается… Его уже вниз понесли.

Малянов заглянул в пролет. В самом низу намечалось какое-то движение. Не взглянув на старуху, Малянов заторопился вниз. Тяжело перепрыгивая через две ступеньки, он наконец добежал до парадной.