1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе - Дмитрий Хазанов

Надо сказать, что с первых дней войны отдельные части и подразделения люфтваффе стали широко использовать на балтийском морском театре наряду с бомбами минное оружие и, в частности, неконтактные мины с акустическими взрывателями. Летом 1941 г. минированием фарватеров Кронштадта занимались экипажи из KGr806, а в конце августа к решению этой задачи приступили авиаторы группы II/KG4, возглавляемые майором Г. Вольфом (G. Wolff), которые накопили определенный опыт минных постановок в Средиземном, Эгейском и Черном морях.

Не будет ошибкой утверждать, что уничтожить ядро флота с воздуха немцы решили под влиянием активных стрельб наших кораблей из орудий крупного калибра. Особенно досаждали врагу «Марат» и «Октябрьская революция». Как отмечал нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов, «лишь один залп линкора весил шесть тонн, а за минуту корабль мог обрушить на врага 50 т снарядов» [24]. Всего за первую половину сентября корабельная артиллерия вместе с береговой, стационарной и железнодорожной артиллерией выпустила по врагу около 15 тыс. снарядов.

Видимо, решение принималось на уровне командующих группой армий «Север» генерал-фельдмаршала фон Лееба и 1-м воздушным флотом генерал-полковника А. Келлера. Во всяком случае, начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Ф. Гальдер в своем дневнике не сделал никаких пометок по поводу грядущих попыток потопить наиболее боеспособные корабли КБФ. В отличие от апрельской (1942 г.) операции люфтваффе против кораблей Балтфлота, известной как «Айсштосс» — «Ледовой удар», сентябрьские налеты немецкой авиации носили тактический характер.

В конце августа штаб 1-го воздушного флота перераспределил зоны ответственности подчиненных соединений. Части «Авиакомандования Балтии», которые ранее действовали против кораблей и судов КБФ, теперь были переключены на районы Эзеля, Даго, Ханко (западнее 25-го меридиана), а Кронштадт попал в зону действия 8-го авиакорпуса. Разведка стоянок кораблей велась дальними разведчиками практически непрерывно и усилилась сразу после окончания Таллинского перехода. Так, с 10 по 12 сентября не менее четырех-пяти «юнкерсов» ежедневно пролетали над военно-морской базой.

По данным немецкой авиаразведки, в районе Кронштадта в тот период находилось до 100 боевых кораблей, в том числе 2 линкора, 2 крейсерам 13 эсминцев и 42 подводных лодки. Для сравнения укажем, что по данным Центрального архива Военно-морского флота, в начале сентября в районах Ленинграда и Кронштадта имелись 2 линкора, 2 крейсера, 2 лидера, 11 эсминцев, 12 сторожевых кораблей, 42 подводных лодки, 12 заградителей, 9 канонерских лодок, 62 различных тральщика, 38 торпедных катеров, не считая кораблей и катеров, не введенных в состав флота [25]. (Сопоставление цифр позволяет считать немецкие данные весьма достоверными.) Основной удар немецкие авиаторы планировали нанести по линкорам, крейсерам, лидерам, эсминцам, которые привлекались для активной обороны Ленинграда, а также по недостроенным кораблям — крейсеру «Петропавловск» (о его потоплении известно еще не было), эсминцам «Опытный», «Строгий» и «Стройный».

Группа пикировщиков эскадры «Иммельман» направляется к цели

16 сентября на аэродром Турово, восточнее Луги, примерно в 130 км южнее острова Котлин прибыл командир 8-го авиакорпуса генерал В. фон Рихтгофен. Перед майором О. Динортом (O. Dinort ), возглавлявшим базировавшуюся здесь эскадру StG2 «Иммельман», он поставил задачу нанести сокрушительный удар по русскому флоту. В тот же день подразделение пикировщиков, ведомое оберлейтенантом Х. Клаусом (H. Claus ), атаковало «Марат», стоявший на якоре в Морском канале. После приземления немецкий офицер доложил о трех попаданиях в линкор, отметив при этом, что 500-кг бомбы SC-500, не говоря уже о SC-250, недостаточно мощны для уничтожения столь крупных кораблей. Рихтгофен приказал доставить в Турово 1000-кг бронебойные бомбы.

Повреждения «Марата» в результате налета 16 сентября

Вскоре после бомбардировки «Марат» и сопровождающий его эсминец «Опытный» ушли в Кронштадт. 19 сентября немцы осуществили первый налет на военно-морскую базу силами одного отряда (5/KG4) самолетов Не111. Две крупные (SC-500) и несколько мелких авиабомб разорвались среди жилых построек крепости, не нанеся серьезных повреждений. Корабли тогда также не пострадали. После этого германское командование приняло решение последующие атаки производить только с пикирования, поскольку иначе со средних высот попасть в боевой корабль можно было только случайно, а выполнять бомбометание с малых высот не позволяло активное противодействие советской зенитной артиллерии. Любопытно отметить, что советские посты ВНОС ошибочно определили немецкие двухмоторные самолеты над Кронштадтом как «бомбардировщики Ju88». Однако в начале лета этого же года достаточно часто отмечалось участие в атаках наших объектов на Северном и Северо-Западном фронтах самолетов Не111, в то время как в составе действовавшего здесь 1-го воздушного флота во всех бомбардировочных эскадрах имелись почти исключительно «юнкерсы» («хейнкели» остались в штабном отряде эскадры KG1), да и среди дальних разведчиков насчитывалось не более двух-трех «хейнкелей».

Запуск двигателя «чайки» с помощью автостартера

Перед тем как перейти к описанию решающих событий, остановимся подробнее на организации противовоздушной обороны Кронштадта. Ранее уже говорилось, что непосредственно прилегающее к Ленинграду водное пространство Финского залива постами ВНОС 2-го корпуса ПВО совершенно не просматривалось. Отчасти восполнить этот пробел должны были части ПВО флота, развернутые на острове Котлин. Имевшийся в крепости достаточно внушительный комплекс средств наблюдения, оповещения и связи (СНиС) позволял своевременно предупреждать о появлении вражеских самолетов, надводных кораблей и подводных лодок. По оценкам наших специалистов, это был наиболее слаженный военный организм на всей Балтике, обладавший достаточным количеством радиосредств и имевший разветвленную проводную связь.

В начале осени Кронштадт, включенный в это время в общую систему ПВО, прикрывали 191 зенитное орудие военно-морской базы и 158 корабельных пушек. Однако следует подчеркнуть, что в их числе имелось всего 14 мощных 100-мм универсальных артсистем на палубах крейсеров «Киров» и «Максим Горький». Большинство же орудий составляли устаревшие 76-мм зенитные пушки, входившие, например, в 1-й зенап капитана С.А. Игнатовского, — полк располагал 48 такими орудиями. Вблизи крепости на аэродроме Бычье поле базировался 71-й иап, а в Левашово стоял 5-й иап (оба из состава ВВС КБФ), располагавшие примерно 40 машинами. Возглавлял противовоздушную оборону генерал-майор Г.С. Зашихин, назначенный с августа 1941 г. помощником командующего КБФ по ПВО, а в начале сентября также руководивший береговой обороной военно-морской базы.

Затишье в районе Кронштадта было недолгим. При налете на Ленинград одна из бомб попала в канонерскую лодку «Селемджа», а 20 сентября немецкие самолеты потопили в черте города тральщик ТЩ-36, но в район военно-морской базы они не проникли. Ближе к середине следующего дня первая группа из 40 Ju87 и Ju88 под прикрытием отряда Bf109 подошла к Кронштадту с юга на высотах 1500–3000 м. В районе цели самолеты встали в круг, поочередно опрокидывались через крыло и под углами 50–80? пикировали на корабли. Три бомбы попали в «Октябрьскую Революцию», разрушив полубак, но жизненно важные центры линкора не пострадали. Эсминец «Стерегущий» не получил прямых попаданий, однако близкие разрывы двух 500-кг бомб оказались фатальными для корабля, который перевернулся и затонул у пирса.

Вслед за бомбардировщиками над кораблями появились истребители-бомбардировщики. Некоторые отряды и отдельные летчики люфтваффе из эскадр JG2, JG26, JG77, LG2 успели приобрести опыт использования Bf109E против морских целей, в частности в Ла-Манше и вблизи Крита. На этот раз атаковали корабли летчики из III/JG27. С аэродрома под Любанью они перебазировались в Тосно, после чего с 250-кг бомбами под фюзеляжем взяли курс на Кронштадт. 22 «мессершмитта» с пологого пикирования атаковали эсминцы, добившись попаданий в «Гордый», но корабль остался на плаву. При этом два немецких самолета оказались сбиты (вероятно, один из них поразила зенитная артиллерия «Гордого») и оба летчика воспользовались парашютами.

Участвовавший в отражении налета лейтенант И.А. Каберов из 5-го иап, впоследствии известный балтийский ас, Герой Советского Союза, вспоминал: «Не сумев с ходу ворваться в Ленинград, фашисты крупные силы своей авиации обрушили на главную базу флота. Вот уже несколько дней подряд над ней идут невиданные по своей ожесточенности бои. Группы по 40–50 бомбардировщиков, прикрытые большим количеством истребителей, направляются в Кронштадт одна за другой. Ни зенитная артиллерия, ни малочисленные подразделения наших истребителей не в состоянии противодействовать такой силе. Но мы собираем, что у нас есть, и наши «миги», «яки», «лагги» снова и снова уходят в воздух.