Большие Надежды (СИ) - Оськина Варвара

Тем временем грузный шаг Артура становился всё медленнее и будто весомей, едва не ломая под подошвой ботинка прочные камни. Флор даже не удержалась и бросила на пол опасливый взгляд, но, к её удивлению, плиты были пока ещё целы. Забавно, а ведь она не удивилась бы, увидев их раздробленными в мелкую пыль. Но в этот момент Хант резко остановился, и Флор позабыла обо всех глупостях. Она посмотрела на его затянутую в мантию спину и сглотнула, когда Артур медленно скрестил за спиной руки. Рядом с Флор зеркальным отражением замер Льюис. Поза спокойствия. Поза полной готовности. Поза неотвратимости.

– Как твоя рана? – неожиданно разорвал тишину немного тягучий голос, и Флор вздрогнула.

Послышались гулкие шаги, и в пятно света одной из ламп ступил Юджин Вард. Он был без маски, которую небрежно держал в левой руке, но Флор узнала эту небрежную интонацию. Некогда правая рука Артура Ханта, а ныне глава Карательной службы остановился посреди коридора и усмехнулся.

– В последнюю нашу встречу она выглядела так себе, – продолжил он со смешком, и Флор было дёрнулась, но стальная хватка Герберта оказалась быстрее. Он сжал плечо с такой силой, что послышался тихий треск защитной ткани, а на глаза навернулись слёзы.

– Из тебя хреновый палач, – спокойно проговорил Артур, и Флор прикрыла глаза.

Сорок ударов…

– У меня не было приказа убить тебя.

– Разумеется.

– Хотя не скажу, что я не хотел.

– Не сомневаюсь.

Они замерли, не сводя взгляда друг с друга, и было что-то неправильное в том, как эти двое оказались по разные стороны. Однако затем Вард с тихим шорохом обнажил свой клинок, и хотя его острие было направлено вниз, Флор заметила, как дрогнули пальцы Артура.

– В какой-то момент я действительно был готов это сделать, – негромко проговорил Вард.

– Но не сделал.

– Ты предатель, Хант. Но при этом и нет. Чёрт возьми! – Каратель неожиданно расхохотался. – Хитрый ублюдок. Как ты это делаешь? И почему меня волнуют причины твоих поступков? М? Как же всё было бы проще, сдохни эта бракованная тогда в камере. – Он указал остриём клинка прямо на Флор. – Или раньше… на одной из тех улиц, с которых ты так самозабвенно вытаскивал её каждый раз. И Город! Город тебя покрывал! Двуличные мрази. Ты и он. А, ещё Канцлер.

– Значит, ты знаешь, – ровно проговорил Артур, и это взбесило Варда ещё больше.

Одним резким движением он швырнул к ногам Ханта уже знакомый серый журнал, что до этого прятал за маской, и процедил:

– Такое было почти невозможно проигнорировать. Он лежал прямо передо мной, пока ты разыгрывал заговор века в кабинете у Канцлера. Из тебя вышел паршивый актёр, Артур, но ты хотя бы был честен. В отличие от него.

Он кивнул в сторону потрёпанного дневника Мессерер и вдруг пробормотал с каким-то наигранным весельем:

– А я-то ещё думал, какое забавное совпадение. Ямочка. Генетика. Братья и сёстры. Бредятина… Может, и я чей-то сынок? Например, Суприма. М-м-м? Хотя нет. Это было бы уже слишком.

– Ты не сменил ни один код, – неожиданно перебил Артур.

Повисла пауза, а потом Вард прикрыл глаза и усмехнулся.

– Нет. Конечно же, нет. Но и отпустить не могу. – Он посмотрел на Флор и покачал головой. – Ни тебя. Ни этих двоих. Я поклялся защищать Город, и у меня есть приказ, Артур. А я не ты. Я не нахожу в себе смелости его ослушаться, хоть и понимаю, что движет тобою.

– Понимаешь, но не принимаешь.

– Да, – тихо отозвался Вард. Он бросил последний взгляд в сторону стоявшей рядом с Артуром Флор, а потом резким движением натянул маску. И следующие слова, обезличенные стандартным вокодером, прозвучали чудовищно в своей обречённости. – Я хотел бы той же свободы, какой теперь обладаешь ты. Но мне не дано. Всё, на что способны клетки в моей ДНК, – это быть исполнителем, даже если меня обманули и предали все мои идеалы. Поэтому делай, что должно, Артур Хант, а я буду делать своё. Ведь Город превыше всего.

Он замолчал, а в следующее мгновение нанёс первый удар, и Флор даже не поняла, как всё случилось. Зато понял Артур. Словно почувствовав что-то, а может, предугадав, он успел толкнуть её в сторону, прежде чем встретил защищённым стальной пластиной предплечьем чёрное лезвие Варда. А тот отчего-то целился вовсе не в Ханта, а прямо в Флор, словно в ней крылся источник всех его бед. И может, оно так и было, но послышался отвратительный металлический скрежет, мелькнули красные визоры маски, а потом Флор со всей силы швырнуло в стену. Из лёгких вышибло воздух, в глазах потемнело, но ещё до того, как она успела опомниться, кто-то схватил её за руку.

– Пошевеливайся, Мэй! Пошевеливайся! – прошипел Герберт и потащил за собой. – Надо успеть добраться до глиссеров до того, как сюда нагрянет отряд.

– Но Артур…

– Идём, дура! Нашла за кого волноваться!

Что?

Флор растерянно завертела головой, ничего не понимая в бесконечном звоне ударов. А те становились то громче, то тише, пока с каждой попыткой вздохнуть лёгкие всё сильнее резало болью.

Как это не волноваться?

Внутри что-то оборвалось, когда, оглянувшись, она увидела упавшего на колено Ханта – он сдерживал сыпавшиеся на него сверху удары. И даже полуослепшая и едва не оглохшая, Флор видела, как темнеет от сочившейся из-под доспеха крови прижатая к боку алая мантия. Артур был ранен, а от обезболивающего ничего почти не осталось. Флор знала. Чувствовала, как всё быстрее наливались жгучей тянущей болью мышцы и собственные рубцы на спине… Значит, скоро совсем станет плохо.

Сцепив зубы, она попробовала вырваться из хватки Герберта, но тщетно. Видимо, хорошо пристыженный выговором, который учинил в камере Хант, он намеревался выполнить взятое с него обещание. А потому, дёрнув Флор на себя, он слегка подтолкнул её в спину, чем вынудил встать перед собой. Теперь она шла впереди и когда вновь попробовала обернуться, то едва не споткнулась о какой-то невидимый выступ. Льюис успел схватить её за руку в последний момент, и терпение кончилось.

– Хватит пялиться! Слышишь меня? Не мешай ему… – прорычал Герберт, и Флор отвернулась, чувствуя, как горят лёгкие. То ли от быстрой ходьбы, то ли от страха.

Неожиданно металлический лязг позади словно сменил тональность. Он стал выше, тревожнее и быстрее, чудным образом перерастая в мелодию, которую Флор так хорошо знала. Она тряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение. Нет, такого просто не могло быть. Наверное, ей показалось из-за нарастающей гипоксии, но позабытые колокольчики всё переливались в предчувствии Бури так ясно, словно были где-то поблизости. Господи! Нашла же, что вспомнить!

Флор зарычала, но нормально вздохнуть так и не получилось, а потому в бешенстве она стащила с себя маску. Во рту скопилась дурацкая кровь, и пришлось замедлиться, чтобы её наконец сплюнуть, но тут Льюис снова подтолкнул в спину, и она была вынуждена сделать шаг. Затем ещё. И снова. А потом и вовсе побежать, потому что угнаться за высоким Карателем было почти невозможно. Но в тот момент, когда они уже достигли выхода из злополучного коридора, позади послышался особо переливчатый звон, и Флор вывернулась из хватки Льюиса. Последовал разгневанный окрик, а потом весь её мир сузился до двух чёрных фигур.

Артур где-то успел потерять свою мантию, а может намеренно сдёрнул, когда отяжелевшая от крови ткань стала мешать. Теперь он и Вард были почти неразличимы в своих стандартных доспехах и масках, но Флор отчего не сомневалась, что смотрит на Ханта. Она просто знала. Как знала и то, что он был сейчас зол и удивительно раздосадован. Вскинув голову, Артур заметил замершую посреди коридора фигуру, и Флор едва не сбило волной его бешенства. Он промолчал, но то, как изменились движения, сказало больше, чем крики убеждавшего её в чём-то Герберта. Но к чёрту! Всё к чёрту! Она не уйдёт. И может, именно потому Артур всё же пропустил резкий и такой неприятный удар. Или это было намеренно? Флор не понимала. Как, похоже, не знал и Льюис. Он было сжал её предплечье, но замер, когда клинок Варда скользнул под доспех Артура.