1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе - Дмитрий Хазанов

Обычно пикировщики освобождались от своего груза, находясь на высоте 1500–2000 м над уровнем моря. Ряд экипажей атаковал корабли в Кронштадте, сбрасывая бомбы с высоты 1200 м. Теперь Штеен и Рудель сбросили свои 1000-кг бомбы всего с 300 м. Тем не менее командир промахнулся. Стрелок-радист ефрейтор К. Байер (K. Bayer ) (из экипажа технического офицера обер-лейтенанта Л. Лау [L. Lau]) запечатлел на пленку фотокамеры момент успешной атаки Руделя — «Марат» разломился на две части. При этом взрывная волна поднялась на 500 м, сильно подбросив «юнкерс», но экипаж сохранил хладнокровие, и стрелок-радист А. Шарновски (A. Scharnоwski) из пулемета отбил атаки И-16 на малой высоте.

Зенитное орудие у Ростральной колонны Васильевского острова

«Ни на одном театре военных действий я еще не встречал такого сверкающего голубого неба и столь убийственной обороны, — вспоминал впоследствии Рудель. — Еще при пролете нашего берегового патруля была обнаружена зона, где русские сосредоточили огонь зенитных пушек. Но подходы к Петергофу и Ораниенбауму оказались защищены еще сильнее. На свободной воде плавали понтоны, баржи, лодки, крошечные сверху катера, и все они были буквально нашпигованы зенитной артиллерией. Казалось, не было места, которое русские не использовали для ее размещения… Приблизительно через 10 км от берега показался остров Кронштадт (на самом деле остров называется Котлин. — Прим. авт.) с большим военным портом и одноименным городом. И база, и весь Балтийский флот хорошо подготовились к защите. Противовоздушная оборона здесь была поистине смертоносной» [27].

Лидер «Минск» затонул на небольшой глубине. Над водой остались надстройки и часть палубы

По этому поводу хотелось бы сделать два замечания. Во-первых, в «Марат» попали все-таки две бомбы, пробившие бронепалубу и вызвавшие детонацию. Взрыв разрушил всю носовую часть линкора до второй башни. Упала в воду фок-мачта с рубками и мостиками, носовая труба и надстройки получили серьезные повреждения. «Марат» загорелся, и оставшаяся часть команды (погибло 326 человек, включая командира линкора капитана 2 ранга П.К. Иванова, а 91 моряк получил ранение) самоотверженно боролась за живучесть корабля. Видимо, еще кто-то из летчиков-пикировщиков точно поразил линкор, хотя, возможно, вторая попавшая в корабль бомба была меньшего калибра.

Во-вторых, сохранившиеся посты ВНОС, как правило, отмечали пролеты немецких самолетов к Кронштадту строго с юга на север. В этом случае немецким экипажам, проходившим береговую черту в районе Петергофа, практически не угрожал огонь батарей, расположенных на «материковой» части блокированного Ленинграда. Но 23 сентября вражеские самолеты заходили на цели также с юго-запада и юго-востока; в последнем случае бомбардировщики попали под обстрел зениток еще до подхода к Кронштадту.

«23 сентября фашистская авиация вновь начала свирепствовать над главной базой нашего флота, — отмечал И.А. Каберов. — Тысячи бомб различного калибра обрушились на нее. Казалось, там не могло остаться камня на камне. Но вот улетели последние вражеские самолеты. Все, что могло гореть, сгорело. Но Кронштадт жив. Мы хорошо видим это сверху. Догорают последние головешки. Слабый, как бы папиросный дымок тянется над пепелищами. Может, хотя бы к концу дня город, а заодно и мы получим передышку? Так нет же — опять появились «юнкерсы»…» [28].

Действительно, вслед за Ju87 над военно-морской базой показалась группа из 24 Ju88. С палуб кораблей было хорошо видно, как после попадания зенитного снаряда один из «юнкерсов» поспешно сбросил бомбы и стремительно пошел вниз. Наши командиры с удовлетворением отметили, как «еще один стервятник нашел свою смерть в водах Балтики». Однако опытный летчик, командир отряда 3/KG77 обер-лейтенант Й. Гюнтер (J. Gunter ), на предельно малой высоте вывел бомбардировщик в горизонтальный полет и сумел посадить поврежденный Ju88A-5 N 4330 на аэродроме Дно.

С большим напряжением действовали 23 сентября авиаторы эскадры «Иммельман». Сразу после приземления они начинали подготовку к новой атаке. Командир III/StG2 капитан Штеен и во второй раз собирался повести группу, но при взлете шасси его машины попало в воронку, и «юнкерс» скапотировал. Экипаж не пострадал, а самолет получил серьезные повреждения. Тогда Штеен подбежал к пикировщику Руделя, который должен был стартовать последним, и приказал оберлейтенанту покинуть кабину. Рудель подчинился, а командир группы быстро занял место за штурвалом, взлетел, нагнал группу и повел ее в атаку на корабли.

В тот день неудачи преследовали капитана: при пикировании на «Киров» самолет подбила зенитка. Штеен пытался навести «юнкерс» с помощью элеронов, однако машина практически перестала управляться. Летчик сбросил 1000-кг бомбу, упавшую вблизи борта крейсера, после чего сам врезался в воду вместе с самолетом неподалеку. В одной кабине со Штееном погиб стрелок-радист Руделя А. Шарновски. Командира группы III/StG2 наградили Рыцарским крестом посмертно.

В немецких отчетах кроме Штеена и Руделя указывались также другие отличившиеся летчики-пикировщики: фельдфебель К. Пленцат (K. Plenzat ), лейтенант К. Янке (K. Janke ), обер-лейтенант Г.-Й. Леман (H.-J. Lehmann ), капитан Э. Купфер (E. Kupfer). Они добились попаданий в наши корабли. А вот капитан Г. Шварцель (G. Schwarzel ), особенно успешно действовавший против британского флота в Средиземноморье, за что 22 июня 1941 г. был награжден Рыцарским крестом, оказался на этот раз не столь меток.

Подводя итоги налетов 23 сентября, можно отметить, что всего противник задействовал для удара по кораблям и объектам базы, по данным штаба ПВО, 272 самолета (из немецких отчетов следовало: части и соединения 1-го воздушного флота выполнили 747 самолето-вылетов, из которых 418 совершили ударные самолеты, а 261 — одноместные истребители.) Еще до полудня, как отмечалось ранее, прямым попаданием двух мощных бомб оторвало носовую часть «Марата», который находился в ремонте в Средней гавани. Затем загорелся эсминец «Грозящий», затонул буксир, погибла подводная лодка «М-74». Борьба за живучесть линкора продолжалась до следующего утра, однако не увенчалась успехом — «Марат» лег на грунт.

В тот день получили повреждения «Киров» (в крейсер попали две SC250, одна из которых не взорвалась), «Октябрьская Революция», «Грозящий», но экипажи сумели их устранить и отстоять корабли. Незадолго до полуночи ушел на дно в 5 м от стенки Военной гавани лидер «Минск». Последние исследования российских историков показали, что непосредственно в корабль, маневрировавший во время атаки на Большом Кронштадтском рейде, попала только одна небольшая бомба (вероятно, SC50), но борьба за живучесть лидера была организована неудовлетворительно, что привело к трагическим последствиям.

Как отмечал профессор А.В. Платонов (по его данным, две бомбы разорвались в районе кормовой надстройки, а одна — о дежурную шлюпку, вываленную за борт), часть помещений, в том числе одно из котельных отделений, оказались затопленными, возник пожар, корабль обесточился, потерял ход и управление. Когда в ходе буксировки лидера команде удалось ввести в действие один из котлов, запустить вспомогательные механизмы двух главных турбин, турбопожарный насос и турбогенератор, на корабле появился свет. Через 8–10 мин осушили машинное отделение, появилась уверенность, что корабль удастся спасти. Однако котел проработал всего 15 мин, корабль вновь погрузился во тьму, а поднятая новым близким разрывом крупной авиабомбы волна раскачала и залила «Минск» — вскоре корабль еще больше накренился и затонул на глубине 8 м [29]. Всего в этот день погибли или получили ранения более 300 моряков.

Германское информационное бюро сразу же сообщило об «особенно успешных атаках люфтваффе против советского флота», заявив о «потоплении линкора, крейсера, двух эсминцев и девяти пароходов общим водоизмещением примерно в 25 тыс. т. Еще два военных корабля и два парохода были подожжены». Несмотря на опровержение этих данных через день в сводке Совинформбюро, мол, никаких кораблей гитлеровцы не топили, никаких пароходов не жгли, приходится, к сожалению, в целом, подтвердить немецкие данные [30].

У читателя может возникнуть ощущение, будто над Кронштадтом развернулась борьба только между ударными самолетами люфтваффе и расчетами нашей зенитной артиллерии. Однако истребители обеих сторон весьма активно действовали над базой. Достаточно сказать, что с 19 по 30 сентября истребители выполнили 680 самолето-вылетов, прикрывая объекты острова Котлин и корабли. При этом балтийцы потеряли пять летчиков погибшими, включая комэска 5-го иап майора Ф.А. Галкина. Среди поднимавшихся в воздух в эти дни назывались имена прославленных летчиков-балтийцев М.А.Ефимова, Г.Д. Костылева, С.И. Львова, впоследствии ставших Героями Советского Союза. Командующий КБФ вице-адмирал В.Ф. Трибуц отмечал мужество и самоотверженность многих подчиненных майоров П.В. Кондратьева и А.В. Коронца, защищавших флот и возглавлявших 5-й и 71-й иап ВВС КБФ соответственно. В последние дни месяца к ним присоединился 13-й иап капитана М.В. Охтеня.