Ловчие Удачи - 2 книга - Вячеслав Седов

Феникс остановился перед толстой серебряной цепью, перегораживающей проход по улице меж двух остовов строений. Такие цепи были растянуты по всему периметру квартала в глубине западной части города, примыкающей к крепостной стене. Эта часть укреплений Шаргарда располагалась в самом недоступном с внешней стороны стены месте, где у основания башен имелся крутой обрыв. Однако имперцы достигли этого места преодолев городские стены на менее надежном участке. По этим улицам когда-то устремилась в обход баррикад целая конная когорта, только воинам не суждено было достигнуть своей цели…

Много разного поговаривали об этом месте и даже находились храбрецы, готовые разобраться что к чему, однако, почему-то, быстро забывавшие о своих намерениях. В конце концов, этот квартал пострадал более других, хотя здесь не сражались ни феларские войска, ни городское ополчение, но жить здесь стало невозможно. Никто из старых хозяев не спешил вернуться. Всего один человек тогда, когда прочие соседи бежали, в спешке побросав свои дома со всем имуществом, вышел на небольшой балкончик комплекса башен, что возвышался невдалеке над руинами и, засучив рукава, вступился за собственное обиталище.

Его звали Даэмас, ничем не примечательный маг-одиночка, получивший от своего отца в наследство это странное сооружение, которое не давало покоя ни гильдии чародеев, ни канцелярии. В город он переехал без особой охоты и только потому, что получил по завещанию в собственное пользование просторные апартаменты, пусть и весьма оригинальной архитектуры, а также превосходные лаборатории, о которых даже придворным алхимикам оставалось только мечтать. Даэмаса ничуть не смущала дурная слава этого места еще в те дни, когда в Шаргарде былой король, будучи молодым, пытался воплотить в жизнь утопические идеи своих предков о равенстве под опекой рыцарства.

С приближением бурь, наподобие той, которая сейчас сгущалась над городом, за серебряными цепями, что преграждали проход, творилось многое, в чем никто больше не хотел копаться и выяснять причин. В пору войн и испытаний, бросая на произвол судьбы таинственные силы, что обитали в комплексе башен у городской стены, никто не задумался о последствиях. А ведь это строение, как утверждали хроники, стояло здесь еще до того, как появился сам Шаргард. Те, кто обитал в нем, защищали первых поселенцев от блуждающих духов с Огненных Рифов.

«Ловец удачи» перешагнул цепь и двинулся вглубь квартала. Проходя мимо прежнего ограждения, которое сразу после войны соорудили инквизиторы, полукровка остановился. Неужели те, кто возводил это забор из распятий и не скупясь лил на мостовую святую воду, действительно думали, что этим ритуалом смогут очертить границу тем силам, что теперь обитали среди остовов домов? Результат непонимания того, с чем церковь имела дело, был налицо: металлические кресты оказались где сломаны, где изогнуты так, что, того и гляди, сами собой завяжутся в узел. В окружающем воздухе чувствовалось напряжение, но это была не та магия в прямом смысле слова, которая имела другую волну, знала окончание и конец, либо предел заряда и накопления силы.

Карнаж ощущал подобные вещи не так как это было свойственно людям. В этом и заключалась сложность в постижении волшебства человеком после появления Единой Магии. Приходилось тратить много времени для развития собственной чувствительности, чтобы понять, имели ли все потуги и формулы результат или же нет. Если бы инквизиторы чувствовали то, что здесь почувствовал «ловец удачи», то не стали бы трудиться над этим потешным «забором».

Солдаты покинули свои посты этой ночью в надежде, что не сыщется еще один дурень, который полезет в это место. Особенно в такое время. Сперва было много охотников до таинственного. Они собирались и шли туда днем, намереваясь дождаться ночи и встретить все то, за что этот квартал получил дурную репутацию, словно пытаясь доказать, что маги вовсе не единственные, кто смог охранить своими заколдованными цепями из серебра покой прочих жителей. Это длилось не долго и конец у всех подобных экспедиций оставался неизвестен, потому что никто не возвращался. Страже поубавилось забот, и теперь они охраняли только тот металл, из которого был сделан «барьер», чтобы еще большие дурни не попробовали стащить цепи. Чародеи из гильдии не собирались тратить силы и постоянно обновлять защитные заклятия еще и от посягательств рук человеческих. Впрочем, магов не сильно удивляло то, что, за столько лет, посты у «барьера» так и не были сняты. И лишний раз подтвердилась правота умозаключения, что в Феларе всегда найдется тот, кто готов с усердием рубить сук, на котором сидит.

Феникс осторожно пошел от одной покрытой сажей стены к другой.

Под ногами задрожала каменная кладка. Послышался громкий треск.

Полукровка тут же прыгнул в сторону, упал и покатился по камню, прижав торбу к груди. Булыжник заскрипел и выгнулся на том месте, где стоял «ловец удачи». Из мостовой выглянуло чье-то огромное лицо, сложившись из булыжников и разинув каменную пасть в безмолвном кличе. Карнаж остановился и медленно пополз прочь от того места, то и дело с опаской глядя вверх, где в воздухе висли остатки черепицы, камни, головешки и прочий мусор, поднявшийся с мостовой.

Добравшись до переулка, Карнаж услышал позади грохот. Прижавшись спиной к стене, полукровка посмотрел в ту сторону, откуда приполз — все было спокойно. Снова развалины, снова всякая дребедень лежит на ровной мостовой.

Чем ближе Феникс подбирался к башням, тем очевиднее становилось смещение пространства и времени. На остовах домов в свете то вспыхивающих, то гаснущих огней догорающих пожаров, повторяющих один и тот же цикл угасания и воспламенения с одной и той же точки, мерцали кристаллические наросты. Отвечая на раскаты грома где-то далеко в небе, под ногами разворачивались и сворачивались черные воронки, искажая стены и мостовую.

Вскоре показались и первые обитатели. «Ловец удачи» метнулся в уцелевший дверной проем и там, раскинув руки и ноги, уперся в углы, провожая взглядом неясную тень существа, словно окутанного серой дымкой. Оно шло согнувшись, будто под тяжкой ношей на выделяющемся горбу, спиной вперед, довольно быстро перебирая четырьмя мелкими лапками, раскинув в стороны тонкие длинные руки с беспалыми ладонями. На выпуклом затылке шевелились два перископических глазка. За тварью откатывались обломки досок и устремлялись крошки кирпичной кладки, возвращаясь на свои места там, где раньше стоял чей-то дом. Вот он и снова стоит на том же месте, куда его возвратило повернувшее вспять время, и пятящаяся задом тварь исчезает за толстой дверью.